Конни Мейсон - Нежный враг

– Как можете вы уменьшить мою боль, если вы ее причина? – проронил он сердито и в тот же миг пожалел об этом. Нельзя винить Ариану в его собственной неосмотрительности. Она была ему дороже гордости, дороже чести. Простит ли он себя когда-нибудь? Лион начал подниматься, понимая, что не сможет предаться любви с нею, нет, не сейчас, когда сердце еще так болит.

– Ради бога, Ариана, не просите меня об этом. Я сейчас не в настроении для нежности. Я не хочу сделать вам больно.

Ариана была достаточно проницательной, чтобы понимать: единственный способ пробиться к Лиону, отвратить его от страданий – это отвлечь его. Прежде чем он успел подняться, она повисла на нем и повалила на кровать. Ариана цепко держалась за него, пока не почувствовала, что твердое тело его начало понемногу сдаваться, а губы стали мягкими. Но этого было недостаточно, потому что в глазах у него все еще стояла печаль, а лик был мрачен.

– Вы хотите меня, Ариана? – едко произнес он. – Хорошо, но не говорите потом, что я вас не предупреждал. Таким я вам не понравлюсь, поверьте.

Ариана собралась что-то ответить, но в этот миг его губы обрушились на ее рот в грубом поцелуе. Когда она почувствовала, что он рвет ее рубашку, чтобы добраться до нагой плоти, Ариану на миг охватила паника. Лион был сильным мужчиной, вдвое, нет, втрое сильнее, чем она. В таком настроении он мог причинить ей серьезный вред. Осознав ошибку, она попыталась отползти, но возбуждение прилетело к нему на крыльях гнева, и уже было поздно идти на попятную.

Растянувшись на ней, он целовал ее, пока у нее не распухли губы, а пресытившись ртом, нашел груди, принялся грубо гладить языком ее чувствительные соски. Тело его было твердым и тяжелым, жезл налился и пульсировал у ее живота.

Он жестко доводил ее до финала, не давая ей выбора, не спрашивая, а просто используя. Под его мощной атакой у нее все закружилось перед глазами, и она поняла, что так быть не должно, и не важно, что она сама его подгоняла.

– Лион, подождите, не так.

Он поднял голову и грозно улыбнулся.

– Я предупреждал вас, миледи, но вы не послушали меня. Я воин. Нежность мне дается нелегко.

Он схватил ее руками за бедра, подтянул к своему рту, открыл языком и нашел пальцами. Ариана начала извиваться, вскрикнула и быстро пришла к бурному завершению. Потом он одним мощным движением вошел в нее, лицо его преобразилось в маску боли и вожделения одновременно. Ариана едва не расплакалась. Она хотела, чтобы Лион любил ее, и такого не ожидала. Больно он ей не делал, но она понимала, что он использует ее, чтобы удовлетворить свою похоть. Для него она была просто женщиной, не больше, и он через ее тело облегчал боль уязвленной гордости. Он предупреждал, но, боже правый, такого она не могла предвидеть.

– Лион… боже правый, Лион… сжальтесь!

Что-то в ее тоне, должно быть, тронуло его, потому что он посмотрел на нее так, будто увидел в первый раз. Поняв, что натворил, Лион уронил голову ей на грудь и тяжко вздохнул.

– Простите, Ариана. Я не хотел вас обидеть. Жестоко наказывать вас за мою слабость.

Потом он приник губами к ее устам со всей нежностью, какая у него была, стал медленно двигать бедрами, возбуждая ее лаской. К огромному удовольствию Арианы, Лион снова превратился в нежного любовника, которого она знала и полюбила. Он медленно довел ее до вершины, сосредоточившись на ее желаниях и сдерживая свои. Почувствовав, как она сжалась и задрожала под ним, он довел и себя до бурного окончания. А потом обнял ее так крепко, что ей показалось, будто мир вокруг них остановился. Он долго не шевелился, наслаждаясь близостью и совершенным покоем, которое давало их единение. К сожалению, продлилось это недолго. Горько вздохнув, он встал с кровати.

Быстро одевшись, посмотрел на нее бесстрастным взглядом.

– Простите, – повторил он и побрел к двери.

– Лион, куда вы? – воскликнула она, охваченная тревогой.

– Лучше мне подумать наедине, миледи. Из меня сейчас плохой собеседник.

– Не оставляйте меня вот так, милорд. Не нужно меня ненавидеть.

Он печально и немного смущенно улыбнулся.

– Я не понимаю, что творится у меня на душе. Да, там есть ненависть, но только к себя самому. Я предал Вильгельма, потому что хотел вас, а теперь я не знаю, смогу ли стать добрым мужем.

Лион чувствовал боль утраты, унижение, понимал: он стал другим человеком, не таким, как прежде, хуже, и не мог жить с этим.

Когда Лион тихо вышел из комнаты, Ариане показалась, что вселенная всем своим весом навалилась на ее хрупкие плечи. Едва дверь закрылась за ним, она зарыдала. Лучше бы она никогда не встречала Лиона Нормандского. Из-за нее он нарушил священный обет и лишился чести.

Глава 16

По залам замка разносилось эхо голосов и топота многих ног, что было необычно для этого времени. Арина проснулась с тревожным ощущением. Почувствовав: что-то происходит, она выпрыгнула из кровати, и в тот самый миг в комнату ворвался Лион.

– Одевайтесь. Быстрее, Ариана. Приближается Вильгельм с армией.

Ариана засы´пала бы его вопросами, но он исчез так же стремительно, как появился. Вильгельм! Она накинула одежду и бросилась к окну. Сердце едва не остановилось у нее в груди, когда она увидела настоящую армию, выстроившуюся рядами за могучим воином, который приближался к Абернети с величественной церемонностью завоевателя. Ариана впилась взглядом в Малькольма, в окружении личной охраны выехавшего в поле встречать Вильгельма. Как Ариана ни старалась, она не смогла разглядеть страха на лице Вильгельма.

Не дожидаясь, что будет дальше, Ариана слетела по лестнице и выбежала во внутренний двор, где ей пришлось протискиваться сквозь собравшуюся там толпу. Она высматривала Лиона, но так и не увидела его. Не могла заглянуть и через головы остальных, чтобы узнать, что происходит в это прохладное, туманное утро перед воротами замка.

Малькольм вернулся после, как ей показалось, нескольких часов переговоров с Вильгельмом. На лице у него было написано поражение. «Что же произошло между Завоевателем и королем Шотландии?» – гадала Ариана. Она не удивилась, увидев, что Вильгельм следует за Малькольмом во двор замка в сопровождении личной охраны. Бóльшая часть его войска осталась за стенами.

Два монарха вошли в большой зал. Ариана тоже протолкнулась внутрь вместе с толпой. Вильгельм снял шлем. На лице его застыло выражение беспощадной уверенности. Тем, кто собрался в зале, он казался человеком твердым во всех отношениях: свирепый воин, жесткий правитель, деятельный руководитель с непоколебимыми принципами. Ариана также знала его как наделенного необузданным нравом деспота, не терпящего даже малейшего проявления инакомыслия. Происходил он из рода промышлявших пиратством викингов, которые сперва разграбили, а потом заселили северо-западную часть Франции, поэтому воинственность была у него в крови.