Предел скорости - Тери Нова
Отец немного растерялся, увидев меня, стоящую на подъездной дорожке в разгар рабочего дня. Знал, что я вернулась к работе, ведь мы часто созванивались. Папа никогда не давил и не настаивал на том, чтобы держала его в курсе событий, за что была благодарна, думаю, он знал, что когда мне по-настоящему потребуется его плечо, то появлюсь сама. Должно быть, сейчас как раз думал об этом, разглядывая меня с опаской.
– Крапинка, что-то случилось? – спросил, изучая мое лицо. Я улыбнулась.
– Нет, пап, просто приехала, чтобы… – я взглянула на дом. – Мама здесь? – нужно было позвонить сперва, удостоверившись, что она не играет в бридж в компании своих подруг, но Стелла буквально телепортировала меня сюда, не дав опомниться.
– Она в кухне, готовит обед. Ты голодна? – папа мягко приобнял меня за плечи и повел к порогу.
Желудок предательски заурчал, но задерживаться я не планировала. Было всего одно короткое дело, необходимое для того, чтобы покончить со всем, что не давало мне стать новой собой, и, раз уж я здесь, не хотелось медлить.
– Я ненадолго, мне просто нужно поговорить с ней. – Беспокойство в глазах отца, казалось, стало еще гуще. – Давно стоило это сделать, – чуть тише добавила, останавливаясь перед кухней. – Оставишь нас?
Он в последний раз посмотрел на меня и понимающе улыбнулся, кивнув.
– Я тут недалеко, на случай, если понадобится подкрепление.
– Спасибо, пап.
Я завернула за угол и посмотрела на женщину, которая стояла спиной, гремя кастрюлями у плиты. Она что-то помешивала, тут же пробуя это на вкус, морщила нос, совсем как я, добавляла приправы и снова пробовала, до тех пор, пока ее рецепторы не благословили блюдо.
Решив, что лучшим приветствием станет громкая прочистка горла, поглубже вдохнула, мысленно репетируя спешно заготовленную речь.
– Будешь стоять там целый день? – вдруг сказала мать, не оборачиваясь, от чего я вздрогнула, растеряв весь словарный запас. – Я видела, как ты приехала.
Она накрыла сковороду крышкой и вытерла идеально ухоженные руки кухонным полотенцем, наконец одарив меня взглядом. Ее брови нахмурились, когда глаза прошлись по мне от макушки до пяток.
Но вот в чем дело, два месяца регулярных занятий с доктором Коллинз не прошли даром, ведь мы разбирали не только аварию, но и мое детство, обиды, погребенные под слоем времени, и израненного ребенка, отчужденного от родителя, живущего глубоко внутри меня. Это было похоже на очистку ссадины, заработанную при падении с велосипеда, – сначала больно и кроваво, но с каждой обработкой боль отступала, а рваные края затягивались, пока не оставался только блеклый шрам. Совсем как на моем лице.
– На самом деле, у меня нет целого дня, – уверенно начала я. – Поэтому скажу, что хотела, и уйду.
Донна Купер скрестила руки на груди, поигрывая пальцами по предплечьям, словно ей не терпелось оборвать мою речь. Но она молчала, что было даже непривычно. И только сейчас я с облегчением поняла, насколько мои ложные опасения не оправдались, ведь та не прокомментировала мою внешность, не вставила ответное ехидство, просто смотрела на меня с холодным безразличием. Все мои страхи – как и говорила доктор Коллинз – подпитывались когнитивными искажениями, которые я заранее примеряла на мать. Безусловно, она не была божьим даром, но и я давно уже не та девочка.
– Что ж, я слушаю тебя, Сьюзан, – сказала та, не меняя позы, и у меня болезненно сжалось сердце от охватившего меня отчаяния, с которым я собирала мысли воедино. Последствия моих слов будут иметь два финала. Что если она захочет выбрать тот, который ударит по мне больнее?
– Я годами терпела вещи, которые не заслужила, и ты знаешь, о чем я, поэтому опустим фазу с удивлением и перейдем к сути, – я чувствовала, как по венам разливается едкая горечь, но продолжала, глядя прямо ей в глаза. – Моя жизнь теперь другая… Я другая. Поэтому прошу, перестань вести себя со мной, как с ужаснейшей ошибкой во всей твоей жизни, если хочешь остаться рядом, или… – ее плечи заметно напряглись, когда нарочно сделала паузу, давая впитать каждое мое слово. – Или я навсегда перестану с тобой общаться.
– Правильно ли я расслышала? – мама драматично прижала руку к груди, теребя холодный жемчуг на шее, а вторую выставила ладонью вперед, будто я ударила ее, и она готовилась отмахнуться от очередного удара. – Ты хочешь, чтобы я исчезла из твоей жизни?
Я улыбнулась, но в этой улыбке было больше угрозы, чем юмора.
– Ты серьезно услышала только эту часть?
– Я услышала все, но не уверена, что правильно истолковала суть. Либо прекращаю признавать очевидное, либо остаюсь за пределами твоей жизни, так?
– Если очевидным для тебя остается моя никчемность, на которую намереваешься продолжать мне указывать, то да, все так, как ты и сказала. Я больше не позволю тебе обращаться со мной, как с пятном на твоих драгоценных скатертях. Так что позвони, когда возьмешься за ум, – женщина открыла рот, но теперь уже я остановила ее. – Подумай хорошенько, сейчас я слишком устала, чтобы слушать тебя.
И с этими словами покинула кухню.
Выйдя, заметила отца, который вывел свою машину из гаража. Засмеялась при виде его встревоженного лица.
– Готовил для меня побег?
– Как все прошло? – спросил, выглядывая из-за моей спины в направлении дома.
– Блестяще!
– Для всех?
– Она это переживет.
– Надо же, ты и впрямь изменилась, Крапинка, – он тепло улыбнулся. – Знаю, ты это не любишь, но могу отвезти тебя назад и по пути покормить? Твой желудок так громко просил пощады, что мне стало дурно.
– Думаю, что выдержу эту поездку, – без колебаний ответила я. Панические атаки случались, но я знала способы, которыми можно с ними справиться, и присутствие близкого человека теперь дарило больше ощущения безопасности, чем желания спрятаться, поэтому забралась на пассажирское сиденье и пристегнулась.
Сначала отец привез меня в забегаловку, которая была любимым местом всех Куперов, не исключая мою мать. Здесь подавали лучшие вишневые пироги и ананасовый тарт. Взяв с собой целый пакет еды, мы снова устроились в машине отца и двинулись в направлении центра города, по пути сделав крюк, на подъезде к которому я уже знала, куда меня везут. Мельком слышала об успехах и даже видела фотографии со строительной площадки папиной новой мастерской.
– Это фантастика, пап! Ты проделал огромную работу! – воскликнула, выходя из машины и осматриваясь.
Это было преуменьшением, поскольку участок, который приобрела для отца, теперь выглядел совсем иначе. Огромный пустырь сменился рядом построек из камня, под которыми, как я догадывалась по оборудованию, частично укрытому брезентом, располагалась сеть помещений будущей мастерской. В одном из отсеков повсюду была рассыпана деревянная стружка, а рядом стояла выструганная из дерева резная скамья, обрамленная цветами и имитацией плюща. Я провела рукой по гладкому дереву,
