Не прощай мне измену
- Сим, этот кретин со вчерашнего вечера у меня дома. В полных “дровах” и с чемоданом… Поднимаю на Лёху поражённый взгляд. Как это у него? Так вот почему Тим не отвечал на звонки курьера. - У тебя?.. - Да. Он несёт какую-то чушь про то, что ты его никогда не простишь. Сим?.. - его взгляд пробегает все открытые участки моего тела: лоб, скулы, шею, ключицы… Дальше всё скрыто одеждой и остаются только босые ступни. Поджимаю пальцы. Он подаётся ко мне и аккуратно тянет руку к карману. Я рефлекторно отшатываюсь - рука замирает в полёте, а потом оживает и движется дальше, как будто Лёхе это тоже стоит усилий, но надо. Достаёт мою ладонь, бережно оттягивает манжет и осматривает запястье. - …он тебя… не обидел? Вата в голове медленно обрабатывает информацию, и до меня с трудом доходит, что Лёха имеет в виду. Вырываю руку, снова прячу в карман. - Боже, нет! Нет, конечно! Это же Тим! Лёха кивает, будто соглашаясь, но взгляде злая ирония. Усмехаясь, откидывается на противоположную стену. - Не хочешь ещё что-нибудь у меня спросить? Понимаю, что он имеет в виду. Тот мой вопрос на корпоративе в “Агате”, серьёзно ли у Тима с Алёной. И хотя я слышу горечь в его голосе, мне становится страшно, потому что Лёха видит меня сейчас и всё равно готов сделать больно, ещё больнее. Кончится когда-нибудь это бесконечно утро? Больше всего сейчас я хотела бы быть не здесь. И чтобы чемодан Тима лежал не у друга в квартире, а в багажнике нашего рейнджа, рядом с моим. И мы ехали в отпуск. Никак не могу отпустить эту мысль - хочу каждой клеткой. Тру лоб, чтобы избавиться от наваждения. Конечно, у меня есть вопросы: почему к нему, а не к Алёне, почему “в дровах”, если за всю нашу общую жизнь он перебирал с алкоголем считаные разы - просто не любит терять контроль, даже над собой. Что говорит, что собирается делать, разлюбил ли меня?.. Лёха всем своим видом показывает, что ему есть что сказать, и он готов щедро делиться содержимым ящика Пандоры. Но, пожалуй, откажусь от этого предложения. - Спасибо, Лёш, лучше спрошу у него. Он сдувается. Снова кивает, не глядя на меня. Потом поворачивается - в глазах сожаление. - Извини, Симыч, я тоже кретин. Не надо было мне… Перебиваю, пока он не продолжил. - Не волнуйся, Лёш, я правда в порядке, - опять ироничный взгляд, но уже с положительным зарядом, - насколько могу вообще быть. В шутку задираю рукава до локтей, демонстрируя чистую кожу. Тяну улыбку, хотя мы оба понимаем степень её искренности, но это максимум, на который я сейчас способна, чтобы успокоить его. - У меня есть просьба. Не распространяйся, пожалуйста, о том что мы с Тимом… - спотыкаюсь на формулировке. Как это произнести? - Ну, что Тим со мной… Не со мной больше, в общем. - Как скажешь, Симыч. Но в обмен на другое обещание - ты позвонишь мне, если тебе понадобится помощь. Днём, ночью, в любое время. Ага? Соглашаюсь, точно зная, что не позвоню. Снова запираю свою крепость и плотно зашториваю окна. Из-за домашнего кинотеатра Тим настоял, чтобы в гостиной повесили шторы полный блэкаут - почти стопроцентная светонепроницаемость, полумрак. На кухне наливаю в стакан воду и запиваю пару таблеток снотворного, которое муж достал для свекрови по “красному” рецепту. С головой кутаюсь в плед на диване. Меня ни для кого нет. До свидания кошмарное утро, может, в следующий раз ты будешь получше.
