Русалочка - Вероника Карпенко
— Дай воды, — мучительно бросила Таня.
Сестрёнка покорно сгоняла к скамье, за бутылкой. Заполучив её, Таня приникла к прохладному горлышку. Ощущая, как с каждым глотком ей становится лучше. Нужды подтверждать опасения не было! И даже тест, сделанный ею накануне, был скорее для «галочки». Своим чутьём она уже догадалась, что внутри её тела зарождается новая жизнь. Вот только чья она? Об этом Таня старалась не думать. Это мог быть и Димкин ребёнок. Сколько раз он входил в неё с остатками спермы на члене? Но отцом его мог быть и другой! Сроки отбрасывали её назад, в момент их последнего секса.
— Блядь, — огрызнулся Рогозин, что было так на него не похоже.
— Что-то случилось? — испуганно бросила Таня.
Он простонал:
— Так увлёкся, что кончил в тебя.
— Ого, — удивилась она.
— Выпей таблетку, — посоветовал он. Таня кивнула.
Она запланировала визит в аптеку на обратном пути. Но диалог, который случился потом, окончательно сбил её с курса…
Голос дежурного прозвучал сквозь туманную пелену.
— Что она сказала? — нахмурилась Таня.
— Поезд бла-бла-бла прибывает на платформу бла-бла-бла, — издевательски бросила Леська.
Таня хмыкнула:
— Наш.
Невзирая на раннее утро, вокзал оживлённо звучал, принимая людей. Лязгали сцепками колёса гружёных товарняков, надрывно гудели тифонами пассажирские тепловозы. Хлопали двери, выпуская всё новые порции пассажиров, и те роились, встречая друг друга, торопясь, провожая и плача. Их никто не пришёл провожать! Никто и не знал, что они уезжают. Таня хотела уведомить отчима, но тот не взял трубку. Она умолчала о скором отъезде даже, когда увольнялась с работы. Подруга могла проболтаться, и Димка, узнав, примчался бы на вокзал.
Таня застыла. Она оглянулась, пытаясь его отыскать в тёмной гуще людей. Вот если бы он появился сейчас, смогла бы она устоять? Сумела бы не поддаться безрассудному зову влюблённого сердца?
Но Димки там не было! Как и не было поводов для раздумий. И билет, зажатый в руке, успокаивал слабые нервы. Рупор шумно «откашлялся», после чего невнятный голос объявил нумерацию с головы.
— Идём, Лесён! — позвала Таня. Она щёлкнула ручкой, превращая свой чемодан в раскладную тележку.
Но Леська не двигалась с места. Она кружилась, сканируя пассажиров своим испытующим взглядом.
— А Димка с нами не поедет? — проговорила растерянно.
Таня вздохнула:
— Нет.
— А чего? — удивилась сестра.
На что Таня сердито ответила:
— Лесь, возьми чемодан! Я же тебе не извозчик!
Она пихнула Олеськин багаж. Сестрёнка насупилась.
— Ты похожа на…, — проговорила она, цепляясь за ручку.
— На кого? — фыркнула Таня.
Колесики гремели по пыльной брусчатке. Олеська с трудом поспевала за ней.
— На маму, — сказала она.
По сердцу как будто ножом полоснули, и оно опять начало кровоточить. Таня стиснула зубы, чтобы не дать слабину! Олеськина правота била больно, но своевременно. Теперь заботы о младшей сестре целиком и полностью ложились на Танины хрупкие плечи. Вот только Леська не знала, что скоро она и сама станет тётей.
Сменив дислокацию и присоседившись к горстке людей, они совершили привал. Леська топталась у края платформы, ожидая прибытия поезда.
Таня достала смартфон.
— Леся, не стой там! — сурово велела она.
Казалось, что воздух вибрирует. И звук приходящего поезда уже нарастал. Она отыскала в контактах его телефон. Напечатала глупо и торопливо. Хотела стереть, но сообщение уже улетело по направлению к адресату.
«Ты был прав, я просто глупая шлюха», — так звучало её запоздалое покаяние. Ответ не заставил себя долго ждать! Хотя Таня совсем не надеялась, что он отзовётся.
«Я никогда не считал тебя шлюхой», — ответил Рогозин.
Поезд промчался, окутав её тяжёлым дурно пахнущим шлейфом. Из глубин организма опять поднялась тошнота.
«Я беременна», — напечатала Таня, но вовремя стёрла. Она не исключала того, что у её малыша будут глаза цвета хмурого неба. Но что, если взгляд его окажется тёмным, как южная ночь?
— Тань, чего ты лыбишься? Вон наш вагон! — Леська дёрнула её за рукав.
— Ну, так иди! — откликнулась Таня.
На входе уже скопилась очередь из желающих отправиться в путь. Проводница, грузная женщина в съехавшей на бок пилотке, проверяла входящих.
— Неужто дочка? — удивилась она, листанув Танин паспорт.
— Сестра, — поправила Таня.
Женщина выдохнула, как будто с облегчением.
— Ну ладно! А то уж больно молодая, — проговорила она, возвращая ей документ.
Добрый мужчина помог взгромоздить чемоданы. И Леська, запрыгнув в вагон, с любопытством пошла впереди, суя свой вздёрнутый носик в каждое следующее купе.
— Чур, я внизу! — прокричала она, когда они, наконец, отыскали своё.
— Наши места наверху, — напомнила Таня. Она села на нижнюю полку, радуясь, что та оказалась не занята.
— Ну, а если никто не появится, то можно и лечь, — заключила Олеська.
— Нельзя! — отрезала Таня.
— Почему? — возмутилась сестра.
Таня вздохнула.
— Кто-нибудь может ночью сесть в поезд, — пояснила она.
Но Леську ничуть не смутила такая возможность.
— Ну и пусть тогда спит наверху! — провозгласила сестрёнка.
От безысходности Таня махнула рукой. Она слишком устала, для того, чтобы спорить. Хотелось скорей расстелиться и лечь! Хоть на нижнюю, хоть на верхнюю полку. Леська, напротив, была полна сил.
— А чай будем пить? — уточнила она. И Таня кивнула, чувствуя пятой точкой, что поездочка им предстоит ещё та.
Конец книги (но не истории).
Паблик автора в Контакте:
https://vk.com/veronikaplace
Спасибо за интерес к моему творчеству.
С ❤ ВК.
Примечания
1
Моя киска на вкус, как Песи Кола, — перев. с англ. (” Cola” — Lana Del Rey).
2
Мои глаза большие, как у девственницы, — перев. с англ. (” Cola” — Lana Del Rey).
3
От румынского «dragă» — дорогой, родной.
4
Пер. с английского — секс на пляже.
