Дело Матильды Егоровой - Ольга Владимировна Иванцова
Марина сдержала обещание. Буквально через двадцать минут рядом с рестораном припарковалась знакомая иномарка, из которой вышли двое — безумно красивая блондинка и, к большому удивлению Максима, какой-то ботан. Пара уверенно проследовала к его столику, и после коротких приветствий Марина наконец представила своего спутника:
— Знакомься, это Илья, парень Матильды.
Порция стейка, которую Максим запихнул в себя почти целиком (настолько он был голоден), ощутимо перевернулась в желудке, как это часто бывает, если неожиданное и волнующее событие происходит в тот момент, когда ешь. Подруга и парень! Еще пару часов назад Максим мог довольствоваться лишь сбивчивым рассказом домработницы о неряшливости и неаккуратности погибшей, хоть и узнал от нее кое-что полезное, а сейчас к нему по собственной инициативе пожаловали и подруга, и парень. Настоящий джекпот. Стоп, что? Это парень Матильды? Парень красивой и богатой модели — очкастый, прыщавый ботан? Пытаясь скрыть свое изумление, Максим встал и как ни в чем не бывало протянул ему руку.
— Максим Ивановский, журналист, пишу о трагедии. Мои соболезнования.
— Илья Смирнов, — сказал тот надрывным голосом, на глазах мужчины блестели слезы. — Спасибо, вы очень добры. Прошу заранее извинить меня, если эмоции вдруг возьмут верх. Я все еще не верю в то, что ее… Простите, мне сложно смириться со случившимся, но я постараюсь держать себя в руках. И раз уж эта беседа предполагает полное доверие и откровенность во всем, не стесняйтесь, Максим, называйте меня Математик или Матем, как вам будет угодно. Это прозвище закрепилось за мной еще со школьных времен, собственно, именно так и обращаются ко мне близкие друзья. Для вас я тоже не стану делать исключения, ведь если вы согласитесь на… — тут он осекся и резко замолк.
Они присели за столик, Марина заказала для себя и Ильи воду и два салата. После того как официант принял заказ и ушел, она сняла солнцезащитные очки, в которых была до этого момента, и Максим увидел очень красные и заплаканные, но не потерявшие своего очарования глаза. Марина тем временем прикладывала значительные усилия, чтобы говорить спокойно и твердо.
— Я хочу извиниться перед тобой за тот разговор у моего подъезда. Ничего, что я на «ты»? Я на нервах была и ненавижу, когда журналисты суют свой нос в личную жизнь, неважно мою или моих близких. Нас с Матемом вызывали на допрос сегодня днем… Господи, пусть все это окажется лишь дурным сном! — Марина тяжело вздохнула. — В общем, они думают, что в убийстве замешан Рома. Они его забрали, понимаешь? Даже увидеться с ним не позволили, конкретного ничего не говорят, отмахнулись от меня, сказав, что его задержание — это простая формальность для выяснения каких-то там обстоятельств. Я ни единому слову не верю! Чувствую, что они просто нашли козла отпущения и готовятся повесить все на него. А искать настоящего убийцу… — Марина сорвалась. — Рома, блин, Рома! Они решили, что именно он ее и убил!
Максим, который все еще не знал, чего ему ждать дальше, решил спросить прямо.
— Все в порядке, можешь не извиняться. Только не могу понять до конца, зачем вам нужен я? Ты ведь отказалась давать какие-либо комментарии о ее смерти. Ты передумала?
— Да, ты прав, ближе к делу! — сказала это, Марина аккуратно промокнула слезы салфеткой, собралась с духом и выдала следующее: — Мы с Матемом хотим нанять тебя для проведения независимого журналистского расследования. Я погуглила информацию о тебе: больше десяти лет опыта, пронырливый, знаешь свое дело, не из разряда желтушных стервятников, которые собирают сплетни и публикуют грязные подробности жизни публичных людей. Нам нужен именно такой человек. Я прошу тебя, нет, мы тебя просим. Все, что у нас есть: любые деньги, любые сведения, — Марина говорила с задержками, пытаясь проглотить подступивший к горлу комок, — мы предоставим тебе все, что нужно. Но предупреждаю, что имя Матильды я позорить не позволю. Никаких гадостей о ней ты от меня не услышишь, она была и остается моей самой близкой подругой, и ее добрую память я буду защищать. Все остальное готова предать огласке. Абсолютно все, только прошу, помоги доказать, что Рома не убийца, и вытащить его из тюрьмы.
Максим был озадачен. От этой встречи он ожидал всего, но чтобы его наняли для проведения независимого журналистского расследования? Такое с ним происходило нечасто. Это, кстати, не значит, что и вовсе не случалось. По долгу своей профессии он умел выслеживать добычу, вытаскивал сведения из самых неочевидных источников, докапывался до таких подробностей, что волосы вставали дыбом, а такие люди могут оказаться полезными в некоторых делах. О Максиме же и его способностях в определенных кругах ходили целые легенды. К нему обращались, когда нужен был компромат на известного политика или бизнесмена, когда требовалось вывести на чистую воду завравшегося депутата, когда имелись подозрения, которые нуждались в проверке, но так, чтобы без лишних глаз. И он с удовольствием брался за эту черную работу, потому что был любопытным, страстным, жадным на информацию и мог разговорить даже мертвеца. Ну и, конечно, деньги тоже решают многое. Однако убийство, да к тому же громкое убийство известной блогерши, — это что-то новенькое. А ведь в детстве он мечтал расследовать именно такие дела.
— Почему вы сомневаетесь в их методах? Я сам имел дело с парнями из органов, и, говорю вам, они свою работу знают. Если ваш Рома не виновен, его скоро отпустят, — несмотря на поток мыслей в своей голове, уверенно ответил Максим.
— Ты не понимаешь! — сквозь слезы простонал Математик. — Рому уже задержали, выходит, у них на него что-то есть. Но Рома не
