Красные искры света - Джейн Анна
– Мне ведь ты рассказала. Значит, сняла часть груза.
Голос Ярослава был слишком рассудительным, а взгляд – взрослым.
Он как будто вскрывал меня здесь и сейчас.
Я плакала. Впервые плакала перед посторонним человеком.
Я никогда не плакала перед отцом. Рита и сестры не видели моих слез. Я не показывала виду друзьям, что мне тяжело. А сейчас не смогла сдержать себя.
А Ярослав просто был рядом и молчал. Странно, что порою в молчании может быть больше поддержки, чем в тысяче добрых слов. И я чувствовала это.
Не знаю, сколько продлилось наше молчание. Пятнадцать минут, а может быть, час. Слезы прекратились сами собой, и их влажные дорожки к вискам стали высыхать. Я просто лежала с закрытыми глазами, чувствуя странную теплоту, как будто меня накрыли уютным пледом. Голове на коленях Ярослава было удобно. Моя рука была в его руке. И это тоже было удобно. Казалось, что мы поменялись обратно, и я в своем теле лежу на диване, положив голову на колени Ярославу, а он гладит меня по волосам и изредка касается кончиками пальцев моих скул и щек. Я приподнимаюсь, а он, напротив, склоняется и нежно касается губами моих губ, словно спрашивая разрешения. Я молча целую его первой – хочу, чтобы этот человек был моим. Ведь я уже его – только поэтому решилась открыть ему о себе все.
Зазвонил телефон, и в тишину, окутавшую нас, ворвались рваные ритмы тяжелой музыки. Мы оба вздрогнули и… проснулись. Как мы умудрились заснуть, я и понятия не имела. И уточнять, снятся ли нам одинаковые сны или же это было только моей фантазией, я не стала.
– Ответь, – проговорил нервно Ярослав, протягивая мне свой телефон. На экране высветилась фотография его мамы. – Только сделай громкую связь.
Дыхание у Зарецкого отчего-то было чуть сбитое.
– Слушаю, – сказала я, прочистив горло.
– Здравствуй, сынок, – раздался мягкий голос его мамы. – Ты как?
– Хорошо, – ответила я растерянно. – А ты?
– И я хорошо. Ты сегодня свободен после обеда? Кажется, у тебя только три пары стояло на этот день, да?
Ярослав растерянно кивнул.
– Да, – ответила я. – А что?
– Хочу попросить тебя об одолжении. Помоги мне с подарком отцу.
– Каким подарком? – не поняла я. Ярослав легонько ткнул меня локтем в бок. Я отмахнулась.
– Понимаю, что ты с головой погрузился в любовь, – с иронией в голосе сказала Маргарита Сергеевна, – но вообще-то у отца на следующей неделе день рождения. Надеюсь, ты о нем помнишь.
– Да, конечно, помню, – тут же заверила я.
– Так вот, Ярик, ты не мог бы сегодня отвезти меня в магазин за подарком? Хотела попросить Егора – его срочно отправили в командировку. Влас не может отпроситься с работы. А отца, ясное дело, просить не могу.
Я растерянно посмотрела на Ярослава. Тот кивнул. А что ему оставалось делать?
– Да, конечно, – сказала я.
Мы договорились, что я подъеду к Маргарите Сергеевне сразу после «пар», на которые сегодня решено было не идти. Ехать нужно было в салон, который находился далеко, почти за чертой города. Там продавались мотоциклы, снегоходы, квадроциклы, а также экипировка, аксессуары и разные запчасти. Однако мама Ярослава присмотрела для своего супруга моторную лодку, которую тот давно хотел приобрести. Она рассказывала все это легко и просто, так, словно я и не ссорилась с родителями Яра.
– Спроси, злится ли отец, – прошептал мне на ухо Зарецкий. Я вздохнула.
– Как отец? – спросила я осторожно.
– Не скажу, что хорошо, – так же осторожно отвечала Маргарита Сергеевна. – Во-первых, у него проблемы на работе, во-вторых, он переживает за тебя. Но я надеюсь, что вы помиритесь, Ярик. Понимаю, что ты хочешь помочь своей девушке, но было бы здорово, если бы ты заезжал домой. Не стоит думать, что отец – тиран, который хочет ограничить тебя во всем. Он просто волнуется за тебя, хоть иногда и бывает не сдержан.
– Да, я понимаю, – тихо ответила я, чувствуя себя отвратительно. Во-первых, не хотелось, чтобы из-за меня и моих взглядов Ярослав поссорился с отцом, во-вторых, это было как-то… нелепо? Слышать о том, что отец волнуется за меня, казалось чем-то почти невозможным. Я понимала, что речь идет о Ярославе, но глупое сознание все равно пыталось примерить эту ситуацию на меня. Мог ли волноваться за меня мой отец?
