Норма Бейшир - Время легенд

Лайнд ухмыльнулся.

— Надеюсь, — ответил он, сворачивая развернутую на столе карту. — Это будет наш лучший шанс, вероятно, последний. Если союзные войска оплошают, нам всем до конца своих дней придется говорить на немецком.

— Всем, кто уцелеет, — хмуро уточнил Арман.

Первая неделя июня тысяча девятьсот сорок четвертого года ознаменовалась массированными выступлениями французского Сопротивления при поддержке союзников, целью которых было максимально ослабить мощь нацистов перед назначенной высадкой десанта. За этот семидневный период, начавшийся тридцатого мая и закончившийся пятого июня, группы французских партизан под руководством агентов УСС поразили на севере страны около восьмисот военных объектов немцев, включая мосты, поезда и автоколонны. Теперь им оставалось только ждать.

И молиться.

Утром шестого июня майор Фридрих-Август, барон фон дер Гейдт, командир шестого парашютно-десантного полка, расквартированного на юге Шербура, первым заметил корабли атакующих союзников. На рассвете он забрался на колокольню деревенской церкви Комдемона и увидел громадный флот, заполонивший Ла-Манш до самого горизонта. Немцы не были готовы отражать высадку десанта, состоявшего из пяти тысяч транспортных и шестисот военных судов и десяти тысяч самолетов, выбросивших тем утром на побережье Нормандии бесчисленные войска, и все же они сопротивлялись храбро и умело. Мало кому известно, сколь близка была нормандская операция к провалу невзирая на тщательную подготовку.

Нормандия оказалась одним из важнейших поворотных пунктов войны. Седьмого мая тысяча девятьсот сорок пятого года, менее года спустя после высадки в Нормандии, германская армия капитулировала перед союзными войсками во французском городе Реймсе.

Зная, что США продолжают бороться за возвращение своих тихоокеанских территорий, Лайнд не сомневался, что его и других агентов УСС, все еще остававшихся в Европе, вот-вот перебросят на Филиппины или в другие южные районы Тихого океана, но он ошибался. Шестого августа американцы сбросили атомную бомбу на Хиросиму, а через три дня, девятого августа, вторая бомба сровняла с землей еще один японский город, Нагасаки.

Разрушения, которым подверглись эти города, были названы чудовищными. Еще ни разу в своей истории мир не видывал такого страшного оружия.

Четырнадцатого августа тысяча девятьсот сорок пятого года генерал Дуглас Макартур принял на борту крейсера «Миссури» безоговорочную капитуляцию Японии.

Эта весть облетела весь мир, но поначалу была встречена с недоверием. Потом вся планета словно бы затаила дыхание, выжидая… и вознося молитвы. И наконец затишье сменилось бурлящей радостью. На улицы Лондона и Нью-Йорка хлынули толпы ликующих людей.

Война подошла к концу.

Глава 2

После завершения войны УСС было расформировано, и Лайнд, вернувшись в Вашингтон, временно оказался не у дел. До сих пор ему и в голову не приходило задуматься, чем заняться дальше. Теперь, с наступлением мира, надобность в таких, как он, нелегальных агентах отпала, и Лайнд с неприятным изумлением убедился, что спрос на отставных шпионов очень и очень невелик, во всяком случае, в США. Разумеется, у него была степень магистра-управленца — Лайнд успел окончить университет, прежде чем в его жизнь безжалостно ворвалась война, — но он отнюдь не был уверен, что ему захочется влачить жалкое существование в тесноте крохотного кабинета, отрабатывая положенные часы и отмечая время прихода и ухода. Может быть, когда-нибудь, в отдаленном будущем, но только не сейчас, после долгих лет, проведенных во Франции, когда он ежеминутно рисковал жизнью, ведя опасную игру с военной машиной Германии. Лишь теперь Лайнд в полной мере почувствовал, какое наслаждение приносила ему такая жизнь.

Подобно многим мужчинам и женщинам, служившим в УСС, Лайнд пришел в разведку, руководствуясь идеалистическим убеждением в том, что он призван сражаться на стороне справедливости и что ему и его товарищам по УСС суждено изменить мир. Хотя Лайнд и не был столь наивен, как некоторые из его коллег, он все же считал себя настоящим патриотом. Он верил в американские идеалы и ценности. Однако со временем он понял, что война не проходит бесследно для тех, кому выпало познать все ее ужасы. Война оставляла в их сознании неизгладимый отпечаток. Большинство из них черствели душой и постепенно переставали думать о войне как о борьбе добра и зла. Их единственной целью становилась победа любой ценой. Жажда победы вытесняла все прочие чувства, словно лишнюю обузу.

И многим из них уже не было пути назад.

Сотрудничество Лайнда с французским Сопротивлением было отмечено американским крестом «За выдающиеся заслуги». В день вручения награды Лайнд впервые осознал, как много людей, богатых и влиятельных граждан, были готовы отдать свою жизнь на службе отечеству. Среди них было немало отпрысков знатных семейств, например, Квентин Рузвельт, внук самого президента, служивший представителем по особым поручениям при штабе Чан Кайши; здесь были кинозвезды, такие как Стерлинг Хейден, который под именем Джона Гамильтона переправлял оружие югославским партизанам, а также женщины и мужчины, известные всему миру своими талантами, например, голливудский каскадер Рене Дюссак по кличке Человек-муха, помогавший французскому Сопротивлению.

— Похоже, я попал в хорошую компанию, — весело сказал Лайнд подошедшему Гарри Уорнеру.

Уорнер посмотрел на него и ответил:

— Вы были одним из самых ценных наших агентов во Франции. Вероятно, самым ценным.

— Да уж, — с улыбкой отозвался Лайнд. — Боюсь, в УСС было не так уж много людей, способных на те безумства, которые я совершал.

— Ходят слухи, что УСС вновь может возобновить свою деятельность. И если это произойдет, мы будем рады видеть вас в наших рядах.

Лайнд нахмурил брови.

— Но с какой целью… — заговорил он.

— Есть сведения о том, что русские приступили к разработке ядерного оружия, — негромким голосом перебил его Уорнер. — Нам нужно знать, что они замышляют.

— Вы собираетесь послать американских агентов в Россию? — уточнил Лайнд, ошеломленно взирая на Уорнера. — А еще обвиняете меня в сумасшествии!

— Если и есть человек, который сумеет пробраться в Россию и добыть нужную нам информацию, то только вы, Джим, — ответил Уорнер. — Подумайте сами, много ли у нас найдется людей, способных нарядиться гестаповцем и проникнуть в их тайные казематы? Я готов держать пари, что уж если вы умудрились провести немцев, то и русских без труда одурачите.

— Полагаю, ставкой будет моя жизнь, — со смехом отозвался Лайнд. — Знаете что, Гарри? Похоже, я вас недооценивал. Ваши нервы куда крепче, чем мне казалось до сих пор.