Анна Малышева - Имя – Смерть

Ты же обыкновенная убийца, кто бы с тобой возился?! Кто бы тебе приплатил, чтобы ты туда пошла?

Все это только потому, что Жумагалиеву ты очень нужна.

– А когда я дам показания, какие надо, они на меня наплюют. Я сяду, а Жумагалиев выйдет.

– Конечно, ты сядешь. Тут и говорить не о чем.

Но и он так просто не отделается, – пояснила Дана. – Держись, и тебе помогут.

– Что за бред! – воскликнула Муха. Ее вдруг охватила паника. – Прямо хоть подыхай… Нет, слушай, я плохо подумала. Я отказываюсь. К черту все это. Я не могу.

Дана вскочила:

– Ты что?! На твой счет уже поступили деньги!

Сейчас он будет тут! С ума сошла?

Муха вдруг откинула одеяло с сестры и закричала на нее:

– Ну что ты тут разлеглась, корова?! Что глазами лупишь?! Не узнала меня?! Это ты меня впутала, это все из-за тебя! Дрянь! Из-за тебя я и убивать пошла! Да было бы из-за кого! Что пялишься, что – не признала?! Зараза, да тебе цена – копейка! Ты же на меня всегда плевала, дрянь мелкая! Ты мне жизнь поломала, это все ты, ты!

Алия давно проснулась от этих криков и, секунду поглядев на лицо сестры, вдруг отвернулась и спрятала лицо в подушку. Ее тело странно напряглось, будто она ждала удара. Муха сразу остановилась, увидев это. А за ее спиной уже стояла Дана, испуганная этим взрывом.

– Успокойся… – Дана положила руки ей на плечи. – Это нервы. Это пройдет.

– Ее били? – Муха не отрывала взгляда от сестры, которая дрожала, сжавшись в комок.

– Наверное, не без того.

– Вся исколота…

– К сожалению, ее нашли поздно, – согласилась Дана. Она говорила очень мягко и не переставала поглаживать плечи девушки. – Но ее можно спасти. Пойдем на кухню, выпьем чаю. Лучше сейчас не смотри на нее. Я понимаю, сейчас она тебя раздражает, ты ее даже ненавидеть готова… Все понятно. Я бы вела себя так же… Даже не знаю, сделала ли бы я ради сестры то, что сделаешь ты… Надо попасть в эту ситуацию, чтобы понять. Но, Муха…

Когда-нибудь потом она придет к тебе туда. На свидание. Когда разрешат. Ты увидишь, что она здорова, что она в порядке. Может быть, она закончит учебу. Может, выйдет замуж, родит детей. Подумай…

Это сейчас тебе кажется, что ты погибаешь зря. Но ведь наступит еще один день, а потом еще. И каждый день она будет тебе благодарна.

Муха встала:

– Ладно, все равно делать нечего.

– Кстати, – Дана нерешительно протянула к ней раскрытую ладонь, – ты бы отдала мне шприц. Это не игрушка.

Муха подалась назад:

– Зачем это?

– Ты поедешь туда… Хочешь, чтобы тебе записали изъятие оружия? Да еще такого. Ведь он в деле не фигурирует. А тебе бы хотелось, чтобы еще приписали? Найдут – припишут. Ну, давай его сюда. Я положу куда-нибудь, потом уничтожу. Больше эта штука работать не будет.

Муха поколебалась, но все же достала шприц и вложила его в ладонь Даны. Та вздрогнула.

– Не бойся, – сказала Муха. – Я кладу острием к себе.

– Я положу на стол.

– Куда хочешь. – Муха порылась в карманах, достала коробочку с ампулами. – Это тоже пригодится.

Дана взяла и коробочку:

– Больше у тебя ничего нет?

– Ничего, только вот эти деньги. Восемь тысяч.

Как с ними быть?

– Не стоит их тащить туда. Изымут. Знаешь, лучше всего сделать так, чтобы Яков Семенович положил их на твой личный счет. Когда выйдешь – у тебя будут свои деньги. С процентами. Вот он приедет, и ты ему их передай. Он все сделает и потом тебе сообщит – куда вложили и на какие проценты.

– А он не того, твой Яков Семенович… Не прикарманит их? – засомневалась Муха, уже доставая сверток с деньгами.

– Ты что – сдурела? Эти деньги ему – тьфу! Он очень богатый человек, запомни. И между прочим, честный.

– Все вы честные, – мрачно заметила Муха. – На, бери и деньги. Все равно теперь конец. Когда пахала, не думала, что обратно их тебе верну.

– Больше у тебя ничего при себе нет?

– Ничего. Немного рублей…

– Оставь, это мелочи.

Они снова сидели за кухонным столом и пили чай. Дана то и дело клевала носом, Муха смотрела на часы. За окном стало совсем светло.

– Где же он? – спросила Муха.

– В банке. Главное, не психуй, только хуже сделаешь. Если бы ты могла поспать…

– – Смеешься?!

– Почему? Это было бы лучше всего. У тебя сегодня трудный день.

Муха промолчала.

– Не давай себя сбить на допросе. – Дана отставила кружку. – Держись спокойней. Знай, что за тобой стоят сильные люди и они тебе помогут, когда…

Она не договорила. В комнате, где спала Алия, раздался громкий стук, будто на пол свалилось что-то тяжелое. Женщины вскочили одновременно. Муха, не дожидаясь Даны, вбежала в комнату и остолбенела. Алия лежала посреди комнаты, навзничь, раскинув тонкие руки крестом. Со стола, где Дана оставила шприц, была сорвана скатерть.

– Алияшка! – Муха подбежала к сестре, опустилась перед ней на колени. И увидела рядом с ее левой рукой шприц. Наполовину пустой.

– Где она? – Это до комнаты добралась Дана. – Она встала?

Муха ощупала теплые руки сестры, оттянула ей веко на одном глазу… Взяла в руки шприц, осмотрела его… Дана подошла ближе, она была совершенно растеряна.

– Что случилось? – спрашивала она. г-Муха, ты где? Что с ней?

Муха не отвечала. Она бросила шприц на пол, перевернула скатерть.

– Что ты делаешь? – спрашивала Дана, пытаясь ее настигнуть. – Что с ней?

– Где мои деньги?

– На столе! Что с ней?

Муха еще раз переворошила складки скатерти и нашла свой сверток. Сунула его в карман, с силой оттолкнула Дану и побежала к входной двери. Замок подался легко. Она слетела вниз по лестнице, вырвалась во двор и помчалась к дороге. Теперь ей было все равно, что ее могут узнать и остановить. Она знала, что убегать нужно быстрее, не прячась, не рассчитывая. Оказавшись на обочине оживленного шоссе, она проголосовала. Вторая же машина остановилась, и водитель согласился отвезти ее в Царицыно. Она и сама не знала, почему назвала этот адрес.

В машине ее стало жутко трясти, самые настоящие судороги. Такое с ней случилось впервые в жизни. Водитель с некоторым испугом поглядывал на девушку азиатской наружности, которая, сидя рядом с ним, то и дело выгибала спину, не касаясь ею сиденья, дергала головой, сжималась в комок. Муха проделывала это совершенно молча и бессознательно. Она в этот миг не понимала, что с ней творится. Наконец водитель не выдержал:

– Может, вас лучше в больницу отвезти?

– Что? – пробормотала она, поворачивая к нему искаженное лицо. – Нет, не надо.

– Что это с вами? – весьма подозрительно спросил он.

Муха поняла, что ее приняли за наркоманку в ломке или психически больную, и нашла в себе силы, чтобы соврать: