Красные искры света - Джейн Анна
– Настя никогда в жизни так не напивалась, – ошарашенно глядя на мое тело, сказал друг. – Что он ей сделал? Что вообще происходит?
Я пожала плечами.
– Я приехал, а она уже лыка не вязала. Останусь у вас на ночь, – сообщила я опешившему Дану. – А утром поговорю с Настенькой.
– Оставайся, – растерянно отозвался тот. – Уверен, что Настя не будет против?
– На все сто, – усмехнулась я. «Настя» завтра получит по первое число.
– С Настей спать не позволю, – заявил вдруг Дан.
Я едва не поперхнулась от возмущения.
– Мы не спим, – процедила я сквозь зубы. Друг покачал головой:
– Кто о чем, а… Впрочем, не важно, – не стал прибегать он к народной мудрости. – Я имел в виду, что спать вместе на одном диване вы не будете.
– Его можно разложить, – пожала я плечами, не видя в этом никакой проблемы. Не на полу же мне спать в собственном доме?
– А ты откуда знаешь? – внимательно посмотрел на меня Дан. – Приятель, пойдем-ка на кухню, поговорим. Пусть она спит.
Если честно, мужские «разговоры» меня уже порядком достали. Но я встала и направилась следом за другом. Даниил жестом предложил мне сесть за стол и сам сел напротив.
– Слушай, Ярослав. Объясни-ка мне, что у вас с Настей происходит? – спросил он меня, с подозрением глядя в лицо. Взгляда Дан не отводил, а тон его был сух.
– Что-то странное, – честно сказала я.
– Конкретнее.
Да какая тебе разница?!
– Мы не можем друг друга понять, – осторожно произнесла я, по старой привычке обводя пальцем шоколадный узор на бежевой скатерти. Дан, заметив этот жест, явно пришел в недоумение, а я, поняв, что могу проколоться, спрятала руку.
– Я вас тоже понять не могу, – признался Даниил. – Давай ты расскажешь обо всем не так отвлеченно, ок?
Я замолчала, лихорадочно обдумывая, что бы такого сказать. План – мне нужен был план, по которому можно было действовать. В экспромте я часто терялась.
– Мне ты можешь рассказать, – не так понял мое молчание Дан.
– Мы любим друг друга, – решилась я. – Но в наших чувствах есть сложности.
– Какие? – положил подбородок на сцепленные кисти рук Даниил.
– Настя – преподаватель, я – ее студент, – не смогла найти ничего лучшего я в своих жалких объяснениях. – Мы постоянно ссоримся, выясняем отношения, выясняем… – Тут я замолчала, пытаясь придумать хотя бы еще один весомый аргумент, и почему-то мне вспомнилась ночь у озера, когда мы целовались, а Яр оказался уложенным спиной на землю.
– Что выясняете?
– Кто будет сверху, – сообщила я, и только потом поняла, насколько это глупо. – То есть, кто лидер, – тотчас поправилась я.
– Тогда у тебя нет шансов, – почти с сочувствием сказал Даниил. – Это же Настя. Ей нравится быть главной.
И он вдруг улыбнулся.
– Просто соглашайся с ней чаще и не спорь по пустякам. Я всегда так делаю, когда встречаюсь с девушками.
– А ты разве не с парнями встречаешься? – вырвалось у меня. Дан поморщился.
– Какая тебе разница?
– В общем-то, никакой, – соврала я.
С какими там он еще девушками встречается? Я, кажется, что-то не понимаю.
– Тогда лучше не лезь в мою личную жизнь, а расскажи о своей, – хмыкнул Дан. – Я так и не понял, почему напилась Настя? Карл не похож на того человека, который обижает девушек. А Настя не похожа на ту, которая будет напиваться из-за каких-то там мужиков. Она очень сильная девочка, – добавил он, и я почувствовала благодарность и нежность, а потому улыбнулась Даниилу. Возможно, делать этого не стоило, потому что друг нахмурился.
– Я не знаю, что между ними произошло, – на этот раз я не соврала. Мне самой было интересно, как Яр вывернулся из объятий Карла. – Завтра Настя проснется, и спросишь сам.
– Так ты, значит, любишь ее, – задумчиво сказал Дан, откинувшись на спинку стула и вытянув ноги.
– Люблю, – вздохнула я.
– А она тебя?
– И она меня.
– И вы все время ссоритесь?
Я кивнула.
– У меня такое чувство, что ты меня разыгрываешь, – признался Дан. – Настя не из тех девушек, которые сходят с ума от любви. Да и ты, если честно, на прекрасного принца не тянешь.
