Эхо Мертвого озера - Рэйчел Кейн
Вместо этого он, не торопясь, глушит мотор, опускает подножку, перекидывает ногу через сиденье и поворачивается. Затем снимает шлем, и на спину падают кудрявые темные волосы. Девушка улыбается мне. На ее бледном носу сверкают знакомые веснушки.
Я почти сразу узнаю ее: Флорида Бельден. Моя ровесница, а еще – какое удачное совпадение – дочь главы местной мафии.
«Просто чудесно», – думаю я. Из огня да в полымя. Я сбежала от толпы журналюг, но угодила в лапы семейки, которая заставила нас убраться из города и пообещать никогда не возвращаться.
Насчет самой Флориды я не слишком беспокоюсь. Она помогла нам найти Коннора, когда его похитили сектанты, – значит, не так уж ненавидит нас. В отличие от ее родителей. Они испугались, что внимание прессы к нашей семье поставит под удар их нелегальную торговлю наркотиками. Вряд ли они обрадуются новости, что мы вернулись в город, пусть и временно.
– Ну, привет, Ланни, – говорит она, изображая британский акцент. – Похоже, у тебя неприятности.
Я расслабляюсь и опускаю руки.
– Привет, Флорида. Да, спасибо за помощь. Я серьезно.
Она кивает.
– Ты не расскажешь родителям, что видела меня? – добавляю я.
– Не-а. – Ее улыбка становится озорной, а поддельный британский акцент сменяется привычным протяжным южным сельским говором. – Тогда мне пришлось бы признаться, что я стащила мотоцикл без разрешения. Меньше знаешь – крепче спишь.
Я облегченно вздыхаю. Ну, хоть об этом не надо беспокоиться.
– Спасибо.
– А что там случилось? – спрашивает Флорида, кивая подбородком в сторону нашего дома.
Вопросы репортеров проносятся у меня в голове, я обхватываю себя руками и крепко обнимаю. И вдруг чувствую озноб: от послеполуденной лесной прохлады и мокрой от пота одежды по рукам бегут мурашки.
Флорида замечает это, снимает джинсовую куртку и бросает мне. Куртка слишком длинная и узкая, так что я даже не пытаюсь просунуть руки в рукава и просто набрасываю ее на плечи. Ткань все еще сохраняет тепло ее тела, и это так приятно, что я еле удерживаюсь, чтобы не застонать.
Флорида молча смотрит на меня и ждет ответа.
– Не знаю. Что-то произошло у нас в доме. Вроде на кого-то напали и он пострадал, но неизвестно, кто это. Какой-то журналист сказал, что здесь замешан мой приемный отец Сэм, но это не так. Они просто хотят раздуть сенсацию на пустом месте.
– Похоже, ты привыкла к такому вниманию, учитывая, кто твой первый отец.
По крайней мере, у нее хватает такта назвать Мэлвина моим первым отцом.
– Думала, что привыкла, – признаю́сь я. И это правда. Мне казалось, я сумела нарастить броню от таких нападок, но, видимо, за те два дня, пока я жила чужой жизнью, она сильно потрескалась.
Флорида садится на корточки, поднимает с земли веточку и начинает разламывать на части.
– Отстой, что тебя знают только из-за твоего папаши и судят тебя по его преступлениям, а не по твоим поступкам.
Флорида говорит это так авторитетно, что я почти сразу понимаю: она говорит и о себе. Ну да, все так и есть. Ведь ее отец – Джаспер Бельден, местный наркобарон. И хотя Флориду знают только в своем городке, в каком-то смысле это даже хуже.
– Ага. Думаю, ты меня понимаешь.
Она кивает, все еще сосредоточенно пытаясь разломать веточку.
– Ты когда-нибудь думала уехать отсюда? – спрашиваю я.
Она фыркает:
– И что я буду делать?
– Ну, не знаю. Ты же умная, правда? – Я помню, что именно она помогла найти похищенного Коннора: квадрокоптер отследил фургон, который его увез. – Ты не думала об университете? Наверняка ты сможешь поступить в какое-нибудь престижное место.
Она театрально вздыхает:
– Чтобы Бельден поступила в университет? Может, еще из Лиги плюща[27]? – Она прикладывает тыльную сторону ладони ко лбу, притворяясь, что падает в обморок. – Боже, куда катится мир?
Я не могу удержаться от улыбки:
– На твоем месте я бы не рассчитывала на стипендию по драматургии.
Она улыбается в ответ:
– Думаю, с моим британским акцентом мне везде будут рады. – И с любопытством смотрит на меня. – А ты собираешься в университет?
Неделю назад я бы не задумываясь ответила «да», а теперь не уверена. Недавняя стычка с журналистами – еще одно напоминание, что от прошлого никуда не деться и кто я на самом деле. Да, можно поехать в Рейн, притвориться Лантой Кейд и начать жизнь заново. Но как только мама приедет навестить меня, кто-нибудь сразу узна́ет ее – и все пропало.
Если я хочу начать с чистого листа, жить как все, чтобы меня действительно никто не узнал, нужно отказаться от своей семьи. Но я никогда не смогу. Семья для меня все.
– Не знаю, – честно отвечаю ей.
Она грустно улыбается:
– От себя так просто не убежишь…
Флорида соглашается подбросить меня через лес к шоссе, убедившись, что до моего дома далеко и нас не засекут репортеры. Лучше, если нас не увидят вместе, особенно учитывая вражду между нашими семьями. Слезаю с мотоцикла, уже скучая по реву мотора и теплу ее тела, к которому только что прижималась.
– Увидимся, – обещает Флорида, хотя мы обе знаем, что вряд ли.
Я киваю:
– Спасибо, что подбросила.
Она широко улыбается, заводит мотоцикл и срывается с места. Только когда она уезжает, я вспоминаю, что на мне осталась ее джинсовая куртка, и жду, не вернется ли за ней Флорида. Но она так и не возвращается, и я поднимаю руку и прижимаюсь щекой к отвороту рукава. Пахнет лесной свежестью: дымом костра, травой, сосной и еще почему-то лимонами. Мне нравится.
27
Гвен
К счастью, шеф Паркс уверен, что его слово – закон, и даже не потрудился связаться с миссис Девлин и запретить ей говорить со мной. Едва я представлюсь и объясняю, что Ларсоны наняли меня расследовать исчезновение Джульетты, она охотно разрешает поговорить со своей дочерью.
Миссис Девлин ведет меня на большой задний двор и показывает на старые качели в его дальнем конце. Миновав идеально подстриженный газон, обнаруживаю на качелях Уиллу. Руками она держится за подвесные цепи, босые ноги
