Лиза Клейпас - Любовь в полдень

Кристофер с благодарностью отметил деловую атмосферу события. Представленные к награде герои по одному подходили к ее величеству и останавливались для представления. Королева прикрепляла на грудь бронзовый крест с красной ленточкой, и свежего кавалера немедленно уводили в сторону. С подобной оперативностью процесс обещал закончиться не позже чем через четверть часа.

Как только на помост вышли Кристофер и Альберт, в толпе зрителей поднялся оглушительный шум: с каждой секундой приветственные крики становились все громче и настойчивее. Кристофер смутился: он считал, что не заслужил особых почестей; каждый из представленных к высокой награде бойцов проявил отвагу и благородство. И все же стройные ряды военных ликовали не меньше зрителей. Альберт с опаской посмотрел на хозяина и на всякий случай прижался к ноге.

— Не бойся, парень, — успокоил Кристофер.

Королева с любопытством рассматривала необычную пару.

— Капитан Фелан, — заговорила она, — энтузиазм наших подданных делает вам честь.

— Честь принадлежит всем солдатам, сражавшимся в рядах армии вашего величества и родным, которые ждали их возвращения.

— Красиво и скромно сказано, капитан. — В углах губ появились выразительные ямочки. — Подойдите.

Он подчинился, и королева склонилась, чтобы приколоть к сюртуку крест. Кристофер собрался уйти, однако Виктория подняла руку.

— Задержитесь. — Она посмотрела на собаку, которая сидела неподвижно и с любопытством следила за происходящим, слегка склонив лохматую голову. — Как зовут вашего спутника, капитан?

— Альберт, ваше величество.

Губы королевы дрогнули в улыбке, и она бегло взглянула влево, на принца-консорта. — Нам сообщили, что терьер участвовал в военных действиях в Инкермане и Севастополе.

— Совершенно верно, ваше величество. Альберт выполнил немало сложных и опасных поручений и сохранил жизнь многим боевым товарищам. Крест на моей груди принадлежит и ему тоже: он помог спасти раненого офицера.

Генерал, подававший королеве награды, подошел со странным предметом в руках. Что это? Он очень похож на… собачий ошейник?

— Подойди, Альберт, — приказала Виктория.

Пес немедленно послушался и сел на краю помоста. Королеве пришлось склониться немного ниже, чтобы надеть кожаную ленту. Ловкость, с которой было совершено действие, свидетельствовала о наличии определенного опыта. Кристофер вспомнил, что королева и сама держала нескольких собак, а всем породам предпочитала колли.

— На этом ошейнике, — пояснила она Альберту, словно терьер мог понять, — выгравированы название полка и его боевые отличия. Серебряную застежку мы прибавили для напоминания о доблести и преданной службе.

Альберт терпеливо дождался, пока королева застегнула замок, а потом лизнул пухлую руку.

— Ах ты, хулиган, — укоризненно прошептала Виктория и, не удержавшись, погладила пса по голове. Быстро, с улыбкой взглянула на Кристофера, и пара удалилась, чтобы уступить место следующему претенденту на почести.

— Альберт, друг королевской семьи. — Через некоторое время в лучшем номере отеля «Ратледж» Беатрикс со смехом уселась на пол, чтобы рассмотреть почетную награду. — Надеюсь, ты не возомнишь о себе и не начнешь важничать?

— В вашей семье с ним ничего подобного не случится, — заверил Кристофер, снимая сюртук и жилет и нетерпеливо сдергивая удушающий шейный платок. Он улегся на диван и с удовольствием ощутил прохладу просторной комнаты, а Альберт как ни в чем не бывало направился к миске с водой и принялся шумно лакать.

Беатрикс подошла к мужу, легла сверху и положила ладони на грудь.

— Я так гордилась тобой сегодня, — с улыбкой призналась она. — И, честно говоря, собой тоже — совсем чуть-чуть. Ведь столько женщин вздыхает по тебе, а домой после церемонии ты повез меня!

Кристофер лукаво поднял бровь.

— Совсем чуть-чуть?

— Ну хорошо, признаюсь честно: едва не лопнула от гордости. — Она пригладила его непослушные густые волосы. — Теперь, когда с церемониями и почестями наконец покончено, хочу обсудить с тобой один важный вопрос.

Кристофер закрыл глаза: до чего же приятны ласки жены!

— Что ты скажешь, если у нас появится новый член семьи?

Вопрос ничуть не удивил его. С тех пор как супруги обосновались в Ривертоне, Беатрикс увеличила численность своего зверинца и активно участвовала во всевозможных благотворительных комитетах и сборах средств в защиту животных. Кроме того, она написала отчет о своих наблюдениях за флорой и фауной и представила работу на суд недавно созданного Лондонского общества естественной истории. Убедить солидных энтомологов, орнитологов и прочих натуралистов в необходимости принять в свои ряды красивую молодую леди оказалось совсем нетрудно. Единодушное одобрение еще больше возросло, когда выяснилось, что миссис Фелан способна часами рассуждать о способах миграции, периодах размножения и других вопросах, связанных с образом жизни и поведением животных. Было предложено включить Беатрикс в комитет по созданию нового музея естественной истории: от нее ждали оригинального, сугубо женского взгляда на различные аспекты нового многообещающего проекта.

Лежа с закрытыми глазами, Кристофер лениво улыбнулся:

— Что же на сей раз? Шерсть, перья или чешуя?

— Не первое, не второе и не третье.

— О Боже! Значит, какой-то экзотический зверь. Отлично, так откуда же явится это создание? Поедем за ним в Австралию? Исландию? А может быть, в Бразилию?

Беатрикс рассмеялась.

— Вообще-то создание уже здесь. Только увидишь ты его месяцев через… восемь, не раньше.

Кристофер открыл глаза. Любимая с улыбкой смотрела сверху вниз — смущенная, радостная и очень-очень гордая собой.

— Беатрикс. — Он осторожно перевернулся, так что жена оказалась внизу, и нежно провел ладонью по щеке. — Уверена?

Она кивнула.

Уступив порыву, Кристофер принялся страстно целовать ее.

— Любовь моя… драгоценная девочка…

— Значит, ты об этом мечтал? — спросила она между поцелуями, хотя сама прекрасно знала ответ.

Кристофер посмотрел сквозь слезы радости и счастья, от которых все вокруг расплылось в сиянии.

— Еще как! Хотел больше всего на свете. Но разве я заслуживаю столь высокой награды?

Беатрикс обвила руками загорелую шею.

— Сейчас покажу, чего ты заслуживаешь, — пообещала она и снова приникла к теплым родным губам.