Предание Темных - Кейси Эшли Доуз

Лале оглядывается на предмет чего-либо, что может источать тепло. Конечно, печки здесь нет, но зато у окна в дощатой стене она обнаруживает каменный стол, на котором обычно крошат овощи для животных. За день он, должно быть, достаточно прогрелся на палящем чрез окно солнце так, чтобы обжигать.

Лале манит за собой Сафие и Дамета, и с картиной подбегает к столу, где аккуратно ее расправляет, сама с замиранием сердца ожидая эффекта. Она успела лишь нанести вязкую массу, но проверить слова учителя ей было некогда. Она и так из-за просьбы наставницы сильно опаздывала.

Мгновение не происходит ничего и кровь уже отходит от лица Лале, когда вдруг холст начинает постепенно меняться. Сквозь мутный слой на поверхности проступает портрет Сафие, становясь все четче и ярче.

Та, с кого писалась картина, в немом изумлении вскидывает руками:

– Что за чудо? Магия?

Лале снисходительно улыбается:

– Ну какая магия, Сафие-хатун. Это особый состав, чтоб скрывать изображение. Действует от тепла – она глядит на Дамета – мы с Сафие не подумали сразу, но ведь вам было бы очень опасно возить с собой открытой портрет. Могли заметить, и тогда..

Сафие ахает и прижимает ладони ко рту:

– Да, о Всевышний! Это было так глупо – подвергать Дамета опасности – она оборачивается к нему – любовь совсем затмила мне разум..

Видя, что напряжение между влюбленными переходит интимную черту, Лале передает им портрет:

– Не буду мешать вашему прощания. Пойду.

Но Сафие-хатун успевает окликнуть ее раньше, чем она покинет пристройку:

– Лале-хатун, спасибо вам огромное! Если когда-нибудь я смогу вам чем-то отплатить, я буду очень счастлива.

– Мне достаточно и знания, что я смогла вам помочь.

Когда Лале покидает пристройку, на улице уже почти совсем стемнело. Бродить по темноте самой никогда не казалось Лале привлекательной идеей, потому она заметно ускоряет шаг, стараясь как можно быстрее добраться до своих покоев. К тому моменту, как она забегает в сад, срезая дорогу ко дворцу, то уже почти переходит на бег, сама не понимая истинной причины своей паники.

Она успевает пробежать уже практически половину пути, как вдруг по обе стороны тропинки из темноты больших кустов возникают две пары рук..

-7-

Она хватают ее, вынуждая остановиться.

Лале начинает кричать, когда чья-та горячая ладонь аккуратно зажимает ей рот:

– Чш-ш!

Темнота начинает понемногу рассеиваться и она узнает того, кто зажал ей рот – это Влад. Заметив, что крики прекратились, он предусмотрительно отскакивает от нее, не успев получить по заслугам, чего нельзя сказать о третьем друге.

– Чего орать-то? Все свои! – усмехается Аслан.

Глянув на растерянное вытянувшееся лицо подруги, а после переглянувшись с Владом, мальчишки начинают смеяться до боли в животе. Поняв, что они нарочно хотели ее напугать (что им, кстати, удалось), Лале хорошенько огребает рукой по спине Аслана, опрометчиво вставшего рядом.

– Ай! – он начинает смеяться еще громче, отбегая к Владу – бьют!

С деланным недовольством Лале грозно сжимает кулачки и теперь уже глядит на Влада:

– И ты иди сюда!

Влад смеется и подходит к ней, покорно склонив голову:

– Как прикажете, ваше высочество.

– Да ну тебя!

В итоге она просто отталкивает его, что порождает теперь у них всех троих уже гораздо больший приступ смеха.

Оказавшись вместе с друзьями, темнота теперь перестает казаться Лале чем-то угрожающим, и ее спешка вернуться в покои, соответственно, тоже решает подождать. Они какое-то время гуляют по саду, а когда ночь окончательно вступает в свои права – расстилаются на траве и, перебивая друг друга, начинают считать первые возникающие в небе звездочки и угадывать созвездия. А если верные названия не приходят в голову – начинают придумывать свои собственные.

Особенно жаркие шептания вызывают падающие звезды, так как их они замечают очень редко и зачастую оказывается, что они совсем не падают, а просто так сияют. Потому, когда Лале, энергично махнув рукой куда-то в черное небо, восклицает:

– Смотрите-смотрите, правда падает!

Юноши, конечно, сразу же глядят в этом направлении.

Лале оказывается первой сегодня, кто действительно замечает падающую звезду, а не странные свечения, создающие иллюзию таковых, на которые ошибочно уже несколько раз попадались мальчики.

– Интересно, куда они падают? – тихий голос Лале звучит в ночных естественных звуках сада успокаивающе.

Они смотрят на блеклый след, оставленный звездой в ночном небе, когда Лале с любопытством поворачивает голову вправо, к Владу:

– А представляешь, если в твою страну? – после чего так же поворачивает ее уже в другую сторону, едва не стукнувшись с носом Аслана – или в твою? Бам!

Аслан жмет плечами:

– Я свою даже не помню. Только представлять могу ее снега и холодные горы..

По правую сторону от себя Лале слышит тяжелый вздох Влада:

– Может, так и лучше. Не мучаешься, как я, каждый вечер воспоминаниями.

Она вновь оборачивается к нему, а Аслан чуть встает на локте, чтобы тоже видеть друга.

– Но однажды ты ведь вернешься домой. Снова встретишься со своими родными. Воспоминания, они ведь печальны, когда тех, кто в них есть, больше не увидеть. А у тебя же будет такая возможность!

– Да – соглашается Аслан – и к тому же, мне казалось, что с нами у тебя здесь проходит время ожидания до этого момента не так уж и скверно, как могло.

– Да – совершенно серьезно соглашается Влад – с вами мир порой не кажется таким безнадежным.

– И не только с нами – замечает Лале – еще и брат твой, Раду. Такой милый мальчишка! А красивый какой..

Она кидает многозначительный взгляд на Аслана, как бы прося его вставить одну из своих шуток, которые сейчас как никогда необходимы.

Тот понимает ее без слов и кивает:

– Да уж, действительно, такой красавец – глаз не оторвать.. Не то что его старший братец!

Однако, эта шутка не вызывает у Влада и легкой улыбки:

– Раду, да.. только он слишком сильно стал любить Османскую империю, а свою родную страну забывает.

– Он же ребенок – жмет плечами Аслан – с ним хорошо обращаются, и в школе все время поют о славе и мудрости османов..

Но тут же, осознав, что ляпнул, бросает на подругу сконфуженный взгляд:

– Прости, Лале..

– Ничего – отмахивается она – я больше другого боюсь.

– Чего?

– Того, что будет. Дальше, при правлении Мехмеда.. Дядя Мурад был справедливым и мудрым правителем, но при всем уважении к нему, не уверена, что его решение не было поспешным.. ну какой из Мехмеда падишах? Я была сегодня у..

Но Лале тут же закусывает язык. Она решает не упоминать о своей незапланированной встречи с кузином во имя избежания возможных проблем. Может, если она ничего никому не скажет, Мехмед и сам вскоре забудет произошедшее.

Быть может, он все-таки осознает, что титул султана дает не только огромную власть, но вместе с ней налагает и не меньшую ответственность. И что в подобном сане растрачиваться на мстительность по личным