Будь моим Брейшо - Меган Брэнди
Я ставлю свой напиток, готовый к тому, что она вернется ко мне, но она не делает и шага на покрывало.
— Эм-м, я хочу сделать бусы. Можно? — спрашивает она с легким замешательством в голосе, будто не понимает собственного вопроса.
Она умеет делать бусы?
— Из одуванчиков, — говорит Рэйвен.
Мои глаза движутся к ней, чтобы тут же перескочить на Ройса, когда он говорит.
— Это далековато, Кэп.
Я осматриваю местность и замечаю небольшой участок в тридцати метрах от нас.
Сглотнув, перевожу взгляд на Викторию, все еще сидящую на траве в ожидании.
Мэддок неуверенно хмурится, крепко прижимая к себе Рэйвен.
— Зоуи, — начинаю я, переводя на нее взгляд. Тяжелые удары пульса звенят у меня в ушах.
Как будто почувствовав мое возражение, ее плечи опускаются, а голова слегка наклоняется в сторону.
Это, блин, слишком для меня.
Я сглатываю.
— Не убегай, ладно? Оставайся рядом с ней, не смотря ни на что.
Она улыбается, кивнув, и убегает.
Виктория встает прежде, чем она добегает к ней, и обе мчатся по траве, падая на колени.
Не теряя времени, они начинают срывать маленькие луговые цветы с земли.
Не поднимаясь на ноги, я протягиваю руку через покрывало, хватаю пакет и начинаю собирать в него мусор, чтобы хоть на чем-то сосредоточиться. Стараюсь сделать глубокий вдох, но в итоге, лишь чувствую еще большее напряжение.
Все это чертовски нелегко.
Делиться дочерью, пытаться доверять Виктории, прощать.
— Ты знаешь…
Я поворачиваю голову в сторону Рэйвен.
Медленно, ее глаза отрываются от того места, куда я стараюсь не смотреть.
Она хватается за плечо Мэддока, используя его как опору, чтобы подняться на ноги, и смотрит на меня.
— Виктория ненавидит булочки с корицей.
Сведя брови вместе, я наблюдаю, как она уходит к девочкам.
Почти час мы с братьями сидим на одном и том же месте, не отрывая от них глаз, не произнося ни слова.
Как только каждая из них получает цветочную корону и ожерелье, они возвращаются назад, а мы срываемся с места, вскакиваем на ноги и быстро собираем свои вещи.
— Предлагаю сыграть в прятки перед отъездом, проигравший будет готовить всю неделю, — выдает Ройс, хлопая в ладоши, и вот Зоуи уже у него на руках. — Медвежонок Зоуи будет моим напарником. Только не это!
Они убегают, заставляя нас рассмеяться.
Мэддок хватает Рэйвен за руку и притягивает резким рывком.
— Хочешь спрятаться со мной за деревом, детка? — Его намерения ясны из его рычания.
Но Рэйвен, смеясь, отпихивает его.
— И рискнуть, чтобы Зоуи увидела дядю Ди с младшим Ди наружу? Я так не думаю. — Она ускоряет шаги и убегает прятаться. — Эй, Здоровяк! Посмотрим, сможешь ли ты найти меня, куда бы я ни пошла.
— Я найду тебя даже на другом конце гребаного мира, милая.
Ее шаги на мгновение замедляются, и если бы я хорошо не знал Рэйвен, я бы поклялся, что она покраснела. Но она быстро отворачивается, исчезая в окружающих нас зарослях.
Я оглядываюсь, и Виктория, пожав плечами, тоже спешит убежать.
— Может, скажем, что ты проиграл? Ты получишь кухню и сможешь контролировать меню целую неделю, — смеется Мэддок.
— Да уж, Ройс этого не продумал, — хохочу я.
— Никакого жульничества, говнюк!
— Ох, дядя!
— Виноват.
Я пожимаю плечами и ухожу прятаться.
Двигаюсь вдоль пруда, готовый проскользнуть между небольшими кустами и камнями, когда в нескольких метрах ниже мне на глаза попадается стена.
Я двигаюсь прямо к ней.
Отодвигаю несколько веток в сторону, шагаю мимо папоротников, выстроившихся вдоль стены, и вижу ее.
Закрыв глаза, она стоит спиной к плющу с белыми лепестками, прижав к нему ладони.
Как только мои ноги хрустят по опавшей листве, ее глаза открываются.
Не двигаясь, она резко смеется.
— Как иронично, правда? Я даже не заметила ее, скользнула за кусты и вот она здесь. Словно это судьба. Словно мне нужно было напоминание о том, чего я и так никогда не забуду.
Я не могу сосредоточиться на ее словах. Все, что я вижу, — Виктория, утопающая в зарослях плюща, лепестки белых цветов обрамляют ее, как гребаный дар богов.
Прежде чем я могу остановить себя, я оказываюсь напротив нее, полы ее фланелевой рубашки между костяшками моих пальцев. Я тяну руки вниз, раздвигая их в стороны, пока не перестаю дотягиваться, и быстро перемещаю хватку на ее талию.
Когда я сжимаю ее поясницу, ее голова проваливается в подушку из листьев.
Все, что я могу дать тебе, Красавица...
— Может быть, напоминание — это хорошо. — Моя грудь вздымается от тяжелого вдоха. — Ты не можешь убежать от своего прошлого.
— Как на счет моего будущего?
— Каким ты его видишь?
— Ты мне скажи, — смело бросает она.
— У меня есть идея, — провожу подушечками пальцев по изгибам ее тела. — Но совру, если скажу, что знаю наверняка.
Виктория не зацикливается на моих словах. Она не из тех, кто нуждается в обещаниях и, скорее всего, даже не верит в них.
Вместо этого она находит петли моего ремня и притягивает меня ближе.
Она наклоняется, ее грудь вздымается и опадает, как и моя. Она приподнимается на носочках, и ее губы приникают к моей шее.
Она пробует меня на вкус, и ее тело дрожит, заставляя мой пах напрягаться.
Помня мое правило, она сдерживает стоны. Глаза блестят и умоляют.
Жар растекается по моим венам. И, прежде чем я могу остановить это, моя рука проскальзывает в ее джинсы, пробираясь в белье.
— Теплая и влажная, — рычу я, уткнувшись лбом в ее плечо. — Именно такая, какой ты мне нравишься.
— Итак. — Из ее ноздрей вырывается резкий вздох, она борется со своими всхлипами, толкаясь в мою руку. — Я тебе нравлюсь, м?
Усмешка поднимается в моем горле, но быстро обрывается, когда она начинает скакать на моей руке.
Я позволяю ей задавать темп, не двигаясь ни на сантиметр, но, надавливая там, куда она направляет меня.
Я напрягаюсь в своих джинсах, до боли.
Но все, чего я хочу сейчас, это утонуть в ее хриплых звуках, выпустить на волю всю порочность, в которой я себе отказывал.
Я хочу слышать ее крики, чувствовать ее крики, как пульс под моей кожей. Но прежде
