Леди для короля
В пятницу Гиневра повторила свой маневр. В этот раз, дождавшись удобного момента, я тщательнее обследовала библиотеку, ориентируясь на следы в пыли, до которой горничные еще не добрались, и на тяжелый шлейф духов леди. Первые привели меня к тайнику, о котором я вспомнила, обшарив всю стену, а вторые указали, что я на правильном пути, когда добыла письмо, перевязанное розовой лентой. Я не решилась его вскрыть тогда, вернула на место и поспешила к Алисии, которая логично предположила, что раз есть отправитель, то должен был быть и адресат.
И когда в воскресенье я доложила ей, что в северном крыле опять пахнет лилиями, она отправилась следить за тем, кто письмо заберет. В понедельник письмо унес высокий статный дворянин. Тут-то нами и было решено переписку перехватить, чтобы в беседе с леди Гиневрой у нас были дополнительные аргументы.
– И какова же причина вашего пристального внимания к личной жизни леди Гиневры?
– К моей находке причина никакого отношения не имеет, это дело только между мной и леди Гиневрой, – сильно сомневаюсь, что Эдуарду интересны женские склоки.
– Очень жаль, что вы не хотите утолить мое любопытство, – Эдуард настаивать не стал, хотя прикажи он, никуда бы я не делась и все выложила. – Отчего же вы не пошли с этим к Фаренджеру?
– Это было моей первой мыслью, однако я решила, что право решать, кого посвятить, принадлежит только вам.
– Что же, стало быть, в вашей голове есть разумные мысли, – я вспыхнула. – Вы не доверяете Фаренджеру? – снова испытующий взгляд. Да что ты ко мне привязался? Отпусти меня, займись расследованием.
– У меня нет на то никаких оснований, ваше величество.
Я извелась, пытаясь понять, Эдуард доверяет мне или считает, что все это фальшивка, дурацкий розыгрыш, а то и вовсе повод с ним увидеться. Впрочем, с его величеством наедине мы виделись в последний раз довольно давно, несколько лет назад, и с тех пор я не доставляла ему ровным счетом никаких хлопот.
Сейчас я отчетливо видела: того, кого я знала тогда, уже нет. Нынче это совершенно чужой мне человек. Если бы я знала его чуть лучше, то могла бы предположить… Но не теперь. Бесстрастный взгляд никак не вязался с резкими словами, облеченными в придворный этикет, и сбивал меня с толка. Он зол? Раздражен? Ему все равно?
– Кто еще знает об этом письме, вы кому-нибудь показывали его? Смелее! Полагаю, леди Алисия видела его?
– Да, ваше величество.
– Ну, разумеется. Было бы глупо с моей стороны посчитать, что вы не поделитесь с ней.
Я немного растерялась. Наша дружба с Алисией началась значительно позднее разрыва приятельских отношений с младшим принцем. Я тогда потеряла одного друга, но нашла другого. Ну не плакался же ему Фаренджер на «Трио ужаса»?
– Кто-то еще?
– Никто более, ваше величество.
– Рассказали кому-нибудь из доверенных слуг? – продолжал допытываться Эдуард.
– Я в своем уме, ваше величество! – огрызнулась я и тут же замолкла. Нашла кому норов показывать!
– А так и не скажешь, – усмехнулся он. – Подругам?
– Нет, ваше величество, только леди Алисии.
– Действительно. Полагаю, вы просто не успели. Леди Фризголд прибыла лишь сегодня утром.
Мне всегда казалось, что королям докладывают только о важнейших государственных делах: на нас пошли войной, крестьяне собрались и ушли за горы, приезжает соседнее посольство, сломалась королевская карета. О незначительных же вещах короли осведомлены быть не должны. И уж никак не должны быть в курсе миграции графинь во время их сватовского турне. Не должны, но в курсе. В груди как-то неприятно кольнуло. Хотя речь идет о миграции некроманта… И, возможно, у короны есть планы на союз Фризголд с кем-то из аристократии.
– Хотел бы я знать, понял ли отправитель, что одно письмо не доставлено… А теперь еще раз, – голос короля был холоден, – внятно, подробно и по порядку, не упуская ни одной детали, повторите все вчерашние действия.
Пришлось пересказывать, надо привыкать, очевидно, что я это делаю не в последний раз. Очень помогло то, что Эдуард наконец от меня отвернулся и уставился на карту, висевшую за его столом.
– Вас кто-нибудь видел? – прямо один в один Алисия. Королевская кровь с молоком матери впитывает навык смотреть в корень. Как ответить, чтобы не пасть в глазах его величества еще ниже? Я замялась:
– Почти нет…
– Что значит «почти»? – Эдуард развернулся ко мне так резко, что я вздрогнула.
