Замуж с осложнениями
Пробуждение у меня тяжёлое: Азамат всё-таки укрыл меня всем, чем мог, так что я теперь чувствую себя изрядной лепёшкой.
Самого Азамата, впрочем, рядом нет. Неужто всё-таки свалил гулять один? А я-то вчера расстаралась его убеждать, как он мне важнее всего на свете! Нет, он, конечно, и правда важнее, чего уж там. Все познаётся в сравнении, и теперь я начинаю понимать, что с Кириллом меня не покидало ощущение необязательности: мы могли и не встретиться или встретиться и разойтись, а вот решили пожить вместе, а могли бы и не решить. А если бы со мной что-то случилось, нашлась бы другая… Правда, случилось-то с ним, а другой нашёлся у меня, хоть и нескоро — но и это по-своему показательно.
К Азамату же я принайтована намертво. Не знаю уж, если вдруг я исчезну, его выгонят снова или как? Но проверять не буду. Если поначалу мне ещё казалось, что его бы любая землянка с руками оторвала, то теперь понимаю, что нет. Меня хватило вчера на то, чтобы не поссориться с ним из-за бормол и его бесконечной покорности судьбе. Я легко меняю свою жизнь в соответствии с условиями, могу сорваться с места, могу осесть на чужой планете за много миллиардов световых лет от дома, лишь бы цель оправдывала. Конечно, почти любая земная женщина могла стать ему женой. Но я ещё и могу быть с ним счастлива.
Ну да ладно, утренняя рефлексия никогда не была моим сильным местом, как, впрочем, и всё утреннее, так что стоит уже пойти выяснить, куда это мой драгоценный и единственный подевался. Может, хоть зайдёт за мной посреди своей прогулки, если уж с утра не усидел.
Однако стоит мне выйти на лестничную площадку, как тут же становится стыдно: никуда Азамат без меня не ушел, он просто завтрак готовит. И очень кстати. Я скатываюсь по ступенькам, существенно приободренная.
В кухне довольно дымно, но дело вовсе не в том, что Азамат что-то упустил, просто муданжская еда в принципе довольно часто так готовится, всё в дыму и чаду.
— Привет, — жизнерадостно кричит он мне от плиты, где что-то ужасно шкворчит. — Ты как раз вовремя, сейчас уже всё будет!
— Давно ты встал? — подхожу ближе.
— Часа два назад, — он прерывается на утренний поцелуй. — Ты меня и правда вчера укатала, как и грозилась. Не замёрзла?
— Ничуть. Я бы даже сказала, что пара этих перин, которые не перины, была лишней. Ты меня греешь лучше любой печки, — я падаю за стол в мягкое кресло, всё равно Азамат мне не доверит сервировку.
— А, так это я уже когда встал, тебя укрыл. Утром как раз холоднее всего, потому что печка остывает.
Он раскладывает в две пиалы что-то кашеобразное, пахнущее мясом и молоком.
— Погода сегодня отличная, — говорит. — Мокро, конечно, но солнечно. Я выходил до калитки, когда молочник проезжал, вот, молока купил… Там просто всё сияет! Так что прогулка должна быть приятной.
— У меня прогулка будет приятной уже потому, что ты сияешь, — говорю, пробуя загадочное варево. Оно практически гомогенное и похоже скорее на подливку, чем на самостоятельное блюдо, но довольно вкусное, о чём я не забываю сообщить.
— Куда ты хочешь сходить первым делом? — спрашивает Азамат, молниеносно расправившись со своей порцией.
— Можно подумать, я знаю, куда тут можно сходить. Я думала, мы просто погуляем, разведаем местность.
— Хорошо, — широко улыбается он. — Тогда, наверное, начнём с высокой стороны.
— С какой?
— Ну та половина Ахмадхота, в которой мой дом, находится на возвышении. А по другую сторону от дома Старейшин — низкая сторона. Вот «Щедрый хозяин» там стоит.
— Хм. А есть какая-то разница, где жить?
— Небольшая, — пожимает плечами Азамат. — На низкой стороне больше трактиров, шумнее, и за ней космопорт, так что в любое время суток ездит кто-нибудь. Здесь потише.
— А как понять, где кончается одна и начинается другая, если дома Старейшин не видно?
— Ну как, между ними ведь река…
— Погоди, ты же говоришь, граница по дому Старейшин проходит.
— Нет, граница проходит по Ахмадмирну, а дом Старейшин стоит на мосту, ты разве не заметила?
Изо всех сил напрягаю память, пытаясь воссоздать окрестности этого самого дома. Помню плитку под ногами. Но вот реку…
— Мост очень широкий, — усмехается Азамат, — а по краям много кустов, так что ты могла перил и не заметить. Думаю, оттуда и стоит начать осмотр.
На улице и правда очень солнечно и черёмухой пахнет ещё сильнее, чем вчера. Сад вокруг дома представляет собой смешанный лес, в котором половину деревьев я никогда в глаза не видела, несмотря на все маменькины старания натащить на дачу экзотики со всех концов Вселенной. Я опознаю дуб, сосну и пихту, а в среднем ярусе — агаву и какой-то боярышник. Под ногами блестит круглыми листочками что-то ползучее с маленькими белыми цветочками вроде вьюнка.
Дом у нас жизнерадостного рыжего цвета и покрыт такой же блестящей черепицей, как дом Старейшин.
— Это чешуя морского дракона, — гордо сообщает мне Азамат. — Ловить их — дело опасное, зато уж если поймаешь, два дома можно покрыть. Кстати, я ведь не продал излишки… Можно будет использовать.
