Татьяна Устинова - Всегда говори «всегда» – 3

Они были одни в полутемном зале, потому что Алексей откупил на вечер весь ресторан.

Нет, он не хотел выпендриться, он просто боялся, что Ольга будет чувствовать себя скованной при других посетителях, а его задачей было раскрепостить ее полностью, докопаться до ее легкой, веселой сути, которую он нутром чувствовал. Хотя нет, конечно, если быть честным перед самим собой – он хотел выпендриться. Причем по полной. Хотя отчетливо понимал, что она и покруче видала «принцев», и зальчик всего на полсотни мест, декорированный свечами, на нее особого впечатления не произведет.

– Хочешь потанцевать? – тихо спросил Алексей, когда бутылка Brunello di Montalcino опустела.

– Хочу. Я не танцевала, наверное, лет сто.

Ольга встала, подошла к нему, положила легкие руки на плечи.

Об этом он и мечтать не мог. Она должна была отказать. Сказать что-то вроде «Нет, нет, я не танцую». А она обняла его со словами: «Я не танцевала, наверное, лет сто».

Скрипач на сцене тряхнул шевелюрой и заиграл «Dicintecello vuie»[3].

– Так тебе перевалило за сто? Я думал, тебе не больше девяноста пяти.

– Мне девяносто девять, – шепнула Ольга. – Но выгляжу я на восемьдесят.

– Ты выглядишь потрясающе! – Сколько раз говорил он эту банальность, но никогда – так искренне. Танец только подтвердил его опасения. Он пропал – совсем, с головой, с потрохами, и его холостяцкий образ жизни, которым он так гордился и который любил, ему отныне не нужен.

Он готов сдаться в плен этим глазам, этим рукам, этой улыбке – добровольно капитулировать и получить пожизненный срок.

Это было новое чувство для Алексея – странное, непривычное, рождающее эйфорию и полную беззащитность одновременно.

Что теперь с этим делать?

Он поступил, как обычно, хотя не должен был этого делать, – прижал покрепче Ольгу к себе и, едва касаясь губами ее уха, шепнул:

– Поедем ко мне?

Она согласилась, хотя он был уверен, что откажет.

Он начал делать глупости сразу – едва они переступили порог его шикарной комфортабельной берлоги в триста двадцать квадратов.

Он слишком поспешно помог ей раздеться. Чересчур страстно схватил в объятия, не предложив для приличия кофе… Очень уж жадно впился поцелуем в желанные губы – просто сил не было ждать, разводить сантименты и говорить комплименты. Он решил действовать быстро, нахрапом, не давая Ольге опомниться – и это было самой большой его ошибкой.

Впрочем, она ответила на его поцелуй. Дала в бешеном порыве страсти довести ее до дивана и даже позволила расстегнуть блузку…

Когда Алексей уже был уверен, что какие-то высшие силы помогли ему быстро и удивительно легко покорить Ольгу, она вдруг оттолкнула его – так резко и сильно, что он едва не упал с дивана, нелепо взмахнув руками.

– Нет! – она вскочила, лихорадочно застегивая пуговицы. – Я не могу… Думала, что смогу. Господи, нет…

Она выскочила в коридор, схватила сумку, наспех накинула шубу, наклонилась застегнуть сапоги.

– Подожди! – Он хотел остановить ее, не дать уйти, но почему-то только помог справиться с замками – сначала на сапогах, потом с дверным.

– Я тебя отвезу, – он схватил пальто.

– Не надо! Я возьму такси.

Ее каблуки застучали по лестнице.

– Прости меня! – донеслось снизу из подъезда. – Прости! Дело не в тебе, ты очень хороший! Дело во мне…

Алексей закрыл дверь, сполз по стене на пол…

– Болван! – вслух обругал он себя. – Дурак, идиот…

Кто ж такую женщину из ресторана тащит в постель…

Кретин. Алексей схватился за голову, хотя этот жест отчаяния был не в его натуре.

Ну, ничего. Он исправит ошибку. Тонко, интеллигентно и благородно. Как того заслуживает Ольга.

Он вскочил и пошел на кухню, одолеваемый веселой мыслью, что, сдайся она сейчас, он, может быть, и остался бы доволен, но вместе с тем – разочарован.

Из окна Алексей видел, как Ольга ловит такси, и с улыбкой послал ей воздушный поцелуй.

Он не сдается. Он только берет короткую передышку.

Утром Ольга примчалась к Надежде в офис.

Она влетела к ней в кабинет, закрыла дверь на ключ, сама включила чайник и села на диванчик для посетителей.

– Батюшки-светы! – удивилась Надежда. – Ты никак уборку квартиры срочно заказать хочешь?

– Надька! – выпалила Ольга. – Я не смогла…

– Чего не смогла-то? – Надя пересела из своего начальственного кресла на диван к Ольге.

– Ничего не смогла! – Закрыв лицо руками, та то ли засмеялась, то ли заплакала – плечи ее затряслись.

– Погоди, – догадалась Надя. – Ты со своим ученым… Елки! – Она вскочила от возмущения. – Послала его, что ли?!

– Да нет, просто не смогла с ним, и все! – Ольга отняла от лица руки и посмотрела на Надю смеющимися глазами.

– Ну, что тебе еще надо! – Надежда зашагала от стены к стене, как учительница, выговаривающая нерадивому ученику. – Что?! Хороший, – стала она загибать пальцы, – умный! Этой… волнистой гра… гравта… Ну, в общем, наукой серьезной занимается! Детей твоих не испугался! Нет! – Она остановилась и потрясла перед Ольгой четырьмя загнутыми пальцами. – Я тебя не пойму! Ты что, так и хочешь всю жизнь одной прокуковать?! Он тебе нравится ведь! Нравится, я же чувствую!

– Не кричи! Что ты на меня все время кричишь?

– Да кто ж на тебя еще кричать-то будет, если не я?! Ты мне зубы-то не заговаривай! На вопрос отвечай! Нравится он тебе или нет?! – Надя даже ногой топнула.

– Да отстань ты от меня! – засмеялась Ольга и тут же с неподдельным отчаянием добавила: – Не знаю я!

– Вот именно! Не знаешь, а от ворот поворот мужику дала! Ты б разобралась сначала. – Надя опять села рядом с ней, обняла. – Олечка! Не дури ты, – чуть не плача, сказала она. – Когда еще такого встретишь, вон посмотри, что вокруг-то! Ведь мужиков настоящих – раз-два и обчелся. Нам ли не знать с тобой! Обе мы ученые…

Последние слова Надя договорила, уткнувшись Ольге в плечо.

– Я ж не нарочно… – Ольга погладила ее по руке. – Ну, нравится он мне, а все равно… что-то не так. – Она, помолчав, встала, подошла к окну. – Я теперь, может быть, и жалею, что так повела себя. Как дура, честное слово. Что он обо мне, интересно, думает?

– От еще! – вскочила Надежда. – Велика печаль! Да пусть что хочет, то и думает!

– Что это ты? – удивилась Ольга. – То ругалась, а теперь…

Она старалась не рассмеяться, глядя на раскрасневшуюся от избытка чувств Надьку.

– А вот так! – Надя достала из шкафчика чашки, сахар, печенье и разлила чай. – Я просто прикинула, кто мне дороже, ты или этот… химик.

– Физик! – засмеялась Ольга.

– Да какая разница! Все мужики гады! Только без них все равно никуда!

Они уселись рядышком на диванчик и стали пить чай. Телефоны надрывались от звонков, но Надя не обращала на них внимания.