Мария Воронова - Ледяное сердце Северины

Поэтому Александра спокойно пила чай и слушала банальности про ночную кукушку. Потому что мать, ясное дело, воспитала Витеньку совершенным человеком, и, только попав в объятия вертихвостки, ребенок надышался смрадным дыханием порока и переступил границы добродетели.

– Нечего было вообще связываться с вами! Понятно, что ты еще могла, кроме как требовать все это? – свекровь картинно повела рукой. – Откуда тебе было знать, что в жизни есть другие ценности? Я полвека отработала, ни с кого не взяла ни копейки, ни коробки конфет! Думала, мой Витя такой же будет. И был бы, если бы с вашей семейкой чертовой не связался! Говорила ему, держись своего круга, нечего якшаться с торгашами и особенно с партийцами. Тоже еще, хозяева жизни!

– Партии давным-давно нет, – осторожно заметила Александра и только подлила масла в огонь.

– Партии, может быть, и нет, а люди остались! Привыкли, что все кругом их рабы. Имели все лучшее, но этого им было почему-то недостаточно. Нет, надо было еще власть свою показать над нами. Чтобы мы не могли просто работать и просто жить. Нет, нам надо было постоянно доказывать таким, как твой папаша, что мы имеем право ехать за границу, получать квартиру и вообще дышать. Если вдуматься, какой абсурд! Я, доктор наук, автор методики, должна была доказать какому-то безмозглому идиоту, что не посрамлю Советский Союз, если поеду на конференцию!

Александра отвела глаза. Она была большую часть жизни знакома с этой женщиной и всегда считала, что та вполне довольна социалистическим строем.

– Ничего хорошего я не ждала от вашего проклятого племени, но такое! – энергично продолжала старуха. – Чтобы ты своими непомерными требованиями Витю под монастырь подвела, о таком я и помыслить не могла. Хотя всегда знала, что этот брак до добра не доведет.

– Почему? Вы же так хорошо меня приняли…

– А что еще нам осталось после ультиматума твоего папаши? – фыркнула старуха. – Он же царь вселенной у нас был!

– Простите, я сейчас не совсем понимаю, о чем вы говорите.

– Да неужели? Скажи спасибо своему папочке, если бы не он, Витя ни за что не женился бы на тебе. Но твой отец решил, что дочурка должна иметь все лучшее, в том числе мужа. Ну и подсуетился. Когда я узнала, с кем встречается Витя, сразу ему сказала, чтобы прекратил, пока не поздно. Увы, оказалось, поздно. После выпускного к нам явился твой папа собственной персоной и потребовал, чтобы Витя женился на тебе.

Александра нахмурилась. Нет, этого не может быть! Свекровь сочиняет, чтобы сделать ей больно. Многие люди думают, что, причиняя близким боль, они уменьшают собственную.

– Но это глупо – то, что вы сейчас говорите, – задумчиво сказала она, – мы с Витей не согрешили, я не была беременна, так что папе нечего было предъявить. Да он и не стал бы унижаться.

– Он не унижался, поверь мне! Он унижал нас. Сказал, что наш сын разбил сердце его дочери, и если мы думаем, что этот номер пройдет, то мы жесточайшим образом ошибаемся. Сказал, что сначала хотел просто показать, что простые парни не могут безнаказанно играть чувствами дочерей секретаря горкома, но потом решил все же предоставить нам выбор. В отличие от Вити, который его дочери никакого выбора не предоставил. Неужели ты этого не знала?

Александра покачала головой.

– Странно. Все эти годы я была уверена, что он пришел к нам по твоему наущению. Слишком все это выглядело по-детски. В общем, он сказал: либо Витя как-то что-то пытается исправить, либо об институте может даже не мечтать. Армией припугнул, а в те годы это было очень страшно. Войска из Афганистана еще не вывели.

Увидев, как изменилась в лице невестка, свекровь неожиданно успокоилась и даже улыбнулась. Александра надавила на виски кончиками пальцев, но легкая боль не помогла прийти в себя. Казалось, все это дурной сон.

– Уходя, твой папа заметил, что счастье Вити, если он правильно поймет, что значит исправить. И знаешь, многое в жизни было, но эту ухмылку я не могу забыть до сих пор.

– Я ничего не знала, – сказала Александра глухо.

Ей вдруг стало почти физически душно. Возможно, свекровь лжет, но скорее всего, нет. Это объясняет «провал». Сначала она уговорила своего дорогого сыночка расстаться с дочерью партийного бонзы. Мол, не наш круг, там тебя сожрут и не подавятся, и вообще, примитивные люди, чуждые духовных интересов, одни интриги и нажива на уме, и дочь такая же, тебе, сынок, с твоей тонкой душевной организацией там делать нечего. Витя послушал, а может быть, и интерес к ней стал угасать. Ему почти исполнилось восемнадцать, и телом это был сформировавшийся мужчина, и хотел большего, чем самозабвенные поцелуи, но Александра, как ни любила его, не могла переступить через себя и дать ему это «большее» до свадьбы.

Поэтому он расстался с нею без особых сожалений, наверное, встретил более раскованную девушку. Если бы не появился ее разгневанный отец и не поставил ультиматум: или благополучная жизнь с гарантированным карьерным ростом и молодой женой, или свобода в той степени, в которой ее предоставляет армейская служба, то ничего не было бы.

Кати не было бы!

Александра поежилась. Неужели один разговор может определить весь ход человеческой жизни?

– Но Союз рухнул, – сказала она тихо, – и папа в одночасье утратил свою власть. Витя мог беспрепятственно развестись со мной.

Свекровь поджала губы:

– Мой сын – порядочный человек.

– Да, конечно.

Она встала, открыла форточку, достала сигареты. Свекровь удивилась:

– Ты куришь?

– Нет.

Помедлив, старуха вытащила сигарету для себя. Некоторое время женщины молча курили.

– Я была вашему сыну хорошей женой, – сказала, наконец, Александра и подумала, что не оговорилась, сказав «была», – и думала, он счастлив. Я же не знала, что он меня не любил, – свекровь хотела что-то сказать, но Александра жестом ее остановила, – прошу прощения, но мне надо идти по делам. Вы оставайтесь, дождитесь Виктора, он часа через три уже будет.

Сама не зная зачем, она оставила Мешкову сообщение: «Уехала гулять в Петергоф». Когда он его прочтет, неизвестно, и Петергоф большой, так что это ни в коем случае не выглядит приглашением, но вдруг он догадается, как ей сейчас нужно его видеть!

Наверное, дело не в том, что он ей нравится, а надо найти точку опоры, когда вся твоя жизнь разлетелась на осколки, словно разбившееся зеркало. Нужно вернуться к началу, к тому, что было до Вити.

Потом она переберет в памяти все хорошие воспоминания и поймет, что он был хорошим мужем и они действительно были счастливы вместе. И нет большой разницы, женился ли он на ней по страстному влечению или под страхом мести ее отца. Влечение бы испарилось, наверное, тогда же, когда и папа утратил свою власть, но Витя остался с ней.