– Прекрасные принцы живут в сказках. А я – реальный человек. Со своими недостатками и достоинствами, – отвечала я, как-то забывшись на миг, что стала Зарецким. – Надеюсь, ты понимаешь, что я выигрываю у любого принца хотя бы тем, что не сошел со страниц книги, а имею плоть и кровь?
Даниил только хмыкнул.
– Я ничего не имею против тебя, хоть и помню, как позапрошлой зимой ты испортил Насте день рождения, а потом из-за твоих дружков нам пришлось платить ментам штраф. Но не думай, что у Насти никого нет. У нее есть я. Есть наши друзья. И мы не дадим ее в обиду. Усек?
– Усек, – отвечала я, вдруг понимая, как сильно я люблю друзей.
– Я рад, что у Насти такие друзья, – сказала я честно, и Дан почувствовал мою искренность.
Мы разговаривали недолго – еще минут двадцать, а после направились спать. Даниил, как тетушка-хлопотунья строгих правил, охранял мое тело от любых возможных посягательств, а потому заснуть сегодня на своем любимом диване мне не дали – постелили на полу в комнате Дана. Уступать свой диван случайному гостю он тоже не собирался – слишком ценил комфорт. Да я и не настаивала. Легла на матрас и накрылась одеялом.
В сон я провалилась с надеждой, что проснусь прежней, вновь обрету свое тело с первыми лучами солнца, однако этого не случилось. Спала я плохо, то и дело просыпаясь, – из-за непонятных ночных шорохов, из-за шагов соседей наверху, даже из-за дыхания Дана. И каждый раз, стоило мне открыть глаза, я хваталась за лицо и принималась ощупывать его, моля, чтобы оно стало прежним. Под утро я проснулась из-за гулкого грома и поняла, что организм Зарецкого возжелал пойти в туалет. Некоторое время я боролась с собой, прежде чем отважилась на сие действо уже во второй раз.
Я говорила себе, что все хорошо, что это просто физиология, присущая любому живому организму, и мне не стоит заострять на этом внимания. Однако страх и брезгливость полностью никуда не исчезали.
Потом я долго стояла в ванной комнате, сначала плеская в лицо холодную воду, а после разглядывая себя в зеркало. Зеркало хотелось разбить на тысячи сверкающих осколков, наступить на них и топтать, слыша звонкий хруст, однако я сдержала себя. И, глянув последний раз на бледное испуганное лицо Ярослава, я по привычке направилась в свою комнату. Там я рухнула на кровать и заснула, положив ногу на что-то мягкое и теплое. А за окном сверкали молнии и лил дождь.
Проснулась я рано, непривычно лежа на спине, закинув одну руку за голову. Было жарко – кто-то накрыл меня одеялом до самого подбородка. Казалось, что меня прожигают взглядом, однако все, на что меня хватило – приоткрыть глаза, увидеть белый потолок и закрыть глаза снова.
Спать хотелось со страшной силой.
Кто-то подул мне в лицо, и я заворочалась, натягивая одеяло до носа. Мне не хотелось вставать. Мне хотелось спать. Спать, спать и спать. Желательно много часов подряд. И чтобы никто ко мне не приставал.
– Вставай, – пропел кто-то моим голоском.
Я, вздрогнув, тотчас распахнула глаза, подскочила и встретилась взглядом с Зарецким, который сидел на полу, подогнув колени, и смотрел на меня не самыми добрыми глазами. Круги под глазами, бледная кожа, распущенные, порядком растрепанные волосы и изрядно помятое платье дополняли образ юной ведьмочки.
– Доброе утро, – сказал он насмешливо.
– Что ты тут делаешь? – выдохнула я, не сразу придя в себя. А после воспоминания навалились огромным снежным комом, и я с горечью поняла, что так и не обменялась телами с Ярославом. Господи, лучше бы я не просыпалась. За что мне это?..
– Я думал, ты мне ответишь на этот вопрос, – сказал Зарецкий вредным голосом и потряс меня за плечо: – Эй, не засыпай! Я, конечно, понимаю, что я – сова, но попробуй сопротивляться.
В его голосе звучало злорадство.
Я, щурясь от яркого дневного света, села. Желание заснуть не проходило, и моя голова то и дело клонилась то к одному плечу, то к другому. Мне, жаворонку, такие муки были в новинку. Обычно я просыпалась по звонку будильника и вполне бодро начинала собираться. Сейчас окончательно прийти в себя помогла мысль о том, что мы вновь оказались в телах друг друга. То ли колдовство, то ли безумие – одно на двоих – не отпускало нас.
