Эльмира Нетесова - Полет над пропастью

— Какие домыслы?

— Одни считают импотентом, другие извращенцем, иные и вовсе гомосексуалистом. Никто не поверит, что ты обычный человек и тебе не хочется завести семью. Но сам подумай, время бежит быстро. Тебе надо спешить…

— Куда мне торопиться? Варя, я ничего не упустил. И если вздумаю стать семейным, для меня не будет проблемы и создам семью в один день.

— Так за чем остановка? Что сдерживает тебя? — подсела так близко, прижалась к человеку. Тот будто не почувствовал и не приметил. Облокотился на стол:

— Прикольная ты женщина! Да если я хотел бы семью заиметь, труда бы это не составило, но я не создан для семьи, не могу постоянно жить с одною. Мне нужна перемена. Одна баба быстро надоедает. А уж если приспичило б надеть себе хомут на шею, поверь, выбрал бы семнастку, такую, у какой ноги из ушей растут и сама из себя картинка из работ французских художников! Пойми, я ни за что не женюсь на ровеснице, или на такой как ты!

— Вот как? — поджала баба губы обидчиво:

— Тогда не пойму тебя! Осыпаешь комплиментами, везешь к себе домой, зачем, если не лежит душа?

— Я же говорил о переменах. Они мне нужны как воздух! Вот и ты подвернулась. Но о постоянной связи с тобой я никогда не думал, зачем обольщать пустыми надеждами. Ну, встань перед зеркалом нагишом и посмотри на себя, ты никого не сможешь обольстить, гпянь на грудь и на живот, они обвисли, попка потеряла свою форму и скоро станет хлюпать по пяткам. На лице морщинки, на висках седина. Посмотри, какие у тебя руки? Они сморщились и потеряли изящность. Никто не поверит, что ты интеллигентка и когда-то входила в элиту общества. Ты поблекла и безнадежно стареешь.

— Можно подумать, что ты в форме! Глянь на себя! Смех, да и только. Из-за обвисшего пуза ботинки не видишь. Грудь как у бабы, задница с кадушку. Даже плечи, будто у старухи взял на прокат. Посмотри на свое лицо, как авоська, в клетку. Весь опухший, отечный, все хорохоришься, но твои потуги смешны! Твоя облезлая косичка точь-в-точь крысиный хвост. Куда тебе семнастку, если ты со мной оплошал как мужик!

— Потому не состоялось, что увидел тебя голую. И сразу все в отказ ушло! Я ничего не мог исправить, натура воспротивилась. Что поделаешь, не волен ей приказать.

— Димка! Ты циник и нахал, если не сказать хуже. Я даже не предполагала за тобою такое!

— Варь! А разве было бы лучше соврать, сочинить небылицы или сослаться на болезнь? Сказал честно. Мы давно друг друга знаем. К чему выделываться?

— Выходит, ты никогда ничего ко мне не питал?

— Нет, не так! Я хотел тебя как женщину до тех пор, пока не увидел в постели голой!

— А зачем сегодня привез?

— Хотел бухнуть и не увидеть…

— Выходит, ты смотришь только на тело бабы?

— Что еще может интересовать в женщине? — изумился Дмитрий искренне.

— А душа, характер, хозяйственность, уменье вести себя в обществе, преподнести достойно себя и мужа…

— Такими пустяками никогда не засорял голову. Я в обществе давно принят, меня все знают. К известному не добавить и не убавить. А все прочее мне не нужно. По дому хорошо справляется домработница. А в жизни устраивает старый уклад. Я не хочу никаких перемен. Женщин не возвожу до абсолюта и никогда не переживаю из-за них, С тобою нас связывает давнее знакомство. Когда-то, но это было много лет назад, ты даже нравилась. Но прошло время, мы оба остепенились. И теперь я спокойно сижу с тобою рядом, и ничто меня не беспокоит и не горит.

— А я то дура намечтала, что помогу тебе. Жалко стало, думала, пропадаешь от одиночества.

— Вот нафантазировала! Да я никогда не бываю один, только когда работаю! — рассмеялся человек и, указав на спальню, сказал:

— Там столько красоток перебывало, что всех имен не упомнить.

— Тогда не буду тебе мешать. Развлекайся, престарелый повеса. Я не хочу стоять в очереди к тебе. Но когда придет твоя зима, ты меня не раз вспомнишь, — одевалась поспешно Варя.

— Подожди! Я отвезу тебя! — вызвался Дмитрий и вскоре высадил бабу у общежития. Она вымучено улыбнулась ему, помахала вслед рукой, но человек не видел. Он вел машину, улыбаясь, довольный собой. Еще бы! Лишил Варвару повода склонять его как импотента среди сотрудниц таможни. Теперь она не захочет сплетничать. Конечно, тяжело ей будет пережить услышанное о себе, но и тут он не соврал…

Дмитрий решил свернуть к недавней знакомой. Ох, и хороша эта крошка! Такую ни грех иметь в подружках, сворачивает в неосвещенный проулок и вскоре его машина слилась с темнотой ночи.

Варя тем временем вернулась в комнату, потеряно разделась, села к столу, обхватила руками голову, мысли одна другой мрачнее будоражили женщину:

— Я для него старая, его не устраивают мои формы! И это кто сказал? Какой-то Дмитрий! Когда был жив Виктор, тот тип на цыпочках ходил вокруг, не смел лишнее слово сказать, а теперь как осмелел! Он никогда не женится на ровеснице! В обществе такой брак сочтут непристойным и пещерным! Давно ли вот так рассуждать начал? Хотя о чем это я? Теперь все? мужики уже не говорят, а именно поступают, как он сказал. Выходит, удивляться нечему. А что делать? Как жить? Неужели на себе надо ставить крест и забыть обо всем, что дорого в этой жизни.

Варвара оглядывается на дверь, Людмила Петровна, как всегда, вошла в комнату без стука и, глянув на бабу, спросила:

— Ты чего как не трахнутая?

— Такая и есть, усмехнулась Варя горько.

— С чего облом?

— Старая стала, так и прозвенел! Обидно до самой задницы! — покатились слезы горохом.

— Ты погоди! Кто вякнул такое?

— Какая разница? Мужик!

— Сколько ж самому?

— Мой ровесник!

— Пошли его на «третий этаж» и забудь его маму! Небось сам урод отпетый, с десятого этажа выпавший и не пойманный. Если таких как ты не трахать, то кого ему надо?

— Так и вякнул, семнасток и моложе! Они на себя не смотрят. Раз возможности позволяют, будут с сикухами кувыркаться.

— Во, козлы проклятые! А может он это по бухой звенел?

— Кой черт! Совсем трезвый!

— Не-е, у него явно не все дома! Такими как ты не швыряются.

— Поверишь, я ему сама предложенье сделала хлюпала Варька.

— Какое?

— Насчет семьи. Мы друг друга давно и хорошо знаем. Он все годы вокруг меня таял. Дифирамбы говорил, руки целовал, а когда до постели, импотентом оказался. Я, дура, давай его успокаивать, предложилась в жены. Он и прозвенел, мол, старая ты, от того и не получилось ничего. Мол, с молодыми все срабатывает без проблем, а с тобой облом. Мол, сиськи, письки обвисли…

— Чего? Ну сморчок, старая клизьма! Давай проучим мудака! Накажем его!