Исчезнувшая - Мари Мур
Он отворачивается от меня. Он не позволяет мне вместе с ним пережить боль. В то время, когда я просто хочу сидеть с ним в тишине и терпеливо ожидать момента, когда его израненная душа перестанет кровоточить. Я не настолько глупа и наивна, чтобы верить, что это настанет в ближайшее время. Невозможно подготовиться и за одно мгновение принять, что твоего близкого больше нет.
Но я не могу смириться с тем, что с каждым днем Кэш уходит от меня все дальше и дальше. Не только физически, но и эмоционально.
Когда я прихожу к нему домой – он апатично наблюдает, как я насыпаю корм в миску, играю с Голди или причесываю его. Но стóит мне оставить питомца и подойти к Кэшу, как он убегает. Будто моя близость наносит ему вред или оскорбляет его.
Его побеги больше не расстраивают меня. Скорее они выводят меня из себя. Разве Кэш не понимает, что своим игнорированием он роет между нами пропасть? И она становится все глубже и глубже.
Я не знаю, как спасти нас обоих от падения. Поэтому я просто продолжаю приходить в его дом, не собираясь сдаваться. Я не оставлю Кэша. Я не дам ему захлебнуться в собственном горе.
Кимберли: Я в гостевом домике. Нам с Голди нужен третий участник, чтобы поиграть в фрисби.
С момента, как я отправила данное сообщение, проходит больше сорока минут. За это время я успеваю разогреть ужин, насыпать корм Голди, поиграть с ним и несколько раз проверить телефон в надежде получить от Кэша ответ. Но он ничего не написал мне несмотря на то, что прочитал сообщение.
Кимберли: Кэш? Ты присоединишься к нам?
Я устраиваюсь на диване с телефоном на коленях. Голди забирается рядом со мной и кладет голову на мои ноги. Я чешу его за ушком и глажу, наблюдая, как Кэш читает мое сообщение. Но он снова оставляет меня без ответа.
Кимберли: Я вижу, что ты читаешь мои сообщения. Просто скажи, где ты и что с тобой? Я беспокоюсь.
Кэш читает сообщение, затем на экране появляются три точки. Во мне загорается надежда, что я получу от него ответ. Проходят несколько минут, но мне ничего не приходит. Тогда я решаю позвонить Кэшу. Может быть, в данный момент ему неудобно набирать текст?
Однако Кэш не отвечает на вызов, и я начинаю испытывать раздражение. Почему он предпочитает нагло меня игнорировать? Я быстро набираю сообщение, но Кэш опережает меня.
Кэш: Со мной все в порядке.
Кимберли: Почему ты не отвечаешь на звонки?
Кэш: Я не хочу слышать твой голос.
Я перечитываю сообщение несколько раз. И с каждым мое сердце разрывается от шести слов на экране.
Я не хочу слышать твой голос.
Паника резко пронзает меня, словно молния, ударившая в дерево. Сообщение Кэша может значить только одно.История повторяется. Кэш не только отстраняется от меня. И не только избегает меня. Он стремится вычеркнуть меня из своей жизни после того, как совершил какую-то глупость.
Наподобие той, когда он перестал мне писать после того, как переспал со случайной девушкой на вечеринке.
Это всего лишь мои предположения, но моя грудь сжимается от боли. В прошлом мы не имели друг перед другом каких-либо обещаний и обязательств. Но сейчас все по-другому. Кэш официально назвал меня своей девушкой.
И после этого он ведет себя со мной так, словно я для него ничего на значу.
Возможно, на моем месте другая обиделась и ушла от него. Но я не собираюсь сидеть сложа руки и ждать, пока Кэш все уничтожит. Назовите меня слабой, назовите меня зависимой или жалкой. На этот раз я не дам ему разрушить нашу связь.
Фокачча* – итальянская пшеничная лепешка.
Глава 20 «Когда треснул лед»
Кимбирли
Я не хочу слышать твой голос.
Я несусь из гостевого домика в особняк Аматорио, и мне с трудом удается проглотить ком от несправедливости. Сообщение Кэша ударило меня сильнее пощечины. Как он мог отправить мне нечто подобное? Кэш действительно решил, что я сдамся? Думает, что я откажусь от него?
Нет!
Если он посмел написать мне такие слова, то пускай скажет их в лицо. Пускай попробует меня в очередной раз оттолкнуть. На этот раз я не стану молчать. Кэш должен знать, что я всегда буду с ним. Не только в хорошее, но и в плохое время. Не только, когда он на пике и готов сражаться, но и в момент его разрушения.
С невероятной скоростью я поднимаюсь на террасу и захожу на кухню, сталкиваясь с Доротеей. Она выкладывает на безупречную мраморную столешницу клубничный пирог, при виде которого у меня текут слюнки. Но я не могу думать сейчас ни о чем, кроме Кэша и его последнего сообщения.
– Кимми! – восклицает Доротея, заметив меня. – Ты как раз вовремя. Я столько всего приготовила…
– Простите, я не могу остаться на ужин. Мне срочно нужно поговорить с Кэшем.
– Боюсь, этого не получится сделать. Кэш уехал.
– Куда? – спрашиваю я, и мой голос нервно дрожит.
– Дорогая, ты же знаешь, братья никогда и ни перед кем не отчитывается, – с нотками смирения произносит Доротея. – Может быть, ты все-таки что-то попробуешь из того, что я приготовила?
Она указывает на эстетически совершенные блюда, и надо иметь огромную силу воли, чтобы отказаться от них. Но я обхожу столешницу, собираясь уйти.
– Мне очень жаль, но у меня нет времени.
Я переступаю порог кухни и в последний момент меня осеняет.
– А вы случайно не знаете, на какой машине уехал Кэш? – я оборачиваюсь и смотрю, как Доротея направляется в другую часть кухни и достает что-то из шкафчиков.
– Знаю, – кивает она. – Я видела, как он пронесся по подъездной дорожке на черной машине.
– А можно поподробнее, какая это была машина?
– Ну, она… – Доротея задумывается, а затем пускается в объяснения. – Она такая квадратная и очень большая. Как джип, но гораздо огромнее.
Очевидно, она имеет в виду внедорожник Gelandewagen.
И, кажется, у меня появилась идея, как я могу узнать местонахождение Кэша.
– Спасибо, – я улыбаюсь Доротее уголками губ. – Вы очень помогли мне. Обещаю, в следующий раз я обязательно попробую что-то из ваших кулинарных шедевров.
***
Меньше, чем через двадцать минут я сижу в такси, которое мчится по вечернему пустому шоссе. Я не имею ни
