Тэми Хоуг - Крутая парочка

— Обвиняя себя, тоже ничего не исправишь, — заметила Аманда.

Она стояла так близко, что можно было взять ее за Фуку, но Ковач не сделал этого. Он затаил дыхание, условно рядом с ним было пугливое животное, которое метнулось бы прочь при малейшем его движении.

— Мы делаем все, что можем, — продолжала Аманда, — и наказываем себя за это. Я стараюсь принимать решения, только будучи уверенной, что они пойдут кому-то на пользу. Иногда в результате кто-то может пострадать, но то, что я действовала с благой целью, должно служить оправданием, не так ли?

Голос Аманды предательски дрогнул. Ковач медленно повернулся к ней, все еще опасаясь, что она убежит. Она смотрела на него во все глаза, словно моля об одобрении. Это был взгляд сквозь стену.

— Должно, — отозвался он. — Но что-то внутри нас этому сопротивляется.

В глазах Аманды блеснули слезы.

— Вы хороший человек, Сэм Ковач.

Уголки его рта приподнялись в улыбке.

— Скажите это еще раз.

— Вы…

Ковач все-таки не удержался и коснулся пальцем ее губ — они оказались именно такими, как он себе представлял.

— Нет. Произнесите еще раз мое имя. Просто чтобы я мог услышать, как оно звучит.

Он приподнял ее голову за подбородок. По щеке Аманды покатилась слеза.

— Сэм… — прошептала она дрожащими губами. Наклонившись, Ковач робко и неуверенно поцеловал ее в губы, задержав дыхание, как будто пытался поймать это слово. Руки Аманды скользнули вверх к его плечам, губы по-прежнему дрожали, но не от страха, а от желания…

Поцелуй продолжался, и время словно остановилось. Наконец Аманда оторвалась от его губ и, глядя ему в глаза, произнесла лишь одно слово:

— Останьтесь.

Ковач слышал тяжелые удары собственного сердца.

— Вы уверены?

Она вновь потянулась к его губам.

— Пожалуйста, останьтесь… Сэм…

Больше он не задавал вопросов. Возможно, ее жизнь была такой же пустой, как его собственная. Возможно, их души испытывали одинаковую боль. Возможно, она просто нуждалась в поддержке, а он — в том, чтобы о ком-то заботиться. А впрочем, какая разница?

Аманда повела его в спальню. В воздухе ощущался легкий аромат ее духов. На комоде лежали серьги, часы, черная бархатная лента для волос. Лампа на столике отбрасывала янтарный свет на кожу Аманды, когда Ковач раздевал ее.

Оба молчали. Вместо голосов говорили взгляды, прикосновения, прерывистое дыхание. Аманда притянула его к себе, и он проник в нее, чувствуя, что его сердце вот-вот остановится. Они двигались ритмично, как будто под барабанный бой.

Желание, томление, страсть… Вкус соли на коже и кофе на языке… Ощущение тепла и влаги… Стоны Аманды становились все громче. Для Ковача кульминация наступила, как удар молнии. Его тело судорожно дернулось, и ему показалось, что он закричал…

Даже потом, когда Аманда засыпала в его объятиях, Ковач продолжал целовать ее губы, щеки, волосы. Он боялся, что больше ему не представится такой шанс, и хотел получить все сполна. Наконец усталость окутала его, словно покрывало. Ковач закрыл глаза и заснул.

Открыв глаза, Ковач подумал. Что все это ему приснилось. Потом он вспомнил.

Аманда!

Она спокойно спала, прижавшись к нему. Ковач осторожно натянул одеяло на ее голое плечо. При свете лампы он увидел синяки и царапины на лице Аманды, и у него сжалось сердце при мысли о том, что, занимаясь любовью, он мог нечаянно коснуться их, причинив ей боль. Ковач поклялся себе, что если найдет парня, который оставил эти отметины, то сделает из него отбивную котлету.

“Господи! — подумал Ковач. — Я переспал с лейтенантом!”

Что подумает Аманда, когда откроет глаза? Что она совершила ошибку? Потеряла рассудок? Будет она смущена или сердита? О себе он мог сказать только, что ни о чем не сожалеет.

Соскользнув с кровати, Ковач надел брюки и вышел в коридор в поисках ванной для гостей: он не хотел, чтобы шум воды разбудил Аманду. В ванной висели причудливо расшитые полотенца и лежали куски декоративного мыла, очевидно, не предназначенные для практического применения. Поколебавшись секунду, он тем не менее ими воспользовался. Отражение, которое Ковач видел в зеркале, свидетельствовало о приближающейся старости и о том, что в его жизни было куда больше разочарований, чем достижений. И что только может найти в нем женщина?

Умывшись, Ковач спустился в кухню, сделал себе растворимый кофе и стал бродить по дому, потягивая кофе и гася свет в комнатах.

Аманда Сейвард создала себе уютное жилье. Мебель выглядела удобной, цвета были мягкими и неброскими. Странно, но он нигде не обнаружил ни семейных фотографий, ни снимков друзей или ее самой — только несколько черно-белых фото, на которых не было ни одного человека. Ковач вспомнил, что видел такие же в офисе Аманды. Интересно, что они могут для нее означать? Ему хотелось увидеть что-нибудь рассказывающее о ее жизни… А впрочем, разве то, что он видел, не говорило о ней? В конце концов, у него в доме тоже почти ничего не могло о нем рассказать. Посторонний куда больше узнал бы о нем в его служебной каморке.

В гостиной Ковач взял кочергу и помешал тлеющие угли в камине, потом выключил лампу у дивана. На столике лежала книга “Как справиться со стрессом”.

Рядом с гостиной находилась другая комната, где тоже горел свет и тихо звучала музыка. Ковач направился туда, чтобы выключить аппаратуру. Кабинет Аманды — еще один оазис комфортабельной мебели и кажущихся пустыми фотографий. Все свидетельствовало о любви к порядку. Сувениры на полках над столом заставили его улыбнуться. Деревянная тигрица с тигрятами. Пресс-папье из цветного стекла — скорее произведение искусства, чем орудие труда. Резиновая игрушка для снятия стресса — забавное существо, выпучивающее глаза, если сжать его в руке. Полицейский значок.

Ковач из любопытства взял значок и стал его разглядывать. Такие носили, когда он только поступил в полицию полмиллиона лет назад и, во всяком случае, до того, как туда поступила Аманда. Следовательно, он принадлежал человеку, который что-то значил для нее.

Полиция Миннеаполиса. Значок № 1428.

Первая вещь в доме, намекающая на прошлое Аманды и связанная с ее работой. Похоже, ее жизнь действительно была такой же пустой, как его.

Ковач вернул значок на место, выключил свет и стереоаппаратуру и вышел из комнаты. Он поднимался по лестнице, предвкушая, как снова скользнет под одеяло и почувствует рядом с собой теплое мягкое тело Аманды. Ковач так давно не испытывал подобного ощущения, что успел забыть, как это приятно.

— Нет!!!

Крик раздался, когда он дошел до середины лестницы. Услышав его. Ковач бегом ринулся к спальне.