Галина Романова - Заклятие счастья

Куда?! Никто не знает! Нигде больше она не засветилась, нигде! Ни один объектив ее больше не запеленговал в их городе. Команда была дана, все проверили. Нигде! Машина как сквозь землю провалилась!

И как он об этом расскажет Назарову, как? Парень ведь предупреждал его о том, что Горелов матерый преступник, что он не мог встать на путь исправления за минувшие десять лет. И что к исчезновению Листова и Рыкова имеет отношение. А он – старый мухомор – что? Послушал его? Нет! И теперь беда!

И если пожелает сейчас Назаров отомстить ему, он будет прав на все сто процентов. А Хмелева выгонят в любом случае. И всю оставшуюся жизнь его спина будет корчиться от кривых взглядов и ухмылок, от мерзкого шепота о его никчемности.

Что будет, то и будет, решил он, возвращаясь на свое место за столом. Взгляд машинально выхватил запись в перекидном календаре. Номер телефона, который ему достала бывшая любовница. Из-за которой он чуть погон не лишился и которую бездарно упустил, старый засранец!

Хмелев минуту смотрел на цифры, хотел было напомнить Назарову о его просьбе, да тут же махнул рукой. Что это сейчас даст? На кой черт ему телефон пожарки теперь, когда Сашу стопроцентно увез на своей машине Горелов?! Да он и не услышит его. Просто обезумел от горя. Сделался дурак дураком. Глаза лихорадочно блестят, руки трясутся, раскачивается взад-вперед. Неужели и правда так любил Сашку? Чего же тогда десять лет назад сбежал? Не стал за нее бороться? Струсил?

Вот ведь правда: судьба – злодейка! Вернулся по воле случая, вновь обрел свою старую любовь, а ее у него из-под носа уволокли. Видно, не суждено им быть вместе. Не суждено!

Ох, хорошо, что он все же Огнева послушался и Илюхина под подписку отпустил. Не виновен парень. Ни с какой стороны не виновен, получается, раз Горелов увез Сашу Беликову. А ведь этот несчастный ухажер и Илюхина готов был за решетку упрятать. И Горелова, и Илюхина, волю дай, и Усов рядом с ними на скамеечке в обезьяннике сидел бы.

Хмелев осторожно погладил свою обширную лысину. Все-то ему казалось, что редкий пушок на голове – это новая, с трудом пробивающаяся через его старость, поросль. Вот еще немного, пару-тройку месяцев, и лысина его исчезнет. Покроется снова волосами. И тогда можно будет к Танюшке снова подкатить. А что? Она любила пальчики запускать в его шевелюру. Он ведь по сути-то не старый. Ему и шестидесяти нет. Пусть, скоро будет, но пока-то нет. Он мог бы еще что-то с ней сообразить. А?

Если, конечно, его после служебной проверки, которую этот капитан ему, сто процентов, устроит, не посадят.

– Послушай, Сергей, – проговорил он тихим душевным голосом. – Ты погоди так убиваться-то. Может, он ее просто спасает.

– Кто? Горелов? Спасает?

Он рванул рубашку на груди, края с треском распахнулись, пуговки посыпались на потертый линолеум. Он ткнул пальцем в шрам под ключицей.

– Видишь дело рук спасителя?!

– Вижу, – спокойно отреагировал Хмелев.

Хотя внутренне передернулся. Шрам был широким, кривым. Наверное, парню было больно тогда, десять лет назад.

– Но тогда он тоже ее спасал. От тебя спасал, – напомнил полковник. – Может, и сегодня? Может, узнал, что ты свои вещи к ней перевез, и решил…

– Правда?! – Назаров опустил голову, помолчал, рассматривая россыпь собственных пуговиц. – Думаете, что он ее от меня увез?

– Ничего не могу исключать, – воодушевился Хмелев, вытащил бумагу для заметок, переписал на нее телефон, протянул капитану: – На вот. Телефон, который ты просил узнать.

– Что? Телефон? – Сергей взял бумагу, непонимающе на нее уставился. – Какой телефон? Зачем?

Совсем башку парню отбило. Хмелев вздохнул и принялся рассказывать, как Назаров его давеча просил узнать, что за телефон был записан рукой Нади Головковой на задней крышке папки с делом. Особенно отметил, каких трудов ему стоило телефон этот добыть.

– Это ведь информация не для каждого смертного, сам понимаешь, – закончил Хмелев со значением.

– Пожарка? – удивился Назаров.

– Ну да.

– А зачем ей было туда звонить?

– Ой, ну ты даешь, капитан! – фыркнул Хмелев почти радостно. – Ну, я-то откуда знаю! Позвони, узнай!

Назарова удалось отвлечь, слава богу! Может, уберется теперь из его кабинета. И даст ему спокойно выпить положенный к этому времени почечный чай. От Огнева все вестей никаких нет. Тот должен был на рынке Марию Лагутину опросить. Мало ли что баба могла видеть! Соседи все же Беликовых. Сколько лет на одной улице. Это раз! А потом Горелов. Он же ей буквально прохода не давал несколько лет. Об этом он Назарову не стал рассказывать, когда тот заподозрил что-то такое. Ему разве можно что-то рассказывать? Он ведь сразу бабу в разработку возьмет.

Но сам знал об этом. От Огнева знал.

«Вот будет мужик на своем месте, да?» – с неожиданной завистью подумалось Хмелеву, когда он оглядывал запущенные стены своего кабинета. Тот в курсе всех дел, которые творятся в городе. Кто с кем спит, кто чем дышит, кто наркоту по-тихому толкает, кто краденое сбывает. Все знает! Ну и… пользуется своими знаниями себе во благо. Потому и дом у него большой. И две квартиры в городе новенькие под замком стоят. Одну, правда, Назаровым сдавал до недавнего времени. Станет теперь Танька там одна жить или к Иванченко сразу переедет? Огнев сказал, что будто стремительно у них развивается любовная история.

А капитан сегодня куда подастся? Ему ведь даже и ночевать теперь негде, раз Сашка пропала. Ну, или попросту деру дала.

– Я пошел.

Сергей встал, рубаха на животе разъехалась. Он с недовольной гримасой задвинул ногой под стул оторванные пуговицы. Вспомнил, что в машине остался один пакет с вещами, которые он не стал к Саше переносить. В нем были нестираные вещи. Их Таня ему из тазика из ванной покидала. И он к Саше нести их постеснялся. Сейчас как нельзя кстати придется какая-нибудь потная футболка.

Черт! Что происходит с его жизнью! Вдруг и правда Горелов увез Сашу, спасая именно от него?! Вдруг она послушалась старого друга своего отца и удрала от Назарова, заведомо зная, что жизнь с ним не сахар?

– Я пошел, – повторил он и вышел из кабинета Хмелева.

Он вышел на улицу, открыл багажник своей машины. В нос ударило кислым. Нестираные вещи в пакете перегрелись, запах его пота смешался с «ароматом» гниющих уже овощей. Он поморщился. Высыпал все вещи прямо в багажник, порылся. Нашел одну более-менее чистую футболку. Он ее, помнится, только надел, как тут же заляпал соком от персика. Зато не очень воняла. Он натянул ее на себя прямо у машины, сдернув рубашку без пуговиц и швырнув ее к грязным вещам. Вернулся в кабинет. И сразу набрал Иванченко.

– Да? – ответил тот ему на звонок осторожным голосом. – Серега, ты?