Валерия Бурневская - Бухта Ольга

– …Способы охоты на кабана разнообразны: охота из засидок на потравах, охота из-под собаки с подхода, охота скрадыванием без собаки, охота подкарауливанием в тростниковых зарослях…. У него прекрасно развиты слух и обоняние. Зрение развито слабее. Однако недооценивать его нельзя. Даже за 100-150 метров кабан замечает малейшее движение охотника и тут же меняет направление своего движения. Если есть возможность, всегда занимай стрелковое место у дерева, пня или валуна, чтобы в случае опасности можно было спрятаться за ними…. – обучал его охотничьим премудростям Василий.

Меры предосторожности при охоте на кабана, Василий заставил Алексея вызубрить как «Отче наш». И на каждой охоте посвящал его в тонкости и нюансы этого занятия. Особенно он обращал внимание Алексея на поведение кабана после выстрела.

– …Запомни, Алексей! – Предостерегал его старый друг. – Наиболее живучие и агрессивные особи могут, даже в предсмертной агонии, напасть на незадачливого охотника. Кабан удивительно крепок на рану. Если раненный в живот лось проходит 200-300 метров, кабан при таком ранении идет несколько километров. Иногда после удачного выстрела по лосю лесной великан падает, как подкошенный, и остается на месте. А вот при охотах на кабана я не помню ни одного случая, чтобы даже после выстрела "по месту" кабан падал замертво. Обычно он еще какое-то время бежит. С пробитым сердцем он может уйти на

100 метров.

Особенно крепок на рану кабан поздней осенью, когда у него под кожей образуется калкан. Верным признаком ранения кабана является опущенный хвост. По сравнению с другими копытными, раненый кабан дает значительно меньше крови, что объясняется затягиванием раны жировой тканью. Даже при серьезном как ранении кровь появляется на следу не сразу, а лишь после двух-трех прыжков. Обычно же кровь в виде редких капель появляется через 100-150 метров, Поэтому обязательно нужно пройти по следам стреляного зверя не менее 250 метров, даже если ты думаешь, что промазал.

Обилие крови на снегу говорит о серьезном ранении. Если кровь бьет толчками – пробито сердце. Наличие множества распыленных капелек крови свидетельствует о ранении легких. Иногда при попадании заряда кабан издает охающий звук, подсвинки взвизгивают. При попадании заряда в верхнюю часть туловища кабан корчится, в нижнюю – подпрыгивает. Если зверь после падения пытается подняться на передние ноги – поврежден позвоночник. Если после выстрела кабан падает и несколько секунд бьется на земле, а затем поднимается и бросается прочь – это говорит о касательном ранении черепа…

Ни в коем случае не стреляй по неясно видимой цели, на шорох или шум. Преследование раненого кабана всегда опасно. В этих случаях он забивается в самую крепь, затаивается и, как правило, бросается на подходящего охотника.

Уклониться от его броска можно, отскочив в сторону. Пробежав мимо, кабан редко повторяет свою атаку. Случайное падение охотника в этой ситуации обычно заканчивается трагически. Никогда не начинай тропить раненого кабана в сумерки, а также не пускай по следу сразу двух собак, так как в паре они теряют осторожность. Кабан очень осторожен и при появлении человека, как правило, уходит, но раненый или разъяренный преследованием часто оставляет всякую осторожность и бросается на охотника….

Позже, ему не раз пригодились эти знания.

…Внезапно, чуткий слухом Алексей уловил в зарослях какой-то шум. Он резко повернул корпус вправо: метрах в 12 от него перебегал тропу громадный секач. В какой-то миг он перегородил ее всю, как плотина речку. Алексей направил ружьё, целясь тому в лоб, и выстрелил. Пуля пришлась кабану прямо меж глаз. Кабан пробежал ещё несколько метров по инерции и упал в зарослях. Алексей, помня предостережения старого лесника, подождал ещё несколько минут, не приближаясь к кабану.

Кабан дёрнулся несколько раз в предсмертных конвульсиях и замер. Подойдя к туше, Алексей вынул из рюкзака брезентовый мешок и, надо сказать, с немалым усилием, засунул в него кабана. Затем он достал верёвку, сложил её пополам и привязал одним общим концом к мешку сверху, а двумя другими – книзу. Получился своеобразный рюкзак. Алексей присел, продел руки в импровизированный рюкзак, поправил верёвки, так, чтобы они легли на ремни от основного рюкзака, поднял свой трофей и, с трудом, передвигая ноги, двинулся к машине. Ружьё он закинул на плечи.

«Килограммов 35, не меньше», – с удовлетворением подумал Алексей.

Свой джип он оставил неподалёку, метрах в пятистах. Не потому, что на нём нельзя было проехать по болотным кочкам и покрытым мхом камням. Он знал, что животные чуют запах бензина издалека, поэтому оставил джип подальше от кабаньей тропы. Хотя сам он никакого запаха бензина у своего «японца» не чувствовал. Ему нравился его джип. Он предпочитал именно эту марку. Его «японец» (а на чём ещё можно ездить, живя в Хабаровске и в Приморье?) преодолевал любые преграды, будь то снежные заносы или болотные кочки, каменистые участки или бездорожье. Лучшего «друга» на охоте было не сыскать!

Открыв багажник, Алексей повернулся спиной и скинул в него мешок с добычей. Рядом примостил ружьё, предварительно его зачехлив. Затем сел в машину, завёл мотор и поехал домой.

Глава 2

Смеркалось.

«Часам к десяти буду дома», – подумал Алексей, хотя, по большому счёту, торопиться ему было некуда. Дома его никто не ждал….

Собственно и домом лесную избушку, в которой он жил, и назвать было нельзя. Эта лесная сторожка досталась ему в наследство от Василия, старого лесника, который поселился в этих краях лет двадцать тому назад. Таких лесных домиков у Василия было несколько, ведь территория, подведомственная ему, была немалой – около 100 000 га. Обход территории занимал у него несколько недель. Вот Василий и поставил по всему периметру участка несколько срубов. Делал он их для себя, а значит добротно и надёжно. Сам рубил и обтёсывал лес. Позвал только печника, чтобы тот выложил в домиках русские печи. Так, что даже перезимовать в них, в случае необходимости, не представляло никакого труда.

Один из таких домиков, ближайший к городу, и получил в наследство Алексей.

Впрочем, «наследство» – это громко сказано. После смерти Василия, Алексей лишь поставил новую дверь и обновил крыльцо, потому что юридически эти деревянные строения нигде не были зарегистрированы. Да никто и не претендовал на старые покосившиеся избушки. Новый лесник присмотрел только одну из них. Две других, без заботливой руки хозяина, медленно разрушались. Ими изредка пользовались охотники, забредшие в эти места.

После демобилизации первые полгода Алексей жил с матерью в городе. А потом перебрался в тайгу. И хотя, пару лет назад, Алексей купил себе в городе квартиру, осуществлять разъезды по делам бизнеса ему было ближе от домика Василия.