Красные искры света - Джейн Анна
– Конечно, – ответила я честно. Когда мы с Яром вернем свои тела, все станет так же, как и было. Он вернется домой и заживет прежней жизнью. Своей. А я – своей.
– Это ведь временно, пока у Насти проблемы, – продолжала я. – Я не могу оставить ее одну.
– Какого плана у Насти проблемы? – спросила осторожно Маргарита Сергеевна. Возможно, она боялась, что подруга сына влипла во что-то незаконное. И я ее понимала.
– Финансовые? – продолжала женщина.
– Нет, личного характера, – соврала я, чувствуя себя сволочью, которая врет хорошему человек.
– Болезнь?
– Нет, что ты, – махнула я рукой. – Кое-что произошло, и она… в депрессии. Я просто хочу поддержать ее.
– А никто больше ее не поддерживает? – все тем же осторожным тоном спросила Маргарита Сергеевна, понимая, что многого от меня не услышит.
– У нее нет родственников, – ответила я.
– Вообще?
– Вообще.
– Боже, бедная девочка, – вздохнула Маргарита Сергеевна. И я закусила губу – в голосе мамы Ярослава было сочувствие, от которого я отвыкла и которого сторонилась. Но это сочувствие не было обидным, как жалость, оно было… теплым? Наверное, так.
Маргарита Сергеевна отпила чай и со стуком поставила кружку на стол.
– У меня предложение, – вдруг сказала она. – Может быть, вам вместе с Настей на время переехать к нам?
– Что? – не сразу поняла я. – Нет, нет. Зачем?
– Я буду знать, что ты – рядом. Да и если у твоей Насти нет семьи, ей будет легче с нами, – сказала Маргарита Сергеевна.
– Спасибо за предложение, но нет, я не хочу вас обременять, – сказала я.
– Ярослав, что за слова? С каких пор ты стал обременять нас с отцом? – нахмурилась она.
– Я понимаю, что посторонний человек в своем доме – это лишние неудобства. К тому же у Насти есть своя квартира. Ты не думай, что она какая-то охотница за деньгами, – вдруг с горечью сказала я. – Она… хорошая. У нее тяжелый характер, но она неплохой человек. Не предает и не бросает. И много работает. У нее есть мечта – стать отличным журналистом. И ко мне она относится очень хорошо.
– Любит? – простой вопрос Маргариты Сергеевны ввел меня в ступор.
– Наверное, – отведя взгляд в сторону, сказала я. – Мы… редко говорим о чувствах.
– А как сам думаешь, Ярик? – с любопытством спросила женщина. – Она тебя любит?
Я впервые в жизни задумалась над тем, что испытываю к Ярославу Зарецкому. Это было так необычно и так странно, что я начала тихо и нервно смеяться. Вспомнились наши поцелуи – волшебный около реки и страстный – на озере, и я почувствовала, как краснеют щеки. Их тотчас захотелось потереть ладонями.
– А ты сам любишь Настю? – спросила меня мама Яра.
– Я пока еще думаю над этим, – вздохнула я.
Маргарита Сергеевна подумала, что сын засмущался, и приставать с подобными вопросами больше не стала. Но какой-то вывод для себя сделала. И улыбнулась.
– Приходите в гости вдвоем. Хорошо? Например, на день рождения отца, – предложила Маргарита Сергеевна. – Познакомишь ее со всеми.
– Придем, – пообещала я, твердо решив сдержать обещание.
Мы разговаривали еще минут двадцать, и когда уже выходили из кофейни, я вдруг сказала:
– Спасибо.
– За что? – удивилась Маргарита Сергеевна.
– Просто, – отозвалась я.
Я хотела поблагодарить ее, не с позиции Ярослава, в теле которого сейчас была, а с позиции Насти, незнакомого для мамы Зарецкого человека, которого она позвала жить к себе. Я понимала, что это все ради сына, который так внезапно вдруг вылетел из семейного гнезда, но я чувствовала, что по отношению к его подруге Маргарита Сергеевна настроена хорошо. И почему-то меня это радовало.
– Я тоже хочу сделать тебе подарок, – вдруг потянула меня к отделу с модными молодежным вещами женщина. Как оказалось, это был любимый бренд Ярика, где он часто покупал себе одежду. Я долго отказывалась, но в итоге все-таки примерила несколько блейзеров и рубашек. А потом увидела футболку с принтом в виде ухмыляющегося енота и пропала. Решила, что она обязательно должна стать моей. Натянула ее на себя и решила, что теперь буду ходить в ней.
