Право на одиночество
Генеральный меня поразил. Он схватился руками за волосы и почти взвыл:
– Что же делать-то?!
Я закрыла глаза, стараясь сосредоточиться и придумать выход из этой ситуации. Что ж, говоря откровенно, лично у меня выход был – срочно уволиться, пока это возможно, и перейти в другое издательство, где Рашидов до меня не доберётся. Но… честно говоря, не очень хотелось менять работу.
– Может, вы расскажете ему всё, объяснитесь? – протянула я, открыв глаза. Королёв испуганно замотал головой.
– Рашидов меня скорее сам уроет после таких признаний. Я ведь ему обещал… – он запнулся.
– Обещали что?
Несколько секунд Сергей Борисович молчал, словно сомневаясь, стоит ли говорить. А затем махнул рукой.
– Обещал не играть в карты с криминальными авторитетами. Видишь ли, у меня страсть к картам… уже давно. И в тот раз я проиграл очень крупную сумму. Я отказался её выплачивать сразу, и на меня наехали. Тот мой… знакомый… заступился за меня, причём это стоило ему жизни двоих лучших охранников.
Я вытаращилась на Королёва. Ничего себе, поиграли в картишки!
– И если Рашидов узнает, что я не держу своё слово… Что это всё – из-за моего проигрыша в карты…
– Он вам что-нибудь оторвёт, – кивнув, подсказала добрая я. Вот влип наш генеральный.
Я опять закрыла глаза. Честно говоря, выхода из этой ситуации я не видела… Если только…
– Могу я поговорить с ним?
– С кем? – Королёв удивлённо уставился на меня. – С Рашидовым?
Меня передёрнуло.
– Нет. С этим вашим криминальным знакомым. Я могу попробовать отговорить его. Обещаю приложить все усилия…
Тут Королёв почему-то заржал. Именно заржал, а не засмеялся. Громко так, видимо, на нервной почве…
– Ну и почему вы смеётесь?
– Да ты хоть поняла, что только что сказала? «Приложить все усилия»… Он, как только тебя увидит, сразу в постель потащит. Молодая девушка, не замужем… Ты все свои усилия будешь в горизонтальном положении прилагать! Хотя… черт его знает, какие у него сексуальные пристрастия… Может, и не в горизонтальном…
– Который раз в жизни жалею, что я не мужчина, – пробурчала я, хмурясь. Да уж, жить было бы проще… И отбиваться от навязчивых поклонников тоже.
– А ведь это идея! – вдруг воскликнул Королёв. – Ты и Максим! Вдвоём! Судя по тому, что вы смогли провернуть в Болонье, вы вполне можете его отговорить… По крайней мере попытаетесь. Если же не получится, будем обращаться к Рашидову. Как бы мне этого ни не хотелось… но не убьёт же он меня, в конце концов?
В голосе Сергея Борисовича слышалось сомнение. Я хихикнула. Ну да, если судить по поведению нашего «биг босса», он вполне может пришибить парочку неудачливых сотрудников, причём даже не заметит этого. Но я хорошо помнила слова Рашидова насчёт того, что он никого не убивал. Правда, с тех пор прошло пять лет. Хм…
– Можешь сбегать за Максимом? Я поговорю с ним сам. Я вздохнула, поднялась со стула и направилась к выходу. Уже у двери Королёв вдруг окликнул меня:
– Наташа!
– Да?
– Я давно хотел тебя спросить… Ты когда-нибудь встречалась с Рашидовым?
Я посмотрела на Сергея Борисовича с недоумением.
– В смысле? Я видела его один раз, когда он приезжал к Михаилу Юрьевичу. Он меня очень… впечатлил. Настолько впечатлил, что я до сих пор стараюсь избегать встреч с ним. А почему вы спрашиваете?
– Ты, наверное, всегда задавалась вопросом – почему тебя так ненавидит Марина Ивановна?
Ого! Сергей Борисович меня удивил. Я кивнула, ожидая продолжения.
– Так вот, ведь вы с ней пришли сюда почти одновременно. И когда однажды Рашидов приехал на совещание… В общем, Марина попыталась его очаровать. Она всегда питала слабость к подобному типу мужчин. А он её игнорировал.
– Ну и при чём тут я? – протянула я, недоумевая.
– В тот раз я заговорил о тебе на совещании. Я не помню уже, по какому точно поводу, но точно ничего плохого… И когда Рашидов услышал твоё имя, он вдруг улыбнулся, причём очень… ласково… и сказал: «А, Наташа! Милая очаровательная помощница Ломова». Марина тогда от злости чуть не задохнулась. Ведь Рашидов говорил так, будто ты ему нравишься. А вот к ней он всегда относился, мягко говоря, с пренебрежением.
Я молчала. Нравлюсь? Обычно девушек, которые нравятся, не пугают до потери пульса.
– Понятно. Значит, Марина Ивановна меня ненавидела из-за Рашидова…
– Не только. Он был отправной точкой. Потом она уже сама взращивала в себе эту неприязнь, придумывала несуществующие причины. Эта ненависть стала для неё навязчивой идеей. Я делал всё возможное, но…
– Я всё понимаю, Сергей Борисович. Можно, я пойду?
Королёв кивнул, и я вышла из кабинета. Катя облегчённо вздохнула, увидев меня живой и невредимой, и улыбнулась.
– Ну как? Всё хорошо? – спросила она.
