Красавица для Чудовища
— Вообще-то не только для этого, — и наконец, разместившись в кресле напротив меня, произнес он, словно добрался до нужной части разговора. — Мне было поручено передать вам, что на ваше имя еще приобретено жилье в Швеции, — и обратив внимание на входные двери кабинета, мужчина замолчал. — Ваш муж поручил мне передать, чтобы вы в случае… — и он снова замолчал. Я мгновенно затряслась от внезапной догадки. — Перебрались туда немедленно. Я уже подготовил все к вашему отъезду, нужно лишь ваше согласие. Когда вы будете там, я сообщу обо всем вашим родственникам.
— Вам что-то известно? — воодушевленная, я сразу же успокоилась, глядя на мужчину. — Он ведь жив, правда? — чуть тише добавила я интуитивно, заметив смену выражения лица мужчины.
— Я не знаю, — прошептал он, отрицательно качая головой.
На его лице была жалость, и та мимолётная мысль о том, что, возможно, юристу известно местонахождение моего супруга — моментально угасла.
— Извините, мне поручили это месяц назад, и я лишь передаю слова Михаила Альбертовича, — и он снова протянул мне бумаги.
И вдруг, всхлипывая, быстро пробежавшись по тексту, я заметила свою подпись. Которую никогда не ставила и была в достаточно здравом уме, чтобы запомнить такую деталь. Но это точно была моя подпись, настоящая, нужно было иметь особые каллиграфические навыки, чтобы подделать столь сложные завитки на первых буквах. Или же, я настолько была убита горем, что не замечала очевидного.
— Я не помню, чтобы ставила свою подпись, — буркнула себе под нос, а затем перед глазами промелькнул эпизод.
Я действительно подписала этот документ, но была настолько отвлечена зарождающейся любовью между мной и Мишей, что приходила к нему в этот кабинет в свои первые рабочие дни и беспрекословно выполняла все, что ласково требовал от меня мой супруг и руководитель в одном лице. Будь он более изощрённым, он бы мог с легкостью получить все мои подписи, воспользовавшись моей невнимательностью и глупостью.
— Он… — сглотнув ком, образовавшийся в горле, прошептала я. — Так давно планировал мой отъезд?
Миша знал, что не вернется, или же, просто ждал меня в другой стране?
— Я этого не знаю, — отрицательно покачал головой Константин Григорьевич. — Если бы знал, клянусь, сообщил бы вам.
— Но я боюсь ехать туда одна, — и сколько бы я не хотела сдерживать эмоции под контролем — не получалось. — Вдруг он вернется сюда именно в тот момент, когда я уеду?
— Он предусмотрел и этот вариант в другой стране, если вы отказываетесь жить в Швеции, — мои сомнения моментально развеялись, стоило мужчине сообщить это. — Михаил Альбертович связался с вашим родственником, Робертом Вайсманом.
Меня словно окатило ледяной водой. Почему Агата молчала все это время? Или же, она тоже ничего не знала. Если пять минут назад я думала о том, что, возможно, Миша ждет меня в Швеции — теперь же, моя надежда окончательно погибла. Он, в свойственной ему манере, просто оберегал меня. Эгоистично думал только о себе, о его обязанностях супруга, согласно которым он должен был заботиться о моей безопасности, на которой он был маниакально помешан.
И ни разу не подумал о моих чувствах, уходя на сделку с опасными людьми и подвергая свою жизнь смертельной опасности. И теперь, я осталась здесь одна, задыхаясь и умирая от тоски без него.
— В общем, ваш супруг желал, чтобы вы перебрались в безопасные места, — резюмировал юрист, вставая с кресла. — Туда, где есть его проверенные люди, — кивнул он и направился к выходу. — Я приеду к вам завтра, принесу еще кое-какие бумаги.
Стоило мужчине покинуть помещение — я застонала от беспомощности. Миша в очередной раз откупился от меня. К чему мне его деньги, если его самого не будет рядом? Если у моего ребенка не будет отца? На секунду, впервые за все это время мне показалось, будто он на самом деле умер, и я больше никогда его не увижу.
И снова наступила эта беспросветная тишина. Тикающая стрелка в гостиной на огромных часах болезненно отстукивала в висках. В этом доме все внезапно стало таким неуютным и безликим, что хотелось выть от безысходности и лезть на стену.
Я заперлась в своей спальне до самого вечера. Понятия не имела, что творилось на первом этаже, но мне было безразлично. Думая о том, что произошло днем в кабинете Миши, я по многу раз прокручивала самые разные варианты развития событий.
А потом, в голову стали лезть самые ужасные мысли.
А вдруг, он никогда меня не любил? Вдруг, в тот день, когда я улучила его во лжи во время разговора с новым юристом, он заткнул мне рот своим признанием, чтобы усыпить мою бдительность.
Ну что во мне могло привлечь его, чтобы он должен был влюбиться в меня? Я ведь всего лишь симпатичная девчонка, которая устраивала его в постели, и он не раз признавался мне в этом. Да, это выглядело правдоподобно. Он ведь предупреждал, что я для него никогда ничего не значила, и все, что он предоставлял мне — банальная забота и… жалость. Его любовью всегда была Марина, ради которой он столько лет вынашивал план мести и пожертвовал своей жизнью. Но не я. Даже мои предположения о беременности его не остановили…
Я не смогла завоевать его сердце, нет. Даже немного места в нем не получила. Он пожалел влюбленную в него девчонку, которая души в нем ни чаяла, поигрался, как меня предупреждала психопатка Алиса и бросил, исполняя свой долг перед покойной женой и дочкой. Разбил мне сердце и откупился деньгами. Теперь же, я чувствовала себя обузой, за которой он должен был присматривать только по долгу чести.