Глядя на свое отражение в примерочной, я усмехнулась. Енот на груди был такой же миленький, как фейс Зарецкого. Представляю, каким озадаченным будет его лицо, когда он увидит меня сегодня!
И все-таки, что бы я ни думала о Ярославе, выглядит он отлично. Может быть, излишне слащаво – я люблю более брутальных парней, но все-таки… Я погладила себя по подбородку, всматриваясь в лицо. Напрягла мышцы на руках и даже приподняла футболку, чтобы посмотреть на пресс.
Я хорошенький.
От этой мысли сделалось невыносимо смешно.
А потом – страшно. Родное тело нравилось мне гораздо больше. По крайней мере, никаких утренних сюрпризов.
– Я уже думала, что ты стал серьезным, но нет, ты все как ребенок, – рассмеялась Маргарита Сергеевна. – Помнишь, как ты раньше постоянно ходил в футболках со Спанч-Бобом?
Я, естественно, не помнила, но на всякий случай кивнула.
Напоследок мы решили зайти в гипермаркет – Маргарита Сергеевна хотела купить домой продукты. Я катила вперед тележку, а мама Яра шла впереди и выбирала покупки. Это было безумно незамысловато – мать и сын пошли в магазин, но для меня ново и необычно. Я никогда не ходила в магазин с мачехой или отцом. Правда, Зарецкий, в это время уже находившийся в центре, весь изнылся. Ему, видите ли, было скучно.
«Через минут сорок буду, – написала я ему, – зайди в какое-нибудь кафе и жди меня. Отвезу твою маму домой и приеду».
«Побыстрее!!!» – велел он и затих. Видимо, внял моему совету.
Около отдела с кофе и чаем мы столкнулись с человеком, которого увидеть здесь и сейчас я совершенно не ожидала.
– Марго, здравствуй, – услышала я знакомый голос, и из моих рук выпала пачка черного цейлонского чая. Слава богу, этого никто не заметил.
– Какая встреча! Привет-привет, – ответила радостно Маргарита Сергеевна, легко обнимая Инессу Дейберт, у которой в руках была корзина. Одета она была просто, как и в прошлую нашу встречу: в черные джинсы и синий свитер, из-под круглого ворота которого выглядывала нежно-голубая рубашка. Русые волосы она собрала в простой хвост. Из украшений на ней было только кольцо с темным камнем – под цвет аккуратным ногтям.
– Рада тебя увидеть.
Женщины улыбнулись друг другу – искренне. Насколько я помнила, они были подругами. Маргарита Сергеевна выглядела старше и предпочитала более мягкий и женственный стиль, а Инесса Дейберт с легкостью меняла официальную, даже строгую одежду, в которой вела свою передачу на местном ТВ, на молодежную и неброскую, что удивительным образом ей шло.
– За покупками приехали? – спросила Инесса.
– Да, погуляли по «Вавилону», решили заглянуть в гипермаркет заодно. Ярослав на машине. Яр, – обернулась ко мне Маргарита Сергеевна, в глазах которой была укоризна – я совершенно забыла поздороваться.
– Добрый день, – сказала я, не помня, на «ты» или на «вы» общается с Инессой Ярослав.
– Привет, – улыбнулась мне Инесса. – Как у тебя дела?
– Все хорошо, – ответила я, чувствуя разницу между тем, как общалась Дейберт со мной и как общается с Ярославом. Сейчас в ее голосе не было предостережения и презрения, лишь дружелюбие.
– Какой-то ты сегодня мрачный, – похлопала меня по плечу Инесса.
Отчего-то мне стало невыносимо обидно. Как же так? Почему та, кого я считала своим кумиром, эталоном в журналистике, так общалась со мной в тот раз, когда я встретила их с Олесей? Разве я заслужила подобного обращения? За что она так со мной? И почему так мила с Ярославом?
В горле стоял ком, и я не знала, почему. Просто смотрела на Инессу внимательным взглядом и не понимала. Почему? Чем Олеся оказалась лучше меня? И что их, черт побери, связывает?
Я крепче сжала пальцы на ручке тележки, вспоминая тот разговор около дома Вана.
– Сколько?
