Эхо Мертвого озера - Рэйчел Кейн
А когда Джульетта не прошла проверку… Когда призналась в том, что натворила, она стала больше не нужна Мэнди.
Тревор, Уилла, Мэнди – кто-то из них лжет. И я собираюсь выяснить, кто.
39
Коннор
Ушам своим не верю. Земля уходит из-под ног.
– Ты врешь, – шепчу я и поворачиваюсь к Ви, качая головой. Повторяю: – Она врет.
Не понимаю, что происходит. Знаю только, что меня подставили, но не понимаю почему. Чувствую себя совершенно беспомощным перед обвинениями Уиллы и могу лишь повторять правду: это не я. Не могу быть я.
Я не такой.
Я не похож на моего отца.
Я не монстр.
Ви переключает внимание на меня. Я ни на секунду не забываю про пистолет в ее руках, про направленное прямо на меня черное дуло. Я не раз ходил с ней в тир и знаю, что она неплохой стрелок и на таком расстоянии не промахнется.
– Это сделал ты? – наконец спрашивает Ви. Ее голос спокойный и ровный, несмотря на неразбериху вокруг.
Поверить не могу, что Ви вообще спрашивает об этом. Значит, она допускает такой вариант. Думает, что я способен связать женщину. Сделать ей больно. Совсем как мой отец.
– Нет. – Голос срывается, я прочищаю горло и повторяю громче: – Нет!
Ви долго смотрит на меня, по ее лицу ничего нельзя понять. Потом она кивает:
– Ладно.
И опускает пистолет.
Значит, она верит мне. Ви, которая не верит никому, – и у нее есть на это причины. Которая навидалась такого, что хуже не бывает. На долю которой выпало немало своих чудовищ. Ви, которой незачем демонстировать мне преданность или принимать мои слова не веру. И все-таки она доверяет мне.
От облегчения у меня подкашиваются ноги. Ковыляю к стене и опираюсь на нее рукой, чтобы не упасть. Меня душат слезы. Я закрываю глаза, роняю подбородок на грудь.
И слишком поздно понимаю, что Мэнди подкралась совсем близко к Ви. Я даже не смотрю на них, пока не слышу яростный визг, с которым Мэнди набрасывается на нее. Под ее натиском Ви теряет равновесие и падает.
А потом я вижу в руке у Мэнди пистолет, и она направляет его на меня. Слышу резкий звук удара бойка о капсюль, поджигающего порох.
Уже падая, чувствую острую боль. И только потом понимаю, что происходит. Я сильно ударился при падении, не успев сгруппироваться.
Голова взрывается от боли, в глазах все плывет, мешая сосредоточиться.
В меня выстрелили, запоздало понимаю я. Разум отказывается воспринимать это, но боль, разрывающую меня изнутри, невозможно отрицать. Вот дерьмо, в меня выстрелили…
Пытаюсь пошевелиться, поднять голову или что-то сказать, но не могу.
Плохо дело. Я не могу пошевелиться, и от этого паникую еще больше. Сердце громко стучит, в ушах звенит, я изо всех сил стараюсь не закрывать глаза, хотя веки становятся все тяжелее.
Даже лежа на полу, я вижу Ви на другом конце комнаты. Она только что вскочила на ноги, когда Мэнди снова набрасывается на нее и снова стреляет. Я не вижу, куда попала пуля, но слышу, как Ви падает. И ударяется головой о груду битого кирпича в углу. Раздается страшный треск, как будто с крыши на бетонный пол уронили арбуз. Ви лежит неподвижно. Мне не видно ее лица, но я вижу, как неестественно изогнулась ее шея. Вижу лужицу крови, которая начинает скапливаться у нее под головой.
Она мертва. Иначе быть не может.
Становится трудно дышать. Закрываю глаза, пытаясь сдержать крик, хотя вряд ли смог бы закричать, даже если б захотел. Может, это и к лучшему. Сейчас мне меньше всего нужно привлекать к себе внимание.
Я видел глаза Мэнди, когда она спускала курок. В них была пустота. Ни сожаления. Ни страха. Вообще никаких эмоций.
Интересно, мой отец выглядел так же, кромсая ножом тело очередной жертвы? И они видели в его глазах ту же пустоту и понимали: пощады не будет? И уже тогда знали: это конец?
А Кевин? Он точно так же смотрел на наших друзей перед тем, как спустить курок?
Поэтому я точно знаю: если Мэнди пойдет до конца, мне не спастись.
Мой единственный шанс выжить – притвориться мертвым. Это не так уж трудно – я все равно не могу двигаться. Закрываю один глаз, приоткрыв другой ровно настолько, чтобы видеть Мэнди, если она переключится на меня.
Уилла на стуле борется с веревками. Ее глаза горят, щеки пылают. Куда подевалась та слабая, подавленная девушка, какой она была несколько секунд назад? Теперь она – сгусток ярости.
– Какого хрена, Мэнди?! – вопит она.
Мне приходится сдерживаться, чтобы не вздрогнуть при звуке ее голоса.
Я и не представлял, что она может быть такой ожесточенной и грубой. Уилла, которую я знал раньше, и та, которую я вижу сейчас… Просто невероятно, что это один и тот же человек.
– Ты сама видела, – Мэнди машет рукой. – Она не собиралась в него стрелять.
– Шанс еще был, – спорит Уилла.
Мэнди закатывает глаза:
– Конечно, как скажешь.
Но Уилла только сильнее злится.
– Это была моя игра, – в ее голосе гнев. – Я все продумала. Все шло по плану.
– Нет, – возражает Мэнди. – Твой план был только в том, чтобы Ви пристрелила Коннора.
Я в полном шоке. О чем она, черт побери?
Она хочет сказать, что это было подстроено? Что Уилла нас подставила? Все во мне сжимается, в глазах меркнет, мне становится холодно. Сердце разрывается от каждого ее слова.
– Шанс был, – настаивает Уилла. – Мой план работал, пока ты не облажалась.
Мэнди подбоченивается, явно недовольная:
– Ты правда считаешь, что я виновата?
– С тобой всегда так, – шипит Уилла. – Ты – жалкое ничтожество, а когда понимаешь, что все идет не так, то мухлюешь.
Выражение лица Мэнди становится убийственным.
– Я не мухлевала.
Уилла продолжает сражаться с веревками. Она уже высвободила одну руку и изо всех сил пытается дотянуться до остальных узлов.
– Ты мне поможешь или нет?
Мэнди хихикает.
– Серьезно? После всего, что ты сейчас наговорила? Вряд ли.
– Понимаешь теперь, о чем я? Ты – гребаное ничтожество.
Щеки Мэнди вспыхивают.
– А вот и нет! Мы спорили на то, чтобы они поссорились друг с другом. Они этого не сделали. Ты проиграла. Я выиграла. Приз остается у меня. Точка.
Она направляется к двери.
– Сука хренова, – шипит Уилла. – Ты правда собираешься оставить меня вот так? Связанную? В крови? А как ты думаешь, что будет, когда приедут копы?
