Джиллиан Стоун - Влюблен и очень опасен

– Не смотри на меня так, а то дыру прожжешь, – раздраженно бросил Ганн.

– Что тебе не нравится?

– То, что ты таращишь на меня глаза, вот что.

Испытательный заплыв прошел настолько успешно, что Мелвилл все же дал им добро, и теперь они с санкции высокого начальства отправились на поиски загадочного тоннеля, ведущего в подземелье. Получив благословение Мелвилла, все участники операции, включая внештатного консультанта Скотленд-Ярда, почувствовали облегчение. Однако настроение на борту субмарины несколько изменилось, когда лодка начала погружение. Теперь они находились под водами треугольной бухты. По мере того, как мутнела вода за бортом и росло давление, Финн проявлял все больше нервозности.

– Ты, случаем, не страдаешь гидрофобией?

Финн со вздохом закатил глаза.

– Вообще-то, – разъяснил он, – я скорее страдаю агорафобией. Мне внушают страх заполненные людьми замкнутые помещения. Если бы я сам ставил себе диагнозы, что, впрочем, обычно и происходит, я бы сказал, что моя болезнь – особый случай клаустрофобии. И, увы, сейчас эта болезнь находится в стадии обострения.

Рейф, по правде сказать, удивился признанию секретного агента. Неужели этой болезнью страдал человек, который, стоя на крыше мчавшегося поезда, стрелял без промаха? «Между прочим, не уложи Ганн тогда этого рыжего урода, тебя, детектив Льюис, уже не было бы в живых», – напомнил себе Рейф.

– Чем я могу помочь? – участливо спросил Рейф.

Финн, согнувшись пополам, присел на корточки.

– Я не могу просто стоять и смотреть, как Брюс управляет судном. Я должен что-то делать, чтобы отвлечься.

Рейф распрямился, насколько это позволяла теснота субмарины.

– Арчи справится. Я в это верю, – сказал он, думая этим успокоить Финна. Между тем Арчи продолжал щелкать переключателями в надежде найти… хоть что-нибудь. Арчи щелкнул очередным переключателем, и из прожектора вырвался луч света, пронзив зеленую воду. – Ну вот. Теперь лучше, верно?

Финн пригнулся, заглядывая в иллюминатор.

– Наконец мы можем видеть что-то в пределах трех футов, – не слишком обнадеженный увиденным, констатировал Финн.

– Да уж, мы словно в гороховый суп попали, – согласился Рейф.

Арчи обернулся к Финну.

– Насколько я могу судить, – сказал он, – мы находимся на расстоянии не более нескольких футов от поверхности. Прозрачный купол на корме даст лучший обзор того, что над нами. Лишняя пара глаз нам бы не помешала. – Сняв со стены рупор, он подал его Финну. – Сообщите, если заметите что-нибудь.

– Идет, – кивнул Финн.

Рейф уселся рядом с отважным капитаном и принялся всматриваться в зеленоватую муть. Над головой Арчи в рупоре прозвучало нечто невнятное, похожее на кваканье.

– Что ты сказал, Финн?

– Над нами целая стая речных крыс. Кажется, они хотят укусить меня за голову. Посмотрите наверх.

Рейф выгнул шею, заглядывая наверх. Мириад волнообразно колеблющихся теней и крохотные ножки с когтями, загребающие воду.

– Ба! Тут их сотни!

Арчи вел субмарину вдоль громадной черной кормы стоявшего на якоре судна.

– Очевидно, грызунов привлекает свет, – заключил Арчи. – Спроси Финна, может ли он определить, откуда они плывут.

Не успел Рейф задать вопрос, как в рупоре раздался голос Финна:

– Как только мы минуем этот корабль, подай немного назад и на тридцать градусов по правому борту.

Вереница крысиных ног и хвостов вывела их в самую старую часть дока. Каменная стена водоема делалась все более неровной, шероховатой, пока не пропала совсем.

– Ты видишь то, что вижу я? – спросил Рейф в рупор и, не дождавшись ответа, окликнул товарища: – Финн?

– Господи. Вели Арчи опуститься ниже и еще на десять градусов вправо.

Субмарина скользнула в то, что, как они надеялись, и было искомым тоннелем. Рейф пристально вглядывался в темноту.

– Ты можешь дать обратный ход?

– Если здесь и есть рычаг обратного хода, то я его не нахожу.

Рейф вытер пот со лба.

– Прекрасно.

Арчи быстро взглянул на Рейфа.

– Где-то должен быть этот рычаг, – обнадежил капитан, и в этот момент раздался душераздирающий скрежет. Арчи скривился. – Мы царапаем дно.

– Я вижу воздушные карманы в тоннеле, – обнадежил их Финн. – Купол частично находится над водой. Можно было бы немного подняться.

И тогда скрежет донесся уже сверху. Теперь они были частично над водой. Прожектор высветил шероховатые неровные стены тоннеля. Они, казалось, вот-вот сомкнутся.

– Кроличья нора, – резюмировал Рейф.

– Тут довольно хитрая система управления балластом, – сообщил Арчи, не переставая вращать какие-то колеса и двигать рычаги. Обнадеживало лишь одно – двигатель продолжал ровно гудеть.

С кормы донесся голос Финна:

– Идите прежним курсом, мистер Брюс. Если это не галлюцинация, то я вижу грот.

Рейф напрягал зрение. Проход становился все теснее, и вдруг внезапно они оказались в довольно просторной пещере.

– Ба! – присвистнув, сказал Арчи. – Кто бы мог подумать, что в двух шагах от порта можно найти такую тихую уютную гавань!

Не успели они выплыть на поверхность, как Рейф уже бросился раздраивать люк. Вонь разложения мешалась с запахом плесени. Воздух здесь был спертый, едва пригодный для дыхания. Субмарина чуть заметно колыхалась на черной, словно покрытой масляной пленкой, воде.

Выйдя на палубу, Рейф, стоя по щиколотку в воде, осмотрелся, особенно пристально вглядываясь в щели и сколы на стенах грота. Похоже, когда-то давным-давно здесь была лестница и проходы, освещаемые факелами. На стенах остались следы копоти. Арчи причалил судно к подобию пирса.

– Здесь чересчур тихо, – заметил присоединившийся к Рейфу Финн. – Интересно, есть тут хоть кто-то?

Рейф вытащил из кармана револьвер и по привычке проверил барабан. Шесть пуль. И еще запас в кармане.

– А это нам сейчас и предстоит узнать.

– Божий ангел… – Мэллори усадил ее рядом с собой. – И сколько у меня из-за вас проблем.

– В моей жизни в последнее время действительно появилось множество проблем, – осторожно заметила Фанни, отодвинувшись подальше от Мэллори и пересев поближе к краю кушетки. Она отдавала себе отчет в том, что вести непринужденную светскую беседу с Мэллори у нее едва ли получится. Под пристальным взглядом предводителя утопистов она чувствовала себя крайне неуютно.