Мой босс Дьявол! - Сабина Реймс
Он молчит какое-то время, а я делаю безразличный вид. Но если он действительно знает меня, то с легкостью сможет распознать моё волнение. Ричард наклоняется, хватает меня за щеки большим и указательным пальцем, приближая наши лица, друг к другу. Я впервые могу рассмотреть его глаза так близко, они темно-темно карие. Словно ночь в отсутствие звезд. Чувствую его мятное дыхание на своем лице и сжимаю ладони в кулаки.
— Я решил, что мне плевать, вспомнишь ты меня или нет. — О, это неожиданно и, наверно, хорошо. Но почему так больно? — Я создам новые воспоминания, и больше никогда не позволю тебе их забыть.
Он отпускает меня и выходит из комнаты, напоследок, бросив:
— Завтрак будет готов через двадцать минут.
Отлично. Если я думала, что благодаря дистанции смогу защититься от Ричарда Стрейджа, очевидно, это проваленный план. Он поставил себе цель достать меня, точнее воспоминания о нас, или создать новые, не важно, но он не успокоится, пока не сделает это.
Но воспоминания о Марке не дают мне в полной мере позволить этому мужчине помочь мне. Я должна признаться и будь что будет. Я не помню нашего прошлого и наверно не буду сильно страдать, если он решит исчезнуть после того, как узнает. Правда?
Глава 25
Он не уезжает. Прошла неделя, а Ричард Стрейдж сменил деятельность генерального директора на сиделку для маломобильных граждан.
Первые дни, мне было странно, неуютно, неловко и любые другие слова, которые выражают дискомфорт, но позже я привыкла. Привыкла к его изумительным кулинарным способностям, к чуткому вниманию, к редкому смеху, забавным шуткам, мягким прикосновениям и глубокому голосу. Другими словами, я могла бы влюбиться в Ричарда Стрейджа. По-крайней мере, он делал для этого всё.
И все бы ничего, если бы не Марк, его настойчивые звонки и недавняя новость о нашем поцелуе. Не вините меня, но я так и не смогла признаться Ричарду. Сначала, я была настроена решительно, но, что-то вечно мешало, потом подумала, что он сам сбежит через несколько дней, когда поймёт, что сидеть со мной — это последнее, что стоило бы делать мужчине его статуса. Когда этого не произошло, я попыталась завести разговор, примерно четыре раза, но каждый раз, Ричард будто чувствовал, что грядет, что-то неприятное. Он говорил, что ему надо позвонить по работе, сходить в душ или пойти побегать на улицу. Спустя семь дней, я не то чтобы сдалась, но попытки поубавила.
Звонки Марка, бОльшую часть времени — я игнорировала. Мне было стыдно, но я не знала, как поступить иначе. Иногда, когда Ричарда не было дома, мы говорили, но это начиналось с натянутых любезностей и заканчивалось парой одноразовых фраз. Каждый раз я чувствовала, что всё больше утопаю во лжи к обоим мужчинам, но, принять верное решение, никому не навредив, не могла.
Хелен вернулась от Кристиана через три дня. Ричард встал перед ней, заявляя, что справляется сам. Я просто кивнула, подруга одарила меня понимающим взглядом, пообещав проведать позже. Конечно, с Хел мне было бы проще, но я не хотела, чтобы она была вдали от мужа. И может, я не хотела, чтобы Ричард уходил.
За все время, он ни разу не прикасался ко мне неподобающим образом. Мы остановились, где-то между: «Хочешь, я почитаю для тебя?» и «Твое сердце помнит меня», что бы это не значило. Конечно, Ричард продолжал говорить все эти пошлые вещи о том, что знает моё тело и помнит мои стоны. Я больше не останавливала его, хотя бы потому, что мне тоже было интересно узнать, кем я стала.
Что касается меня, то чувствовала я себя гораздо лучше. Синяки почти исчезли, чувствительность ноги восстановилась, как и обещал доктор. Физиотерапевт сказал, что благодаря моему возрасту, тело быстро восстанавливается, поэтому я уже могла стоять и делать пару шагов, но только в присутствии других.
***
Тем утром, я решила попробовать встать самостоятельно. Аккуратно, с помощью рук, стараясь не беспокоить ногу, я села на край кровати. Глубокий вздох. Хорошо. Я смогу.
На самом деле, сесть — это самое простое. Осталось всего лишь встать и пойти. Одна, я еще не пыталась это сделать, но очень хотела попробовать.
Взяв костыли, я попыталась подтянуться. Хорошо. Делаю шаг здоровой ногой. Боли почти нет. Второй шаг больной ногой, она ноет, а кости на бедре будто разрывает, но я сжимаю зубы и перевожу вес. Мне хочется, чтобы Ричард увидел меня сейчас. Интересно, он уже проснулся? Еще шаг здоровой ногой, шаг больной. Раз, два. Открываю дверь.
— Так и думал, что запах еды поднимет тебя на ноги.
Вздрагиваю от неожиданного присутствия Ричарда. Он обнаженный по пояс. Спортивные штаны низко свисают на бёдрах, открывая черную полоску волос. На плечах набросано полотенце, а волосы после душа влажные. У меня открывается рот от этого вида. Я еще ни разу не видела его таким… Домашним. Обычно, он всегда первым стучит в мою дверь с утра, уже одетый с иголочки.
Мои руки начинают ныть, и это заставляет прийти в себя. Ему обязательно стоять здесь и смотреть? От этого я еще больше нервничаю. Нога уже невыносимо ноет, а тело дрожит.
— Я… Я сейчас упаду. — Шепчу я, сдувая волосы с лица.
— Не упадешь. — Спокойно отвечает он, его поза не меняется.
Ублюдок.
Медленно выдыхаю. Шаг. Второй. Третий. Кажется, что я смогу дойти до стула. Внезапно, костыль вылетает из под руки, на которой был сломан палец, я зажмуриваю глаза и готовлюсь к падению. Буквально в двадцати сантиметрах от пола, меня подхватывают две сильные руки и поднимают вверх. Мои веки всё еще плотно сжаты, но слезы пробиваются наружу. Поджимаю губы и единственное, что мне сейчас хочется — это провалиться сквозь землю.
— Я не смогла…
Ричард опускает меня на стул, стирает слезы со щеки пальцами и отходит к плите. Такой маленький, но полный нежности жест.
— Немного терпения, мисс Джонсон.
В голове, что-то щелкает. Я поднимаю голову на полуобнаженного мужчину передо мной. Он тут же замечет изменения во мне.
— Мисс Джонсон. Мисс Джонсон. — Повторяю шепотом слова.
Тру виски. Это так знакомо звучит. Конечно, меня часто так называли в школе, университете, да где угодно. Но голосом Ричарда, эти слова отличались от всех предыдущих.
— Ты… — Он нервно сглатывает. Делает осторожный шаг ко мне, будто боясь спугнуть. — Ты, что-то вспомнила?
— Я не знаю.
