Разрушительная игра - Ана Хуанг

– Бриджит, я хочу поговорить.

Я оторвалась от стопки писем, от усталости строки расплывались перед глазами. Я принялась за работу после встречи с Элин и Стефаном и давно отправила Бута домой.

Работа – единственное, что меня отвлекало, но я потеряла счет времени. Послеполуденное солнце косо светило в окна, отбрасывая на пол длинные тени, а мой желудок урчал от гнева. Я не брала в рот ни крошки с тех пор, как выпила йогурт и съела яблоко – я глянула на часы – семь часов назад.

Эдуард стоял в дверях с уставшим видом, но выглядел уже заметно лучше, чем несколько дней назад.

– Дедушка! – Я вскочила с места. – Тебе не следует заканчивать так поздно.

– Еще даже не ужин, – проворчал он, заходя и садясь напротив меня.

– Врачи сказали, тебе нужен отдых.

– Да, и за две последние недели мне хватило его на всю жизнь. – Он упрямо выпятил подбородок, и я вздохнула. В таком настроении спорить с ним бесполезно.

Если Эдуард что-то и ненавидел, так это праздность. Он сократил объем работы, как рекомендовали врачи, но, поскольку королевские обязанности много лет не позволяли ему завести хобби, дедушка сходил с ума от скуки – и не упускал шанса упомянуть об этом всякий раз, когда видел меня или Николая.

– Программа гражданских писем? – Он рассмотрел бумаги на моем столе.

– Да, как раз заканчиваю партию за эту неделю.

Я не стала говорить об отставании от графика по электронным письмам. Даже с двумя помощниками я была совершенно завалена. Оказалось, многим жителям Эльдорры есть что сказать.

Я была в восторге от успеха программы, но вскоре придется нанять больше сотрудников. Добавить ей профессионального подхода, а не относиться как к побочному проекту.

– У меня появилось несколько вопросов для следующей встречи со спикером, – сказала я. – Думаю, Эрхолл придет в восторг.

– Эрхолл не был в восторге ни разу с тех пор, как десять лет назад его впервые избрали спикером. – Эдуард сцепил пальцы под подбородком и пристально на меня посмотрел. – Ты хорошо справляешься. Отстаиваешь свою позицию, даже когда он пытается ее подорвать. Ты действительно освоилась в новой роли за последние месяцы.

Я тяжело сглотнула:

– Спасибо. Но я – не ты.

– Конечно, нет, и не нужно пытаться. Никто не должен стремиться стать кем-то, кроме себя самого, а ты не хуже меня или кого-то другого. – Эдуард смягчился. – Понимаю, перспектива стать королевой ошеломляет. Знаешь, как я сходил с ума в последние месяцы перед коронацией?

– Правда? – Я не могла представить, что мой гордый, царственный дедушка из-за чего-то нервничал.

– Да. – Он усмехнулся. – В ночь перед церемонией меня вырвало в горшок с любимым цветком вдовствующей королевы. Ты бы слышала ее крики, когда она обнаружила… гм… оставленный мной подарок.

У меня вырвался слабый смешок. Прабабушка умерла до моего рождения, но, по рассказам, у нее был сильный характер.

– Волноваться – нормально, но я в тебя верю. – Эдуард постучал королевской печатью по моему столу. – Твоя коронация состоится раньше, чем ожидалось, но ты будешь хорошей королевой. Я ни секунды в этом не сомневаюсь.

– Я еще даже не закончила обучение, – ответила я. – Ник готовился к трону всю жизнь, а я – всего несколько месяцев. Вдруг я все испорчу?

По позвоночнику пробежали мурашки, и я снова прижала руку к колену, чтобы оно не дергалось.

– Никто и не ждет от тебя совершенства, даже если тебе и кажется, что дело обстоит иначе, – ответил Эдуард. – Признаю, у короля или королевы меньше прав на ошибки, но ты можешь их совершать при условии, что учишься на них. Быть лидером не значит обладать техническими знаниями. Главное – человеческие качества. Сострадание, сила, эмпатия. Всего этого у тебя в избытке. К тому же… – его глаза прищурились в улыбку, – обучение в процессе работы – самое эффективное.

– На глазах у миллионов.

– Да, работенка для стрессоустойчивых, – признал он.

Мой смех прозвучал слегка заржавело – я не пользовалась им неделю.

– Ты действительно думаешь, я справлюсь?

Меня одолевала неуверенность, и я старалась не думать, что на моем месте делала бы мама. Насколько элегантнее она бы справилась.

– Я уверен. Ты уже выступаешь на встречах со спикером, на равных дискутируешь с Эрхоллом, и народ тебя любит.

Эдуард излучал такую уверенность, что чем-то напомнил мне Риса, который ни разу не усомнился в моих способностях.

Тебе не нужна корона, чтобы быть королевой, принцесса.

Боже, я по нему скучала. Я не думала, что вообще способна так сильно по кому-то скучать.

– Я всегда рядом, если ты захочешь поговорить насчет короны, но сегодня я пришел не за этим. – Эдуард посмотрел на меня, и, несмотря на недавнюю болезнь, его взгляд пронзал насквозь. – Я хочу поговорить о тебе, Бриджит. Не о принцессе.

По венам поползла тревога.

– А что я?

– Ты глубоко несчастна, моя дорогая. С тех пор, как я вышел из больницы. – Он криво ухмыльнулся. – Осмелюсь предположить, дело не в том, что я остался в живых. Но временные рамки совпадают с некоей предстоящей помолвкой и отъездом некоего телохранителя.

Стол расплылся, но я моргнула, и зрение прояснилось.

– Я в порядке. Ты был прав. Пора с этим покончить, и Стефан станет прекрасным консортом.

– Не лги мне. – Голос Эдуарда наполнился царственной властностью, и я вздрогнула. – Ты моя внучка. Я знаю, когда ты лжешь, и знаю, когда ты несчастна. Сейчас я вижу и то, и другое.

Я благоразумно решила не отвечать.

– Я по-прежнему весьма расстроен вашими отношениями с мистером Ларсеном. Опрометчивый шаг, и пресса никак не успокоится. Но… – Он вздохнул с сочувствием и печалью. – Прежде всего ты моя внучка. Мое главное желание – чтобы ты была счастлива. Я думал, у вас случайная интрижка, но, глядя, как ты бродишь по дворцу, подобно убитому горем зомби, я понял – это не так.

Я украдкой ущипнула себя, пытаясь убедиться, что не сплю. Острый укол боли подтвердил: фраза «убитый горем зомби» действительно слетела с губ моего дедушки.

Но, какой бы необычной ни была фраза, он не ошибся.

– Это неважно, – пробормотала я, вторя Стефану. – Слишком поздно. Я пыталась отменить закон о королевских браках прежде, пока это не стало проблемой, но времени не хватило.

– Насколько я помню, впереди еще девять месяцев.

– Три недели до предложения.

– Хм, – глубокомысленно хмыкнул он.

Поверить не могу, что он это говорит.

– Дедушка, ты хотел, чтобы я рассталась с Рисом. Все это время подталкивал меня к помолвке со Стефаном, и… – от эмоций в горле