Мой босс Дьявол! - Сабина Реймс
— Останься, пока его не выпишут.
Глаза Хел мгновенно заблестели, и я лишний раз убедилась в её любви к Кристиану.
— Спасибо, Алиса. — Она встала, поцеловала меня в щеку и убежала собирать свои вещи.
Пока я наблюдала, как Хелен собирается, у меня появились сомнения. Как я справлюсь сама? Да, я могла сама кататься на коляске по квартире, но, к примеру, залезть в ванну или достать до верхней полки на кухне, было проблематично. Но, какой бы сложной не была моя ситуация, я бы не позволила Хелен остаться.
Подруга не успокоилась, пока мы вместе не связались с больницей, и они не пообещали нам к завтрашнему утру прислать медсестру. Сейчас был уже вечер, так, что провести ночь самостоятельно я смогу.
***
Утром следующего дня я долго лежала и смотрела в потолок. Я размышляла о Марке, Ричарде, Люке… Черт слишком много мужчин на один квадратный метр в моем мозгу. Потом думала о том, что я сделала с маленькой комнатой, куда к счастью, пока не могла проехать. Когда я увидела разбросанные принадлежности для рисования, что-то внутри меня кольнуло. Несмотря на страх, мне захотелось снова начать рисовать. Бросив быстрый взгляд на тумбочку, я не стала противиться и взяла блокнот с карандашом.
Легкие штрихи вылетали из под моей руки сами собой. И вот на белом листе уже появилась чья-то спина, голова, повернутая влево так, что виден профиль, растрепанные волосы. Очевидно это мужчина.
Страшно подумать, но последнее воспоминание о том, как я рисовала было при жизни с отцом. Были жалкие попытки в университете, но выходили лишь неумелые каракули. Неужели изменилось так много, что прямо сейчас я не чувствую ни капли напряжения? Я думала, что если вернусь к рисованию, это будет смелый, обдуманный шаг. Но ничего такого я не чувствую. Только легкость и удовлетворение.
Я вздрогнула, когда услышала звук льющейся воды на кухне.
— Эй, кто там? Вас послали из больницы? Я здесь. — Крикнула я, но никто не отозвался в ответ.
Мне стало не по себе. Может это грабители? Я даже защитится не смогу. Тревога усилилась, когда я услышала легкие приближающиеся шаги. Мой рот приоткрылся, когда Ричард Стрейдж появился в дверном проёме. Его белая рубашка обтягивала мускулистые руки, а темно-синие брюки идеально сидели на бедрах. Я бросила быстрый взгляд на свой рисунок. Поразительное сходство.
Я тут же покраснела, прикрыв блокнот одеялом. Ричард успел заметить, поэтому ухмыльнулся.
— Рад, что ты снова рисуешь.
— Почему бы мне этого не делать?
Он поставил кружку с дымящимся напитком, которую я раньше даже не заметила в его руке, на мой столик и присел на край кровати.
— Твой отец.
Два слова. Всего два простых слова, но меня пробирает дрожью. Я сжимаю одеяло пальцами. Моё сердце колотится в бешеном ритме. Не могу в это поверить. Он знает. Я рассказала ему? Он знает то, что делал мой отец? Он знает, что я долго не могла рисовать? Что еще?
Жду, что у меня начнется паническая атака, но этого не происходит. Ричард не сводит с меня глаз, тем самым не позволяя мне уплыть. Если он знает про моё прошлое, значит и то, что воспоминания могут подействовать на меня обратным образом. Сказал ли он это специально? Пытался ли он вызвать во мне эмоции? Эмоции, которые я однозначно не хотела бы испытывать.
Следом ко мне приходит осознание. Он хочет показать, что мы были близки, что я доверяла ему настолько, что поделилась своим прошлым.
Считаю свои вздохи, и успокаиваюсь. — Я рисовала после того, как переехала в Нью-Йорк. Немного, но рисовала.
Он небрежно пожимает плечами. — Это так, но Люк, которого ты так жалобно звала, когда очнулась, своей изменой отбил все желание к этому делу.
Я замираю, его слова ранят, он не подбирает выражения и это причиняет боль. Действительно дьявол.
Сглатываю ком в горле, и гордо задираю подбородок. — Зачем ты пришел?
Он проводит языком по нижней губе, я преследую это движение глазами. — Ты практически не рисовала последние пять лет, но начала это делать после нашего знакомства.
Я ухмыляюсь. — О, конечно ты думаешь, что причина в тебе?
Он улыбается. Это небольшая улыбка, но его губы растягиваются, и я вижу ямочки с двух сторон. Он брутальный, с легкой щетиной, а сейчас похож на мальчишку. Но темные глаза говорят о его истинном лице. Опасном и хладнокровном.
Интересно, но меня начинают переполнять знакомые чувства, которым я не могу дать объяснение. Тут до меня доходит, что мой мозг, мой разум не помнит его, но мое сердце… Это глупо, но оно словно тянется к нему.
— Ты готова начать этот день, мышка? — Ричард встает, но его взгляд прикован ко мне.
— Почему ты так называешь меня?
Он пожимает плечами. — Мыши уникальные создания. Они способны выживать в самых неблагоприятных условиях, и ты выжила, после всего, через что тебе пришлось пройти. Но я знаю больше. Ты можешь выглядеть, как маленькая, спокойная и рассудительная мышка, но у тебя есть зубки, которые ты не раз показывала мне.
Черт. Почему всё, что он говорит, имеет какой-то опасно-сексуальный подтекст? Я с трудом контролирую себя рядом с ним, хотя совершенно не помню. Это кажется странным.
— Скоро придет медсестра. — Заявляю я, складывая руки на груди.
— Не придет.
— Что? Почему? Я позвонила в клинику, они обещали…
— Я сам позабочусь о тебе. — Прерывает он.
— Ты… Ты не можешь… Мне нужно ходить в душ и… туалет.
А еще я изменила тебе, но не помню этого.
Он снова ухмыляется и его взгляд опускается к пустому ведру, которое оставила Хелен на всякий случай. Я благодарю свой мочевой пузырь, что он еще держится.
Ричард садится на корточки рядом с кроватью, его рука находит мою. — Ты стесняешься?
— Да. — Шепчу я, чувствуя, как мои щеки заливаются краской.
Он легонько касается губами моих пальцев, прямо, как тогда в больнице. — Я видел каждый сантиметр твоего тела. — Шепчет он, продолжая целовать меня вверх по руке до изгиба локтя. Мои щеки горят, низ живота напрягается, я прикусываю губу. Это легкие, еле заметные поцелуи, но они заставляю меня желать большего. — Я знаю, что вызывает у тебя мурашки, и что заставляет кричать от удовольствия. — Его низкий голос делает со мной какие-то необъяснимые вещи. Он чувствует это и слабо улыбается. А потом я вспоминаю про моё предательство, поэтому выдергиваю руку. Ричард хмурится и встает.
— Это в прошлом. — Небрежно бросаю я.
Я еще не решила, что мне делать дальше.
