Кристи Доэрти - Наследие

— Откуда ты знаешь?

— Это слишком мучительное заболевание. — Рейчел опустила глаза в книгу, выписала что‑то из нее в тетрадь, после чего снова посмотрела на Элли. — Железы внутренней секреции не производят жидкость, роговица высыхает, и больному приходится таращиться изо всех сил, чтобы что‑то разглядеть.

— Круто… — протянула Элли, возвращаясь к собственному домашнему заданию. — Я, знаешь ли, рада, что у меня нет этого синдрома. Хороша бы я была на балу, когда стала бы таращиться на своего партнера.

Рейчел внимательно на нее посмотрела.

— Ты была бы похожа на инопланетянина из фильма «Чужой». Причем на одержимого инопланетянина. Ведь ты одержима идеей бала, Элли, не так ли? Срочно обратись к врачу.

Прежде чем ученик, поклонявшийся звездной Элли, появился в комнате с новой порцией бисквитов, девушки, отложив книги и тетради, погрузились в интереснейший разговор о приближающемся зимнем бале. В основном говорила Элли, поскольку она и вправду была одержима балом, до которого оставалось всего две недели. Прочие ученики рассуждали о том, что надеть, с кем прийти, кого пригласить. Но Элли думала только о Люсинде.

Неужели она тоже будет там?

При мысли о том, что она встретится с бабушкой и, возможно, будет задавать ей вопросы, мучившие ее на протяжении последних месяцев, сердце у нее начинало биться с удвоенной силой. Она сделает все, что в ее силах, чтобы эта встреча состоялась. Ради этого она готова надеть вечернее платье и кружиться в вальсе до умопомрачения под звуки приглашенного струнного оркестра.

С другой стороны, ужасные воспоминания о летнем бале навсегда засели у нее в подсознании. И ей не давала покоя мысль о том, что, когда Люсинда, Изабелла и она, Элли, соберутся в одном месте, Натаниэль почти наверняка попытается вновь нанести удар.

«Когда Люсинда приедет на бал, — в очередной раз подумала она, — обязательно случится что‑нибудь дурное».

Вечером Элли разминалась на мате в тренировочной. Минут через двадцать тело начало ощутимо ныть. Зои же тренировала подъем ноги и практиковалась в том виде ходьбе, когда на пол наступают лишь передней частью стопы.

— Надеюсь, нам устроят кросс, — сказала она, приступив к прыжкам. — Мне сегодня хочется побегать.

— Мне тоже, — сказала Элли, сидя на мате и прикасаясь лбом то к одному, то к другому колену попеременно.

В этот момент в помещении залязгал громкий голос Желязны:

— Внимание! Сегодня нам предстоит пробежать кросс в четыре мили. Это для начала.

— Ура! — воскликнула Зои и устремилась к двери.

Элли побежала было за ней, но Желязны поманил ее к себе.

Зои остановилась в дверях в ожидании, когда она освободится.

— Мне нужно сказать тебе пару слов, — произнес он неожиданно спокойным и даже доброжелательным голосом. Потом повернулся к Зои: — Не стой здесь, иди на улицу. Элли догонит тебя через минуту.

Зои, прежде чем уйти, вопросительно подняла брови. Элли в ответ на ее немой вопрос беспомощно пожала плечами.

Желязны ждал, пока все ученики выйдут из комнаты, так что они с Элли некоторое время стояли друг против друга в напряженном молчании. Девушка заметила, что на лбу у преподавателя выступили крохотные капельки пота. Более того, он даже расстегнул пуговку у горла, как если бы воротник тренерской куртки душил его и мешал дышать.

Элли скрестила руки на груди, опустила глаза и стала рассматривать пол у себя под ногами.

— Хочу поговорить с тобой уже неделю, если не больше, — откашлявшись, произнес наконец Желязны. — Чтобы прояснить сложившиеся между нами отношения.

Элли с подозрением на него посмотрела.

— Признаю, что прежде мы с тобой испытывали определенные трудности в общении друг с другом, и у меня даже сложилось мнение, что я далеко не всегда был… хм… справедлив к тебе. — Он снова откашлялся, прочищая горло. — Поэтому хочу… хм… извиниться перед тобой за проявленную с моей стороны излишнюю суровость. И выразить надежду, что в будущем мы будем работать в атмосфере взаимной дружбы и сотрудничества. Ты — весьма продвинутая и многообещающая ученица, и мне очень жаль, что прежде я почему‑то никогда не давал тебе этого понять.

Честно говоря, если бы Желязны сейчас признался ей, что принадлежит к масонскому ордену, Элли вряд ли бы испытала большее удивление.

Между тем Желязны одарил ее выжидающим взглядом. При этом у него на лице запечатлелось самое что ни на есть добродушное и человеколюбивое выражение. Элли поняла, что хочешь — не хочешь, но что‑то сказать нужно.

— Разумеется… Же… мистер Желязны… я буду очень рада работать с вами… хм… в атмосфере дружбы и сотрудничества, — запинаясь, произнесла Элли и, с подозрением следя за ним взглядом, словно он собирался ее укусить, сделала несколько неуверенных шажков по направлению к двери. — Я… пожалуй пойду, можно?..

— Ну конечно, — сказал Желязны. Элли показалось, что в его глазах на мгновение промелькнуло чувство обиды, хотя в голосе ничего, кроме доброжелательства, не слышалось. — Иди к своей группе. Если малость опоздаешь к финишу, ничего страшного. Можешь особенно не спешить.

Элли выскочила из комнаты как ошпаренная и чуть не столкнулась с Зои, которая стояла сбоку от двери, вытянув шею и навострив уши, так что у Элли не оставалось никаких сомнений в том, что она подслушивала.

Когда они выскочили из здания и побежали по посеребренной лунным светом тропинке к лесу, Зои бросила:

— Какой же он все‑таки придурок.

Разговор с Желязны оставил у Элли крайне неприятное впечатление, поэтому она пробормотала:

— Нет, он не придурок. Он трус и лизоблюд — вот кто.

Неожиданно Зои принялась на бегу подпрыгивать, словно спятившая лесная нимфа, а напрыгавшись, заявила:

— Это потрясающе! Ведь он подумал, что ты наговоришь про него своей бабушке всякие гадости. — Потом, секунду помолчав, добавила: — Господи! Если вспомнить, как Желязны перед тобой распинался, трудно даже представить, какой им овладел ужас.

— Лично мне после этого разговора очень хочется принять душ. — Элли снова перешла на бег. — Причем срочно.

Но ей не удалось так быстро воплотить свое желание в реальность. После кросса Радж Пэтел устроил их группе особенно выматывающую тренировку по боевым искусствам. Элли не возражала, памятуя о том, что уроки Пэтела помогли ей освободиться из хватки Гейба.

Сделав перерыв, чтобы немного передохнуть, Элли наблюдала за Сильвианом, который отрабатывал сложный прием, именовавшийся «нырок — уход». Партнер атаковал Сильвиана в прыжке, стремясь ударить его вытянутой ногой, но Сильвиан, применив упомянутый выше прием, легко ушел от нападения, после чего, ловко дав подножку, бросил противника на мат. Затем, наклонившись, помог ему подняться на ноги, одарив своей незабываемой очаровательной улыбкой.