Красные искры света - Джейн Анна
– Должны, – подтвердила я эхом и вдруг спросила, теребя кольцо: – Ты ничего не чувствуешь?
– Что я должен чувствовать? – удивленно спросил он. А потом вдруг улыбнулся: – Ты боишься темноты? Да ладно тебе, я же с тобой.
Нужно было пошутить, что от этого мало толку, или придумать еще какой-то более остроумный ответ, однако я промолчала. Я редко полагалась на интуицию, стараясь опираться во всем на логику, но сейчас со мной что-то однозначно было не так. К тоске примешалось чувство отдаленной опасности. Неужели тело Ярослава так боится темноты?
– Давай вместо чая пить воду? – предложил Ярослав и добавил: – С пирогом, разумеется.
– Я не хочу, спасибо, – мне было не до еды, но я не могла понять, что со мной не так.
При дребезжащем пламени свечи Яр кое-как отрезал от пирога кусок – ароматно запахло яблоками – и положил себе на тарелку, вооружившись вилкой.
– И как тебе? – спросила я, спиной ощущая опасность.
– Вкусно, – отозвался он довольно, тщательно прожевав первый кусочек. – Ешь, Мельникова. Подари себе немного серотонина. Кстати, твой браслет нагрелся и…
Ярослав хотел что-то сказать и вдруг замер. Схватился было за горло рукой, но упал со стула на пол. И остался лежать – бледный и неподвижный. Его глаза были закрыты. Пряди волос рассыпались по лицу. Рядом с ладонью валялась вилка.
Это произошло в одно мгновение. И в это же самое мгновение я бросилась к нему, не понимая, что происходит, лишь чувствуя, как отчаянно колотится сердце и немеют кончики пальцев. Казалось, что-то упало и разбилось во мне самой.
Нет… Пожалуйста, только не это. Свеча на столе заискрила, рассыпаясь крохотными огнями.
– Ярослав! – кинулась я к нему, падая рядом на колени и пытаясь понять, дышит ли он. – Ярослав! Господи…
Его дыхание было слабым, едва заметным. Зато мое – испуганным и частым. Нарастала паника. В мои глаза словно горсть песка бросили – они заболели от подступивших слез отчаяния. Что с Яром? Что делать? Как быть? Нужно срочно вызывать «Скорую». Я с трудом подавила истерику, которая вот-вот должна была разгореться во мне бурным пожаром.
Сначала ты должна помочь ему, Настя. А потом истери, сколько душе угодно. Поняла? Ты поняла меня?
Руки дрожали, глаза слезились, мысли в голове мешались.
Приди же в себя, идиотка! Кроме тебя ему никто не поможет! Никто!
Я от души ударила сама себя по щеке, пытаясь прийти в себя, взять в руки.
– Все будет хорошо, – прошептала я и сжала похолодевшую руку Яра. – Потерпи, пожалуйста, мой хороший, потерпи…
Я схватила телефон – мои пальцы так дрожали, что я выронила его на пол, но тотчас схватила и, не отпуская Ярослава, стала судорожно звонить в «Скорую».
Дозвониться до нее я не успела – вдруг почувствовала, как закружилась голова. Как тогда, на поле, перед тем, как мы обменялись телами обратно. Мир поплыл, а небо ворвалось из окна прямо в кухню и с шумом обрушилось на меня темной тягучей волной, роняя звезды.
И в это же мгновение дали свет.
Возможно, окна моей кухни были звездой для чьего-то далекого взгляда.
А может, и нет.
* * *Ярослав открыл глаза и увидел перед собой небо густого синего цвета, чистое, бездонное и неподвижное. Однако где-то вдалеке гремел раскатистый гром, а на востоке небо было совсем другим, темным, сердитым – стреляли молнии, вонзающиеся в сизые, окаймленные тьмою тучи, нависшие над шпилями черного замка, что гордо возвышался на холме. Над Ярославом же все еще светило солнце. Он лежал в высокой траве на цветущем нагретом лугу: одурманивающее пахло полевыми цветами, слышалось старательное стрекотание кузнечика, а где-то совсем близко хрустально журчал ручей. Над его лицом пролетели деловитые пчелы, а на руку, покоящуюся на груди, села бабочка с персиковыми крыльями. Было безветренно, но неспокойно. Полуденный зной прошел, но солнце еще припекало.
Ярослав сел и огляделся – на лугу он был один, если, конечно, не считать тысячи цветов, которые словно драгоценные камни рассыпались по зеленому бархату трав. Их было великое множество – ярких: красных, фиолетовых, оранжевых, синих, белых, и приглушенных застенчивых оттенков: лавандовых, карамельных, бледно-бирюзовых, светло-розовых, ванильно-желтых. Это было целое море цветов, уходящих вдаль, за горизонт.
Ярослав встал, не понимая, где он находится и что с ним случилось. Единственное, что он отчетливо осознавал, так это то, что сейчас находится в своем теле. Яр огляделся по сторонам: на западе начинается лес, темный и неприветливый, на востоке – гроза и холмы, на одном из которых находится настоящий замок: огромный, с кучей башенок, сложенный из черного камня. Казалось, гроза, сверкающая над ним, вот-вот развернется и пойдет войною на луг. А это значит, ему нужно поскорее спрятаться в лесу – оставаться на открытой местности может быть очень опасно. Он переждет грозу в лесу, а потом отправится искать людей. Телефона, к огромному сожалению, с ним не было.
Парень решительно направился в сторону леса. Но стоило ему сделать несколько десятков шагов, как его вдруг окликнули. Яр развернулся. Перед ним всего лишь в паре метров стояла девушка: изящная, хрупкая, миловидная, одетая в платье из цветов: корсет – из лаванды и клевера, юбка – из мелких белых соцветий таволги и тысячелистника, вместо пояса – стебли пшеницы, а на голове – венок из одуванчиков, вплетенных в русые волосы. Живое олицетворение луга. Глаза – серые, переливчатые, будто вода под солнцем.
– Кто ты? – хрипло спросил Ярослав. Девушка улыбнулась.
– Ты видел меня множество раз и, может быть, слышал мой голос. И точно касался.
– Что? О чем ты говоришь? – опешил Яр. Уж кого-кого, а этой ненормальной он никогда не касался! Он вообще впервые в жизни видит ее!
А она продолжала:
– Я та, которую вы зовете Браслетом. Сотворенная Вольгой, охраняемая магами и перешедшая на руку той, что стала частью тебя, – пропела девушка, с улыбкой глядя на парня. Его глаза расширились.
– Браслет? – переспросил он недоверчиво. – Тот самый, что не может быть снят с руки Насти?
Странная цветочная девушка кивнула.
– Верно.
Ярослав расхохотался – невесело и громко.
– Боже, я сошел с ума! – говорил он сквозь нервный натужный смех, изредка хлопая себя по ноге. – Окончательно рехнулся! Вижу браслеты! Разговариваю с ними! Жесть!
Успокоился он не сразу – и все это время девушка просто стояла и ждала, когда он прекратит смеяться. А когда Ярослав вдруг резко замолчал, стиснув зубы, она заговорила вновь – все тем же спокойным звенящим голосом:
– Я позвала тебя, потому что не могу попасть в замок.
– Зачем тебе в замок? Откуда у нас вообще взялся замок? Не важно… Лучше скажи, где я? Меня похитили? Или меня чем-то накачали? – спрашивал Ярослав, который совершенно не помнил, как оказался в этом месте. Единственное, что он помнил – так это то, как они с Настей сидели при свете свечи в ее квартире. А Настя тогда где? Что с ней?..
Эта мысль пронзила его тонкой упругой стрелой. Его выкинули на каком-то цветочном лугу, а ее… Куда дели ее?
– Эй, Браслет! Где она? Настя? – спросил Яр срывающимся голосом. – Что произошло?
– Хозяйка в опасности, – вздохнула цветочная девушка.
Сердце Ярослава яростно заколотилось. И он с трудом взял себя в руки, вспомнив почему-то, как делает это Настя.
– Что с ней? Отвечай, – потребовал он.
– Злая колдунья наложила на нее темные чары, – вздохнула девушка. – А я пришла помочь.
«Поехавшая», – подумал про себя Ярослав с глухим отчаянием. Нужно было что-то делать, как-то выбираться отсюда, спасать эту глупую Настю. А он стоял и разговаривал с ненормальной. Откуда она вообще взялась на его голову?!
– Я не могу защитить Хозяйку, поскольку формально она сама согласилась прийти сюда, съев кусочек зачарованного яблока, – продолжала девушка и ткнула в Ярослава пальцем. – Вернее, ты съел, пока находился в ее теле. Тебя потянуло сюда, но из-за воздействия сильной магии вы с Настей мгновенно обменялись телами – мои сестры Кольца немного вышли из строя… Теперь Хозяйка – в замке колдуньи, спит и ждет, когда прекрасный принц спасет ее. А ты – здесь, на поляне. Со мной.
