Александр Казанский - Экстремальная любовь

— Тагир! Зачем ты убил своего друга!

Тагир на четвереньках дополз до Юли и сел рядом с ней, он обнял ее и поцеловал.

— Он спятил, он собрался убить и меня и тебя, он мне уже не друг.

— Ты не жалеешь?

— Единственное о чем я жалею, так это то, что мы оставили наших девчонок в баре.

Юлю охватил приступ смеха.

— Разве это смешно! — недовольно воскликнул Тагир.

— Ты забавно смотришься в этом маскараде! — напомнила ему Юля, что он все еще был в женском платье.

— Да пропади пропадом, эти туфли с колготками и парики с сумочками! — Они вместе стали смеяться от души, лишь в загородном поле отражались эхом их звонкие голоса.

15

Утром того же дня Виталий уже знал все по поводу перестрелки в клубе, который находился под его крышей, он сурово опрашивал всех очевидцев, от охраны и еще еле живого на медленных последних ударах сердца Гоги, до девушек и танцоров. Гога терпел еще более двух часов пока отчаянный и взбешенный Виталий не выпустил в него две пули, после чего тот окончательно скончался. Виталий напряг все свои силы и возможности мозга, и обрисовал в сознании четкую картину всего происшедшего и пришел к выводу, что нужно искать двоих. По показаниям очевидцев это были две девушки. Причем описание одной девушки совпадало в двух случаях, при покушении на Бум-Тао и при разгроме ночного клуба. Эта девушка совпадала с образом той, которую на допросе подробно описал Руслан. Во всем этом безобразии участвовало одно и то же лицо, и Виталий был сильно заинтересован в этом человеке.

— Как-то Руслан мне описывал одну девушки и звать ее, кажется не то Лина, не то Юля, что-то в этом роде. По описаниям одно и тоже лицо, одна и та же девушка, она мне уже сниться начала, я хочу, чтобы вы мне ее нашли. Я больше всего на свете желаю с ней побеседовать, — дал приказ своим людям Виталий.

— Хорошо, — ответил Рафаэль, — я дам распоряжение, мы составим фоторобот, и, используя тех, кто лучше всего ее запомнил, мы найдем ее, я вам обещаю…

— Мне не надо обещать! — Разгневанно перебил его Виталий.

— Да, мы точно ее найдем!

— Я хорошо помню ее лицо, — вмешался Виктор, — и я найду ее специально для вас.

— Отлично и задействуйте все службы, с которыми мы имеем общие дела, — сказал Виталий.

Юля с Тагиром в это время сидели в парке на скамейках, и спокойно беседуя, пили соки. Они оба решили пропустить занятия и к тому же ушли из общежития, чтобы их никто не искал. В утреннем парке еще не было людей, было одиноко и пахло свежей утренней росой, уже расцвела липа, и ее запах как туман развеялся по всему парку. Раса еще не просохла на деревянных скамейках и слабо, тускло сквозь облака солнце прогревало весеннюю траву. Вокруг обнявшихся Тагира и Юли была прекрасная и чистая жизнь природы и тварей населяющие ее, жителей парка. Эта жизнь была полна радости и счастья, свежести и новизны, а людям нужна только любовь. Юля и Тагир видели только друг друга, они сидели, обнявшись мило о чем-то беседуя и улыбаясь от своего счастья, что они вместе и большее никто не нарушает их покоя. Они пригрелись как одинокие голубки друг к другу, и нежное теплое солнце ласкало их своими яркими и приятными лучами. В таком положении и с такими чувствами можно просидеть, не отрываясь, друг от друга и три сутки.

— Я выполнила уже два задания, после того как влипла в это дело, я думала, что все у меня получиться, но жизнь моя превратилась в сущий кошмар. Я, наверное, не выдержу, мои нервы на пределе. Мне что-то вдруг захотелось спокойной жизни, такой, где нет зла и добра, ненависти и лжи, предательства и жадности. Такой жизни, где нет бедности и богатства, где нет денег и нищеты, там, где есть все для хорошего счастья. Там все равны и все разные, все друг другу желают верной пламенной любви и счастья, как у нас с тобой. Наверное, эта жизнь и есть рай, я его чувствую как сон, нескончаемый сон. — Рассказывала Юля.

— Там нет боли, нет страдания, нет слез, там просто нет ничего, а есть только то, что желаешь, этот мир я вижу только в нас. Мы и есть этот мир, и мы его защитим от вторжения. Все что твориться плохое, пытается его разрушить, но мы сохраним наш мир. И как только мы уедем из города, нас ждет совсем другой мир, — произносил в свою очередь Тагир.

— У нас есть возможность бежать, для того, чтобы сохранить этот мир, зародыш нашего счастья. Для того, что бы на пути не встало никаких проблем нам нужно еще избавиться от полковника Половца, после этого мне заплатят пятнадцать штук, десять, кстати, у меня уже есть, и на эти деньги мы сможем бежать в Канаду.

— А почему именно в Канаду? И второй вопрос, у тебя уже есть деньги!? — удивился Тагир.

— Да, выполнив это задание, у нас уже будет двадцать пять штук, на эти деньги мы вполне можем купить себе дом, где-нибудь в Самаре и жить вместе. А в Канаду ненадолго, пока не затихнет вся эта шумиха, проживем там года два или три. У меня там родная тетя живет, и английский я хорошо знаю. В-третьих, там будет не плохо, там такой же климат как в России.

— Ты знаешь Юля, честно тебе скажу, как патриот своей страны. В России я себя чувствую лучше и спокойнее чем в любой там Канаде или Австралии, эти страны совершенно чужды русской душе и русскому сердцу, наш дом только здесь. Для меня самое хорошее место на планете это в России и мне не нужна больше никакая другая страна. И, в конце концов, все мои родные и друзья здесь. Все же душа спокойней за страну, когда ты в ней живешь.

— Как скажешь милый, — Юля обняла его крепче, — уж без тебя я никуда не поеду, где ты, там и я, я твоя тень.

— А я тень твоей тени, — добавил Тагир.

— Эх ты не образованный философ, — она его поцеловала.

— Что будешь делать?

— Наверное, думать, — ответила Юля и закрыла глаза.

В это время Кесарь и Львенок решали, что им делать с Юлей.

— К Юле я ощутил какое-то притяжение, я сердцем чувствую, что она мне нужна. И кто сказал, что жестокие не способны любить! Я истинно влюблен, поверь, даже такое в нашей жизни бывает. — Признался Кесарь перед Львенком и Белкой.

— А как же Белка? Она ведь любит тебя!

— Эта шалава любит всех, можешь оставить ее себе, — ответил Кесарь.

— Юля, девушка с сильным характером, ее трудно будет приручить.

— Я приручил льва, я приручу и женщину! — Высказался Кесарь.

Белка сидела на коленях Львенка и нежными поцелуями в шею ублажала его. От нее был слышен лишь грешный смех и сладкий стон блаженства.

— Я найду еще способы заставить ее залезть ко мне в постель и по настоящему от души любить меня. Способы я еще найду, я всегда всего добиваюсь.