Ирина Майорова - Турецкий берег, край любви

Мяч полетел вверх, девчушка запрокинула головенку, не удержала равновесие и шлепнулась на попку. Марина испуганно ойкнула, бросилась поднимать и успокаивать, но малышка и не думала плакать. Она завороженно смотрела на ярко-красную букашку, которая ползла вверх по тонкой травинке.

Откуда-то справа донесся встревоженный женский голос:

– Марьяна! Марьяна!

– Это, наверное, тебя ищут. Сейчас нам попадет. – Марина взяла девочку на руки и пошла на голос. Молодая женщина с русыми вьющимися волосами бежала навстречу. «Похожа на Таньку Дронову, – промелькнуло у Марины в голове. – Такая же пухленькая, и прическа, как у Татьяны. Все-таки короткое каре на кудрявых волосах смотрится лучше, чем на прямых…»

Передавая малышку матери, Миронова виновато проговорила:

– У вас милая дочка… Мы немного поиграли… Очень хорошая девочка…

Женщина благодарно улыбнулась и ушла, прижимая к себе непоседу. Миронова проводила их взглядом. Мама и дочка присоединились к компании, которая, сидя кружком на траве, с аппетитом поедала арбузы. Мимо них, как вереница муравьев, шествовали туристы, неся в руках огромные куски сладкой ягоды. Кто-то, не удержавшись, на ходу вгрызался в сочную мякоть, и упавшие капли, вскипая на раскаленной дорожке, мгновенно испарялись, оставляя после себя липкие пятна.

Марина вернулась к шезлонгу, поправила полотенце. Вожделенной расслабленности, о которой она грезила в Москве, не было и в помине. Она лежала, вытянувшись в струнку и прижав ладони к бедрам. «Не могу, не хочу так больше… Все надоело: работа на зачуханном третьесортном канале, грызня и сплетни в дружном творческом коллективе, свое и чужое вранье. Хочу не работать, жить в богатом особняке, ездить на дорогой машине, ходить на премьеры и презентации, родить дочку – такую, как эта Марьяша, – с розовыми налитыми щечками, со светлыми мягкими кудряшками… Сегодня же вечером я должна поговорить с Игорем. Устроить ему феерический секс, доставить полный комплект удовольствий, а потом поговорить. А в оставшееся до кроватки время мне нужно быть образцом нежности и уступчивости. Контролировать себя каждую минуту, чтоб он и думать забыл о моем срыве в самолете. Ведь я же сама чуть все не испортила!»

– Ты что, еще не купалась?

Марина вздрогнула и открыла глаза. Игорь стоял в изножье ее лежака с полотенцем на плече.

– Нет.

– Ну так пошли на море.

– Я лучше в бассейн.

– В бассейне ты и в Москве поплавать можешь. Давай-ка быстренько в море.

К морю они шли обнявшись.

ПЛЯЖНЫЙ МАЧО

Выбравшись за территорию отеля, Настя остановилась. Еще в Москве, планируя свой первый отпускной вечер, она решила пройтись по набережной Мармариса, изобиловавшей, если верить Инету, кабачками с живой музыкой. Причем, что отрадно, разножанровой: джазом, блюзом, шансоном… Насте нравились латиноамериканские мелодии, и она хотела отыскать местечко именно с таким репертуаром.

Iberostar Grand Azur располагался примерно посередине растянувшейся на несколько километров набережной. Ну и где тут играют латинос? Справа или слева? Спросить бы у кого… Настя с полминуты понаблюдала за двигавшейся в обе стороны публикой. Веселая и явно успевшая накачаться местным «Эфесом» молодежная компашка. Три супружеские пары, чинно шествующие друг за другом, как запряженные цугом лошади. Несколько женщин разного возраста с детской коляской, в которой благим матом орет ребенок. Ну не у них же спрашивать!

И тут метрах в десяти слева от себя Тищенко увидела светлокожего мужчину (явно не турка), одетого в длинные брюки и рубашку. Скорее всего, не турист, поскольку отдыхающие даже в качестве вечерней одежды предпочитают бесформенные штаны до колена и майки-«алкоголички». Вот он-то как раз и может знать… Между тем потенциальный источник информации зачем-то остановился возле зарослей кустарника, наклонился, а потом и вовсе присел.

Настя двинулась к нему.

Пока она неспешно преодолевала разделявшие их метры, мужчина успел подняться и сейчас при свете фонаря рассматривал содержимое небольшого яркого пакета.

– Excuse me! Could you[11]… – договорить она не успела – из кустов с громким лаем выскочил пес. Хозяин еле удержал питомца на поводке. Он что-то кричал собаке, извинялся перед Настей. Говорил владелец пса, похоже, по-шведски.

– Ни на кого даже не тявкнул, а меня чуть не растерзал… Стаффордширский терьер, между прочим, – пробормотала Настя, замедляя шаг и восстанавливая дыхание. – Скорее всего, сука. Почувствовала конкурентку…

На работе Анастасию Тищенко звали Стаффом – за мертвую хватку, нечувствительность к укусам коллег, нападкам начальства и жалобным поскуливаниям клиентов о бедственном материальном положении, предстоящей операции маме и тому подобном. В прошлом году подчиненные, решив подарить ей на день рождения щенка стаффорда, даже позвонили заводчице с просьбой зарезервировать собаку за агентством недвижимости «Мой город». Однако восстала главный бухгалтер Надежда Петровна, собачница со стажем: «Таким, как Тищенко, нельзя доверять ничью жизнь, а тем более щенка. Она в принципе не способна заботиться ни о ком, кроме себя, даже своих родителей знать не хочет. А вы ей собаку. Щенок у нее погибнет!» Живого стаффорда тогда заменили мягкой игрушкой.

Из ресторанчиков и кафешек пахло пряностями, жареным мясом и цитрусовыми. Иногда в кулинарный «букет» добавлялся цветочный аромат – он исходил от экзотических деревьев и кустарников, которыми изобиловала набережная и территории расположенных прямо за ней элитных отелей.

Пройдя с полкилометра, но так и не услышав ничего, кроме турецких песен, до дурноты надоевших ей еще в прошлом году, Анастасия решила «приземлиться» в маленьком баре, где все музыкальное сопровождение составляли позвякивание бокалов и тихое жужжание блендера. Взгромоздилась на неудобный табурет и попросила воды со льдом и лаймом. Сделав первый глоток, зажмурилась от удовольствия, а когда открыла глаза, на соседнем табурете уже восседал турок лет сорока в ослепительно белой рубашке. Бесцеремонно ткнув пальцем в пластиковый браслет с названием отеля на Настином правом запястье, уверенный в собственной неотразимости самец изрек на чудовищном русском:

– Хотэл – класс! Ты очень красивая. Пойдем гулять пляж.

– Ишь чего захотел! – прошипела, не поворачивая головы, Настя.

– Хотэл? Иберостар? Туда минэ не можно. Пляж! – Турок сделал гостеприимный жест, поведя рукой в сторону моря, и тут же, ухватившись двумя пальцами за браслет, легонько потянул Настю с табурета.

Она могла бы отшить этого любителя халявного секса в одну минуту: жесткий взгляд и слово «полиция» – вот и весь рецепт. Но Тищенко захотелось немного развлечься и, отлепив пальцы кавалера от пластиковой белой полоски на своем запястье, она пообещала: