Кейси Марс - Молчаливая роза

— Обещаю.

— Отлично. Тогда до завтра. — Она не была уверена, что имеет право снова обнять мальчика, но он был таким маленьким, а кресло таким огромным, что сопротивляться этому желанию было невозможно. Как ни странно, Алекс тоже обнял ее.

— Пока, — сказал он.

Слезы опять заблестели в ее глазах, и Девон поспешила отвернуться, чтобы мальчик ничего не заметил.

Всю обратную дорогу она кипела от злости при мысли о том, что довелось испытать этому ребенку. Почему взрослые всегда так логичны, так чертовски рациональны? Интересно, как бы она сама вела себя на их месте, если бы не испытала это на своей шкуре… Хотя, наверно, и большинству детей было бы легче считать, что человек в пламени — это всего лишь страшный сон. Учитывая травму, которую перенес Алекс, неудивительно, что доктора сочли его рассказ галлюцинацией. А что еще им оставалось?

Такси подъехало к дому Девон, и не успела она войти в квартиру, как зазвонил телефон. Это был Джонатан. Он хотел видеть ее и на этот раз не желал слышать никаких отговорок.

— Мы же хотели сегодня поработать вместе.

— Да, но я была занята.

— Я думал, мы обсудим план беседы с Линдерманом и запишем вопросы, которые будем ему задавать. Я заеду за тобой в семь часов.

— Но я…

— Надень что-нибудь нарядное.

— Нарядное? Но я думала, ты приедешь работать…

— Для этого будет время до и после обеда. Мы идем в ресторан с Деброй Даттон и Уэйном Каммингсом. Оба они вице-президенты «Холидекса». Я хочу поговорить с ними о келоваре и предпочитаю сделать это с глазу на глаз. Кроме того, сегодня день рождения Дебры. Она уже несколько недель бьется как рыба об лед; пригласить ее в дорогой ресторан — это что-то вроде подарка.

— Но мы не…

— Увидимся в семь.

Он повесил трубку еще до того, как Девон успела запротестовать. И правильно сделал, потому что она уже открыла рот, чтобы признаться ему в своей вине. Она-таки поговорила с Алексом о пожаре. Может, если она сама расскажет обо всем, Джонатан простит ее? Конечно, он разозлится, но стоит ли махать кулаками после драки? Может, тогда ей удастся продолжить занятия с Алексом, как она и обещала. Хотя бы до Рождества! Девон серьезно задумалась.

Впрочем, это не мешало ей выполнять просьбу Джонатана «надеть что-нибудь нарядное». Роясь в шкафу и вытаскивая красивый, украшенный жемчугом, черный вечерний костюм, она назло ему решила надеть чулки с черным кружевным поясом. После того вечера она стала надевать их каждый раз, когда нужно было принарядиться. Они позволяли ей чувствовать себя более женственной, более сексуальной, а сегодня это требовалось Девон как никогда. Правда, она сумела убедить себя, будто делает это вовсе не для того, чтобы заманить Джонатана в постель.

Джонатан надел черный шерстяной костюм от Бижана, подчеркивавший его широкие плечи, белую рубашку и оправленные в золото запонки из черного оникса с крупным бриллиантом в середине. В этом наряде он чувствовал себя неотразимым, а сегодня вечером ему хотелось выглядеть как можно лучше.

Он залез в шкаф и взял оттуда черное кашемировое пальто с воротником из стриженого бобра, затем повернулся и нажал на кнопку лифта. Когда открылась дверь, он вошел внутрь, думая о предстоящем вечере. Было еще рано говорить с Девон о возврате к прежним отношениям, но он не был слеп, понимал, что ее влечет к нему, и собирался воспользоваться этим при первом же удобном случае. Как только во взгляде Девон отразится испытываемое ею — нет, ими обоими — желание, он перестанет выжидать. Но пока он ждет. И на этот раз не упустит своего шанса.

— Добрый вечер, сэр, — поздоровался Генри, державший открытой дверь черного лимузина.

— Добрый вечер, Генри. Как твоя спина, не лучше?

— Да, сэр, много лучше. Но мой внук такой красавчик, сэр. Здоровенный, как и его отец. Теперь придется двадцать раз подумать, прежде чем взять его на руки.

Джонатан улыбнулся.

— Я знаю, что это такое. Алекс тоже растет не по дням, а по часам. Скоро придется чертовски попотеть, чтобы вынуть его из кресла или посадить обратно.

Генри добродушно хмыкнул, но невольное сравнение своего сына с внуком шофера заставило Джонатана помрачнеть. Он никогда не считал, что у прикованного к креслу Алекса должны быть преимущества перед кем бы то ни было. Никогда. Эта мысль заставила его вспомнить об оплошности, которую нужно было исправить.

Он взял с заднего сиденья маленькую сумку с одеждой и порылся в ней.

— Генри, нужно будет по дороге заехать в больницу. Сегодня утром Алекс забыл взять чистое белье.

— Будьсделано, начальник.

Конечно, можно было отправить сумку с курьером, но он хватался за любой предлог лишний раз увидеться с Алексом. Машина отъехала от тротуара, увернувшись от помятого белого «кадиллака», водитель которого засмотрелся на хорошенькую рыжеволосую девушку в мини-юбке, и очутилась посреди улицы.

Дорога в больницу не заняла много времени. Джонатан состроил глазки дежурившей в приемной сестре и прошел прямо в палату к Алексу, увлеченно игравшему со своим соседом по палате Рэйли Джонсоном. Грандиозная битва двух пластмассовых армий была в самом разгаре. Наверно, игра в солдатики никогда не выйдет у мальчишек из моды.

— Хай, папа! — Алекс оторвался от игры и развернул кресло к двери. Хотя они виделись только сегодня утром, но радовались так, словно прошел целый год. Пребывание Алекса в больнице заставляло их дорожить каждой минутой, проведенной вдвоем.

— Ты забыл белье. — Джонатан быстро, по-мужски обнял сына и передал ему сумочку с одеждой.

— Спасибо…

Стаффорд немного посидел с сыном, выслушал отчет о том, что произошло за день, а затем, как он и ожидал, дверь в палату распахнулась.

— Добрый вечер, мистер Стаффорд. — В голосе полной женщины слышалось привычное неодобрение. Частые отцовские посещения не предусматривались программой лечения, о чем миссис Ливингстон никогда не забывала напомнить.

— Алекс забыл чистую одежду, а я решил подвезти ее.

— Вижу. — Она бросила взгляд на сумку с бельем из прачечной, но от дальнейших комментариев воздержалась.

— Мне пора, сын. Ни пуха ни пера! — Он кивнул на стол с расставленными на нем солдатиками, обнял мальчика и пошел к двери. — Спокойной ночи, миссис Ливингстон.

— Спокойной ночи, мистер Стаффорд.

Джонатан протиснулся мимо нее в коридор, направился к стеклянной двери вестибюля и почти дошел до нее, когда в нескольких футах позади раздался голос миссис Ливингстон.

— Мистер Стаффорд…

— Да? — Он замедлил шаг, но не обернулся. Просто посмотрел на нее через плечо.