Линда Ховард - Сердцеед

- Вы оба нужны мне, чтобы снять показания, - сказал он. – Но я не думаю, что это дело дойдет когда-нибудь до суда. Из того что я видел, этот тип явно не в своем уме.

- Нет, - хрипло согласилась Мишель. Он ненормален.

- Мы должны дать показания прямо сейчас? - спросил Джон. - Я хочу отвезти Мишель домой.

Энди посмотрел на них. Лицо Мишель было белее мела, Джон выглядел потрепанным и не менее бледным. Он, наверное, все еще неважно себя чувствовал после удара о руль.

- Нет, поезжайте. Я загляну как-нибудь после полудня.

Джон кивнул и вывел Мишель из дома. Он взял грузовик Нева, и сейчас развернул его к дороге на ранчо. Нев получит свою машину позже.

Это была короткая, тихая поездка. Мишель вылезла из грузовика, не в состоянии поверить, что все кончено. Джон взял ее на руки и внес в дом, его сильные руки обвились вокруг нее. Не сказав ни слова даже Иди, которая смотрела на них подняв брови, он отнес ее наверх, в спальню, открыв дверь ударом ноги и захлопнув ее за собой тем же способом.

Он положил Мишель на кровать так бережно, словно она была сделана из хрупкого стекла, но внезапно схватил и прижал к себе снова.

-Я мог бы убить тебя за то, что ты так сильно меня напугала. – Пробормотал он, в душе зная, что никогда не сможет причинить ей боль.

Она, должно быть, тоже знала это, потому что прижалась к нему еще ближе.

- Мы поженимся немедленно, - сказал он резким голосом. – Я слышал часть того, что говорил Бекман, и отчасти он прав, я не могу дать тебе всю роскошь, которую ты заслуживаешь, но клянусь богом, я постараюсь сделать тебя счастливой. Я люблю тебя слишком сильно, чтобы позволить тебе уйти.

- Я никогда не говорила об уходе, - запротестовала Мишель.

Жениться? Он хотел жениться? Мишель резко подняла голову и послала ему счастливую улыбку, которая заставила его задохнуться.

- Но ты никогда не говорила что останешься.

- Как я могла? Это твой дом. Тебе решать.

- Хорошие манеры, будь они прокляты, - прорычал Джон. – Я сходил с ума, задаваясь вопросом, счастлива ли ты.

- Счастлива? Я была больна от счастья. Ты мне дал то, чему нет цены. – Она уткнулась носом в его шею. – Я слышала, что смешивание красной крови с голубой дает очень здоровое потомство.

Он смотрел на нее с голодным огнем в глазах.

- Отлично, надеюсь, что тебе нравятся младенцы, милая, потому что я планирую приблизительно четырех.

- Мне они очень нравятся, - ответила Мишель, коснувшись своего живота. – Даже не смотря на то, что это заставляет меня чувствовать себя просто ужасно.

На мгновение Джон выглядел озадаченным, потом его пристальный взгляд скользнул вниз. Выражение его глаз менялось от шока до удивления, он даже немного побледнел.

- Ты беременна?

- Да. С той ночи, когда ты возвратился из Майами.

Джон попытался приподнять бровь, вспомнив ту ночь, но левая сторона его лица была все еще слишком опухшей, чтобы это ему легко удалось. Затем медленная усмешка подняла уголки его губ.

- Я был неосторожен с тобой слишком часто. - Сказал Джон с видимым удовлетворением.

Мишель рассмеялась.

- Да, так и было. Ты этого и хотел?

- Кто знает? – Ответил вопросом Джон, пожимая плечами. - Возможно. Видит Бог, мне нравится идея. Как ты себя чувствуешь?

Мишель подошла к нему, и он притянул ее на колени, держа в объятиях и наслаждаясь этим. Она потерлась лицом о его грудь.

- Все, о чем я когда-либо мечтала, это о твоей любви. Мне не нужны дорогие вещи. Мне нравится жить на ранчо, и я хочу создать свое собственное ранчо заново, даже после того, как мы поженимся. Иметь от тебя ребенка это для меня больше чем… больше чем рай.

Джон прижался щекой к ее золотистым волосам, вспоминая ужас, который испытал, когда прочитал ее записку. Но теперь Мишель в безопасности, она принадлежит ему, и он никогда не позволит ей уйти. Она никогда не видела мужа более преданного, чем тот, которым он собирается стать. Он потратит всю оставшуюся на то, чтобы баловать ее, и она продолжит спокойно игнорировать его приказы всякий раз, когда ей захочется, так же, как она сделала сегодня. Это будет длинная, мирная жизнь, полная тяжелой работы и счастливых детских голосов.

Это будет чудесно.

Их свадебный день расцветал, ясный и солнечный, хотя днем раньше, Мишель боялась, что свадьбу придется проводить в помещении. Но ураган Керл, который несколько дней кружил по окрестностям, словно потерянная пчела, наконец, решил отправиться на запад, оставляя позади чистое, насыщенно синее небо, не замутненное ни одним облачком. Мишель не переставала улыбаться ни на минуту, пока одевалась. Если есть какая-нибудь правда в суеверии, что нельзя жениху видеть невесту до свадьбы, они с Джоном будут жить несчастливо, но так или иначе она не могла поверить в это. Он не только отказался позволить ей спать этой ночью в другой комнате, Джон вышел из себя от одной мысли об этом. Она должна была спать рядом с ним, в его постели. Традиции могли катиться к черту, если они диктовали, что им нужно спать раздельно. Мишель заметила, что теперь он свободно отпускал ее из дома, с тех пор как поймали Роджера, и она поняла, что дело было именно в этом. Довольно спокойное поведение Джона при известии о будущем отцовстве было ложным спокойствием, слишком много потрясений свалилось на него тем утром. В течение ночи реальность, наконец, дошла до него, и Джон разбудил Мишель, сильно прижав к своей груди. Он спрятал лицо в ее волосах, его мускулы дрожали, в то время как он бормотал, повторяя:

- … ребенок, боже, ребенок. Его рука поглаживала живот Мишель, как будто он не мог представить себе малыша, растущего в ее тонком теле. Это стало еще более реальным на следующее утро, когда даже крекеры не могли успокоить ее желудок, и Джон держал все это время Мишель в своих объятиях, пока ей не стало легче.

В некоторые дни Мишель совсем не чувствовала утренней тошноты, в то время как другие дни были просто ужасны. Этим утром Джон засунул крекер в ее рот прежде, чем Мишель окончательно проснулась, таким образом, она лежала в его объятиях, с закрытыми глазами и пережевывала «завтрак». Когда стало очевидно, что этим утром недомогание решило не посещать ее, жених занялся с невестой любовью, нежно, проникновенно, долго.

Они не расставались, даже одеваясь на свадьбу. Мишель наблюдала, как Джон застегивает запонки, его твердые губы были изогнуты в очень мужской удовлетворенной усмешке. Он нашел настолько эротичными ее белье на шнуровке и пояс с подвязками, что они рисковали опоздать на собственную свадьбу.

- Мне нужна помощь с молнией, когда ты закончишь с этим, - сказала Мишель.