Галина Зарудная - Яд иллюзий

 И почти не помня себя, я помчала вниз, за ночным гостем.

 До сих пор тяжело вспомнить то, что происходило дальше.

 Выбежав на улицу, я сначала никого не увидела, а потом…

 Тот самый человек, который только что находился в моем подъезде, в нескольких шагах от меня садился за руль уже знакомого мне большого спортивного мотоцикла.

 – Кирилл! – Я успела окликнуть его еще до того, как загудел мотор. Но он только бегло взглянул на меня. И уже в следующую секунду, как в страшном сне, мотоцикл резко развернулся, раскидывая колесами большие куски грязи и, не успела я понять, что происходит, полетел прямиком на меня.

 Лишь в последнюю секунду, подчиняясь явно чему-то сверхъестественному, я  отпрыгнула в сторону и покатилась по земле. Мотоцикл промчался в опасной близости от моего тела и, с шумом набирая скорость, улетел в ночь.

 Свет фонаря у подъезда резко и неестественно покосился, брызнул потоком ярких искр и, возведя голову к небу, спасаясь видом луны, я вдруг осознала, что в глазах у меня все перевернулось вверх дном: земля безобразно вскочила вверх, а вот луна, напротив, рухнула  оземь и разбилась, как игрушечный магический шар.

 Борясь с наступившим шоком, я попробовала подняться, но в животе все внезапно перевернулось, и, сделав несколько неуверенных шагов, я  снова повалилась на газон. И  все ненадолго затихло, укутавшись в пелену мрака…

 А потом я вдруг почувствовала, что кто-то поднимает меня с земли, и лишь тогда распахнула глаза.

 Это был лейтенант Лихачев, помощник Борщева!

 – О, Господи! – Опомнилась я довольно быстро, стараясь высвободиться из цепких рук, крепко обхвативших мою талию. – Что вы здесь делаете? Шпионите за мной?

 – Не шпионю, а охраняю, – проворчал молодой человек, практически волоча меня к подъезду. – Черт, еще немного и бы я опоздал!

 Он помог мне дойти до квартиры, дверь которой все еще оставалась распахнута.

 – Чем ты думаешь вообще? – Раздраженно высказывался лейтенант, пока мы поднимались. – Ну да! Блондинка – она и в Африке – блондинка! 

 – Я не намерена слушать шовинистические лекции на ночь! – Мне удалось, наконец, вырваться из его объятий и вскочить в прихожую.

 – Что это ты делаешь? – Он переловил дверь, которую я собралась закрыть у него перед носом. – Не так быстро! – И решительно вошел в квартиру. – Пока не будет зафиксировано покушение…

 – Никакого покушения не было, – ответила я со злостью.

 – А мотоцикл на кого ехал?

 –   Я просто оказалась у него на пути!

 Его лицо – достаточно привлекательное  и ухоженное – искривила насмешливая гримаса.

 – А жены, которых систематически дубасят мужья, говорят, что оказались на пути у шкафа, который падал. Ты за кого меня принимаешь? За идиота? Я видел, как все было! Это был Чадаев, тот самый, которого разыскивает милиция. Проскользнул прямо у меня под носом, сукин сын! Я должен сообщить. Телефон там, насколько я помню. 

 Он пошагал в гостиную.

 Я схватила с дивана плед дрожащими руками и стала быстро в него кутаться, но лейтенанту и это не понравилось.

 – Что это ты делаешь? – Спросил он таким тоном, будто я совершала в его присутствии акт сумасбродства.

 – Мне холодно, разве не понятно? Я только что валялась в одной пижаме на сырой земле.

 – Ты с этим не спеши, пока медик не приехал.

 – Какой еще медик?

 – Тот, который приедет сейчас с нарядом…

 Лихачев снял трубку с висящего на стене телефона, но я стремительно вдавила пальцами рычаг.

 – Не будет  здесь никаких медиков и никаких нарядов!

 Но он просто отбросил мою руку и снова стал набирать номер.

 – Вы слышали, что я сказала?

 Лейтенант смотрел на меня, как на пустое место.

 – Я скажу, что вы все видели, но ничего не сделали. – Пригрозила я сквозь зубы. – Что я кричала и звала на помощь, а вы проигнорировали.

 – И что?

 – Я скажу, что вас вообще не было на месте! Интересно, что вам за это будет?

 Он резко всадил трубку в телефон.

 – Что мне будет? Мне ничего не будет! Почему? Спросишь у Борщева! – Крикнул так, что я едва не оглохла. – С какой стати я должен танцевать под твою дудку? Потому что ты, как дура прикрываешь своего  любовника? Даже после того, как он чуть мокрое место от тебя не оставил!

 Я на мгновение оторопела. А потом со всей силы, словно разом выплеснула всю накопившуюся ярость, влепила ему пощечину.

 – Потому, что для вас это не впервые, – заключила затем, дрожа всем телом от презрения.

 Лихачев довольно мужественно вытерпел пощечину, почти не дрогнул, но мои слова его оскорбили.

 – Что? – Он пожирал меня опасными глазами.

 – Забыли, как разболтали Пикулиной подробности следствия? – Напомнила я торжественно.

 – Что ты несешь вообще, – возмутился лейтенант, и лицо его покраснело от бешенства.  – Какие подробности? Башкой ударилась?!!

 – Только нечего строить из себя Невинность!

 – С Ладой я только раз перепихнулся скуки ради, она даже не в моем вкусе!

 Мы пререкались как двое возбужденных подростков: я – в пижаме, с пледом на голове, и лейтенант – чуть не бросавшийся на меня грудью, пока, наконец, не вспомнил, кто он, и по какой причине здесь находится.

 – Меня всего лишь попросили присмотреть за тобой, а не делиться подробностями своей насыщенной сексуальной жизни! Кто этой корове чего разболтал – ты еще раз спроси, пусть  повспоминает хорошенько…

 – Между прочим, я не давала своего согласия обращаться ко мне на ты! – Объявила я ледяным тоном.

 – Ох, извините, мадмуазель, – передразнил меня Лихачев. – Какой же я хам!

 – Выметайтесь из моей квартиры, – приказала я, отступая назад и специально открывая ему путь на выход. – Если вы здесь останетесь хоть на секунду дольше, или станете вызывать сотрудников, клянусь, устрою настоящий сумасшедший дом! Вам это надо?

 Он пригвоздил меня взглядом, но больше спорить не стал. Только бросил на прощание сквозь плотно сжатые зубы:

 – Дура!

 И с силой хлопнул дверью.

 Только тогда я попыталась справиться с подступившей тошнотой и прошибающей каждый сустав дрожью. Заперлась на все замки, набрала полную ванну горячей воды, и продолжала лежать в ней до тех пор, пока вода совсем не остыла. И когда наступил рассвет, я, наконец, признала на лицо ужасную правду.

 Кирилл пытался меня убить!

Часть четвертая.

Глава 39

 – Невероятно! Какая безответственность! – Кричал Борщев, меряя большими шагами мою гостиную. – Безответственность по отношении к собственной жизни! Я впервые такое вижу. Почему, Аня? Ты можешь мне объяснить?