– Что случилось у твоей Насти? Может быть, ей нужна наша помощь? – спросила Маргарита Сергеевна.
– Нет, спасибо, я сам справлюсь.
Мы попрощались. Я положила телефон на диван.
– Твоя мама ведь ничего не поймет? – нервно спросила я.
– Максимум, что она поймет – со мной что-то не так, – криво усмехнулся Ярослав. И я почему-то подумала, что он хочет домой.
– Если что, ты мне поможешь, – сказала я.
– С ней на встречу ты поедешь без меня, – сказал он.
– Почему? – не поняла я.
– Я думаю, это просто предлог. Она просто хочет увидеться со мной, – хмуро пояснил Зарецкий. – Волнуется. Я же ее знаю.
Я молчала.
– Просто отвези ее в этот магазин. Скажи, что все хорошо и что скоро вернешься.
– Хорошо, – не стала спорить я, приняв его правоту.
Дальнейший наш разговор был прерван новым телефонным звонком. На этот раз раздалось оперное пение, которое заставило поморщиться Ярослава, – звонил Юрка. Он, все так же громко зевая, сказал, что номер телефона дяди Тима у него узнать не получилось – не смог дозвониться до матери, которая сейчас отдыхает где-то на морях, но как только дозвонится – сообщит.
– Спасибо, – сказал Ярослав.
– Не за что. Слушай, тут про тебя слухи забавные ходили, – вдруг выдал брат – я слышала его голос по громкой связи.
– Какие? – не понял Зарецкий.
– Что ты хочешь отжать часть наследства у папани.
Я почувствовала себя неуютно и просто покрутила пальцем у виска. Идиоты!
– Ты в своем уме? – тотчас спросил Ярослав, которому, кажется, стало смешно.
– Я-то в своем, – хмыкнул Юрка. – А вот Ритка, – никогда не пылал он любовью к мачехе, – не в своем. Она считает, что ты хочешь оставить ее крошек без бабок. Можно делать ставки?
– У нее паранойя, – шепнула я Ярославу на ухо. И он повторил мои слова, заставив брата коротко рассмеяться. Он попрощался и повесил трубку – пошел спать. А мы с Зарецким уставились друг на друга.
– Чего там с наследством? – спросил Яр весело.
– Ничего, – буркнула я. – Не хочу об этом говорить.
– Я думал, ты бедная девочка, а ты наследница богатой семьи, – продолжал Ярослав. – Теперь нищим себя чувствую я.
И рассмеялся.
После мы решили, что сначала я отвезу его мать в магазин, потом приеду за ним, и к пяти мы поедем в этот самый эзотерический магазин. При этом я вела себя отстраненно, наверное, из-за недавних слез. Но Ярослав не подавал виду, что что-то не так. Мы даже успели повздорить, как обычно.
Однако стоило мне, выслушав тысячу указаний, выехать из дома, как Зарецкий перезвонил мне и нервно заявил, что сейчас должны прийти Ранджи и Алсу, а он оставаться с ними не очень и хочет. Вернее, очень не хочет.
– Что мне делать? – спрашивал он тихо, чтобы приехавший домой Дан его не услышал.
– Скажи, что тебя срочно вызвал замдекана, – чуть подумав, отозвалась я. – Ты можешь подождать меня где-нибудь в кафе.
– А что мне надеть? – горестно выдохнул Ярослав.
– Я заранее приготовила тебе одежду, – рассмеялась я, правда, невесело. – На гладильной доске лежат джинсы и сиреневый пуловер – сегодня прохладно. Видишь?
– Вижу, – сообщил он спустя секунд десять. – Что это за цвет такой? Девчачий.
– Ты и есть девчонка, – злорадно сообщила я. – Радуйся, что не юбку дала. Кстати, пуловер надо наде…
Он нетерпеливо перебил меня.
– А обувь какая?
– «Сникерсы», стоят на второй полочке слева. И волосы… А, я же тебя расчесывала, – вспомнилось мне.
– Ты говоришь обо мне так, будто я какая-то собачка, – недовольно хмыкнул Ярослав.
– Ты хуже. Кстати, Зарецкий, – сказала я. – Если ты кому-нибудь расскажешь то, что слышал сегодня… – Пришлось сделать паузу, дабы он понял, сколь серьезны мои намерения. Я не думала, что он разболтает обо всем кому-то, но до сих пор было неловко за свою откровенность.
