Линда Ховард - Алмазная бухта

— Хорошо. Я поеду домой после того, как заберу близнецов. Но я хочу знать, когда мне ждать тебя назад?

Гран посмотрел на Кэлла:

— Три дня?

Кэлл кивнул.

Рэйчел поднялась на ноги. Через три дня все это, так или иначе, закончился, но для нее конец наступит уже этим утром.

Между тем, ей надо было приготовить постель для Салливанов, и она была рада заняться хоть чем-то, чтобы отвлечься от своих мыслей.

Она извинилась перед Джейн за отсутствие дополнительной кровати, но, судя по всему, ее это вообще не беспокоило.

— