Красные искры света - Джейн Анна
В сердце как-то неприятно кольнуло. Не то чтобы Даниил обязан был отчитываться мне во всем, но он часто говорил мне, что я – тот самый друг, которому можно доверить все.
– Не думаю, – тихо сказала я, изучая снимок. Когда мы только познакомились – я искала человека, с которым можно было снимать квартиру, и Дан ясно дал понять, что ему нравятся парни. Потом, правда, как-то само собой выяснилось, что девушки – тоже, но парни – предпочтительнее. Я даже видела его с одним из них – белокурым и похожим на порочного ангела, что, помнится, безумно смутило Даниила. А теперь эти фото. В них не было ничего преступного, но они настораживали.
– Ты никогда не думала, что он притворяется? – вдруг спросил Ярослав.
Я покачала головой. Нет. Не думала. Я верила друзьям. И верю сейчас.
Но почему так странно на душе?
– Спасибо, что показал фото, – искренне сказала я Зарецкому. – Но давай не будем это обсуждать? Мне почему-то неприятно Я просто сама спрошу Дана. И услышу его ответ.
– Как хочешь, – отозвался Яр. – Я просто показал тебе фото. Оно показалось мне странным. Как и ты.
– Что? – не поняла я.
Он, словно забыв, что находится не в своем теле, уверенно приблизился ко мне, чуть склонив голову. И сказал то, чего я не ожидала услышать:
– Ты – самая странная… девушка, которую я встречал, Настя.
Уверена, слово «девушка» далось ему с трудом. Наверное, он хотел сказать «девчонка», «девка» или же свое излюбленное «днище».
– Почему я – странная? – не поняла я, внимательно следя за каждым его движением.
– Потому что все, что ты делаешь, то, как думаешь, то, чем руководствуешься – все непонятно, – ответил Ярослав задумчиво. Мы стояли так близко друг ко другу, будто собрались целоваться. Мне казалось, я слышу его дыхание. А может быть даже стук сердца.
– Это плохо? – зачем-то спросила я, пытаясь свериться со своим сердцем и не понимая, что с ним происходит.
– Это странно, – улыбнулся Ярослав краем губ и вдруг взял меня за руку, не смущаясь, что теперь ниже, и умудряясь держать себя так, словно ниже была я. В какое-то мгновение мне даже показалось, что передо мной стоит он, и не серые глаза смотрят на меня не мигая, а мятные. Голова закружилась, пульс стал приятно частить.
– И странно осознавать, что один из самых странных людей, которых я знал, стал мной. – Он внимательно рассматривал свою ладонь, принадлежащую теперь мне, так, словно видел ее впервые. – Как это произошло? Почему именно ты? Может быть, мы все-таки сошли с ума? Вместе. Ты и я. Я и ты. Вдвоем. Тебе никогда не казалось, что мы – одно целое? – вдруг прошептал он.
Не знаю, как получилось так, что наши пальцы переплелись. По телу пробежал солнечный ток – в вены пустили теплый свет. Он легко прошил нас насквозь, осветив то ли сердце, а то ли душу, вырвался вместе с учащенным дыханием и помчался сквозь окна к небу, к самым далеким звездам, пронзая освещенные лунным серебром облака.
Мы смотрели друг другу в глаза, и каждый видел одни и те же огненные искры, взрывающие души. Одни и те же сияющие созвездия. Одну и ту же пылающую вселенную, умещающуюся в зрачке. А может, мы сами были вселенными – он и я.
Я обняла Ярослава – так, как девушка обнимает парня, потому что в эти волшебные секунды я видела в нем его самого. И он улыбнулся – не моей улыбкой, своей.
Мир вокруг закружился, и я вдруг поняла – что в каждом человеке – свое небо, свои звезды и своя вселенная. Свой мир.
Я и Ярослав обменялись не телами – мы обменялись своими мирами. И я ясно поняла – мы должны принять эти миры, сохранить, а не разрушить. Не сделать лучше, а понять, как это можно сделать.
Он погладил меня по щеке, и я улыбнулась.
А потом… Потом нам помешали.
Не знаю, что за чудесное наваждение это было. Но стоило кому-то позвонить в домофон, как все прекратилось. Волшебство распалось, рассыпалось на искрящиеся осколки, которые тут же растворились в воздухе.
– Кто это? – спросил Ярослав, делая шаг назад. Я пожала плечами и поспешила к дверям. Оказалось, что к нам решил заглянуть Олег. Голос у него был нормальным – не то что по телефону.
– Я мимо проходил, решил заглянуть, – широко улыбнулся он. – Это вам, – протянул он белую квадратную коробку. Я сначала приняла ее за пиццу, но когда Яр открыл ее, оказалось, что внутри – яблочный пирог, который выглядел ужасно аппетитно.
– Чего это ты такой добренький? – спросил Ярослав. Визит Темных Сил ему не пришелся по душе. Пока друг не видел, он скорчил весьма недовольную рожу.
– Все ради тебя, подруга, – потрепал его по волосам Олег и посерьезнел: – На самом деле я недавно обнаружил, что потерял амулет. И кажется, у тебя дома, Наська. Не возражаешь, если я поищу?
– Ищи, но я ничего не находил…а, – отозвался Ярослав.
– А мы пока чайник поставим, чай вместе попьем, – торопливо добавила я.
– Нет, ребятки, я чай не хочу, – улыбнулся друг. – Мне бы амулет найти. А пирог – это вам откуп, чтобы не держали зла на бедного Олежку. И я свалю.
– А почему ты решил, что потерял его здесь? – не отставал противный Зарецкий.
– Либо у вас с Даном, либо у Женьки, либо вообще на улице. У Женьки я уже был, – отозвался Олег, вставая на четвереньки в гостиной и заглядывая под диван.
– А у Алсу не мог потерять? – спросила я удивленно.
– Точно не мог, – отозвался друг.
Минут двадцать он сосредоточенно искал свой несчастный амулет по всем углам и, не найдя, расстроившись, ушел. От чая Олег отказался наотрез, сказав, что спешит домой. А после и вовсе убежал, оставив меня в некотором недоумении. Было в нем что-то странное, но что – я так и не смогла понять.
– Ну и правильно, – сказал Ярослав, которого яблочный пирог так и манил, – пусть валит, нам больше достанется. Кстати, я не чай хочу, а кофе с молоком. Сладкий.
– Ты видел время? – хмуро спросила я. – И я не пью на ночь кофе. Уснуть потом не могу.
– Да ладно тебе, – отозвался Ярослав, не сводя глаз с пирога.
– Делай, что хочешь, – отмахнулась я. Он радостно улыбнулся и вновь решил налить воды в пустой чайник. Однако стоило ему коснуться его, как в это время словно по щелчку пальцев отключили свет – не только в нашем доме, но, кажется, и по всему району. Сколько ни вглядывались мы в улицу, но так и не смогли увидеть ничего ярче отсветов автомобильных фар и тусклого сияния свечей в некоторых окнах. Яр коротко, но чертовски эмоционально выругался, поняв, что чайник вскипятить не удастся, а я выдохнула – перебоев с электричеством не было давно, и вот опять, пожалуйста… И стала звонить в центральную диспетчерскую службу, чтобы узнать, что случилось и когда появится электричество. Как обычно, дозвониться никуда я не смогла и положила телефон на подоконник, решив попытать счастье попозже.
– Капец, ну у тебя и домик! – воскликнул Яр. – И когда электричество теперь появится?
– Скорее всего, уже утром. Наверное, на подстанции авария.
– Жесть, – проворчал он. – У тебя есть свечи?
– Есть. Посвети мне на шкафчики телефоном, – попросила я.
Мы остались на кухне, слабо освещаемой одной белой свечой. Я сидела на своем любимом месте около окна, на которое раньше любила забираться с ногами, а Ярослав рядышком, с кем-то переписываясь в мессенджере. Я задумчиво смотрела на темное небо, израненное звездами. Сейчас, без огней ночного города, без пропавших куда-то туч, его хорошо было видно, и на какие-то доли секунды мне представилось вдруг, что я лежу в августовской траве под высоким ночным небом из черного хрусталя и вижу, как сверкает серебряный бисер.
Отчего-то было грустно и едва заметно давило в груди. Мне подумалось вдруг, что звездам тоскливо в своих системах. Пишут ли они письма друг другу?..
Что же со мной такое? Я тряхнула головой, прогоняя странную тоску.
– Мы ведь обменяемся обратно? – спросила я Ярослава, заставляя поднять голову от телефона.
– Я надеюсь, – сказал он. – Мы должны найти способ вернуться, – теперь его голос звучал тверже.
