Барбара Фритти - Любовь, в которую трудно поверить

– Так-так-так, – шутливо протянул Джейсон. – Что у нас тут было?

– Мы тут прилегли вздремнуть, – торопливо сообщила Кара.

– Значит, это теперь так называется? Простите, что помешал вам. Можете продолжать.

– Ты чего-то хотел? – спросила Кара. – Потому что мы… закончили.

– Говори за себя, – поддразнил ее Колин и, подойдя сзади, обнял за талию. – Это всего лишь перерыв.

– Где же ваш ребенок? – полюбопытствовал Джейсон.

– У бабушки, – ответил Колин.

Джейсон одобрительно кивнул.

– Отличный способ использовать свободное время.

– Так в чем дело? – спросил Колин. – Судя по твоему звонку, это что-то срочное.

– Мне нужна кое-какая информация. Кара, у тебя осталось генеалогическое древо? Помнится, твоя бабушка составила его ко Дню основания города.

– Да, конечно. Зачем оно тебе?

– Хочу проследить родословную Кейнов от самой Франсин Кейн. Тут кое-что всплыло. Пока рассказать не могу, но ваша помощь нужна позарез.

– Заходи, – сказала Кара, впуская его в дом. – Сейчас принесу.

– Что стряслось? – спросил Колин, когда они остались одни.

– Мы нашли копии «Трех ликов Евы». Все три – кисти Дерека. Не исключено, что он собирался заменить ими подлинники. Но это ему или не удалось, или он передумал.

– То есть дело окончательно не закрыто, – произнес Колин.

– Оно открыто. Я что-то пропустил, Колин. Что-то очень важное.

– Ты уверен? Даже если он просто создал копии, все равно в чем-то виноват.

– Нужно выяснить степень его вины, – сказал Джейсон и посмотрел через плечо, чтобы удостовериться, что Кары рядом нет. – Гляжу, ты справился со своей небольшой проблемой?

Улыбка Колина сделалась шире.

– Как видишь, никакой проблемы нет. Спасибо тебе за совет, дружище. Я честно признался Каре, и это ее завело. Она почти набросилась на меня и… ну, что мне тебе рассказывать, ты и сам знаешь.

– Рад, что оказался полезен, – ответил Джейсон, искренне радуясь тому, что у друзей вновь все наладилось.

Через несколько секунд с тетрадкой в руках вернулась Кара.

– Так что ты хотел узнать?

– Кто из детей Франсин был предком Уайатта? – спросил Джейсон.

– По идее, Дэвид, ее младший сын. – Кара вопросительно посмотрела на него. – Для чего тебе это?

– Просто после кораблекрушения у Франсин и Виктора Дельгадо был роман. В результате родился ребенок, которого она выдавала за своего младшего сына от погибшего мужа.

Кара посмотрела на генеалогическое древо.

– Он родился через девять месяцев после кораблекрушения. Значит, роман случился очень быстро, но я была уверена, что Виктор был безумно влюблен в Еву.

– По всей видимости, в лице Франсин он нашел утешение.

– Вот это да! – встрял в их разговор Колин. – Уайатт и Дерек потомки Виктора. Они об этом знали?

– Дерек знал и, как мне кажется, его дед тоже. А Рамон Дельгадо? – внезапно спросил он. – У него были дети?

– Ты не поверишь, но Рамон и двое других, кого прибило к берегу в Укромной Бухте, не входили в число тех двадцати четырех, которые основали наш город. В День основания города о них даже не вспоминают. Их историй нет на лоскутном одеяле, потому что оно было сделано раньше, чем они достигли берега. – Кара перевернула страницу тетради. – Так, посмотрим. Да вот он, Рамон. У него была дочь по имени Ава. Звучит почти как Ева, правда?

– Что с ней стало?

– Она вышла замуж за человека по имени Дуглас Таннер. У них была одна дочь, Джейн, которая вышла замуж за Рэндольфа Хиллмана. В свою очередь, у нее тоже родилась дочь, которую назвали Элизабет, а у той – дочь по имени Реа. По этой линии одни только девочки. Заканчивается она на Реа, которая появилась на свет в тысяча девятьсот сорок первом году. В тысяча девятьсот шестьдесят пятом году Реа вышла замуж за Джона Лоренса и родила дочь по имени Глория.

Джейсон почувствовал, как у него участился пульс.

– Глория?

Кара изумленно посмотрела на него.

– И она стала Глорией Маркем? – уточнил Джейсон.

– Тут об этом не сказано, но довольно странное совпадение.

– Никакое это не совпадение, – сказал он. Значит, не только Уайатт связан узами родства с братьями Дельгадо. Глория – потомок Рамона Дельгадо, беспутного младшего брата Виктора. Не исключено, что именно он похитил картины. Неужели история повторилась? Неужели Глория решила, что картины Виктора Дельгадо не должны больше никогда увидеть свет?

Кэтрин предложила ему сначала поговорить с Глорией. Неужели ей что-то известно? Может быть, она просто пытается намекнуть, не желая выдавать свою тетку?

– Мне нужно срочно в одно место, – внезапно произнес Джейсон.

– Это куда же? – уточнил Колин.

– Когда я приеду туда, я позвоню вам.

– Эй, так нечестно, приятель! – возмутился Колин. – Мы будем волноваться за тебя.

– Думаю, вы найдете себе более приятное занятие. Объясню все потом, когда буду точно знать, кто украл картины.

– Я думала, что это Дерек, – заявила Кара.

– Раньше я тоже так думал, но, похоже, я ошибался.

Не успел он шагнуть за порог дома, как зазвонил его телефон. На том конце линии раздался знакомый, с легкой хрипотцой голос. Уайатт Кейн. Джейсон тотчас напрягся.

– Уайатт, я рад, что вы мне перезвонили, – ответил он. – Буду у вас в мастерской через десять минут.

Садясь за руль, он ощутил прилив адреналина. Наконец хотя бы кто-то решился на серьезный разговор.

Глава 18

Брианна сидела на диване перед кофейным столиком, на котором были разложены рисунки Дерека. Теперь, когда она знала о подделках, о хитрых мазках, за которыми скрывались инициалы ее мужа, она не могла не думать о том, что ей он тоже оставил подсказку.

Она отложила в сторону рисунки, изображавшие ее или Лукаса. Куда более интересны были зарисовки города. Ее внимание привлекли три наброска – пещер Укромной Бухты, художественной мастерской и галереи Маркемов, точнее, стен с зеркалами. Ни на одном не было четких изображений людей, лишь размытые силуэты, от которых исходила некая энергия, отчасти враждебная. По крайней мере, так ей показалось. Неужели это она ощущает гнев Дерека? Или чей-то еще?

Почему Дерек нарисовал именно эти места? Неужели они имели для него важность? Не кроется ли за этим нечто большее? Уж не пытается ли он этим ей что-то сказать?

Она не знала, почему Дерек не заменил подлинники своими копиями. Но то, что он спрятал их в доме Джейсона, – нет, это неспроста. Как сказал сам Джейсон, лучший тайник, чем гараж полицейского, занимающегося поиском пропавших картин, невозможно даже представить.

Но где же тогда подлинники? Она была убеждена, что у Дерека их не было. Возможно, он даже не знал, где они находились. Кто-то обратился к нему за помощью. Они разработали план, но случилось что-то неожиданное. Дерек попался, а сообщник его предал, и Дерек на пять лет угодил в тюрьму.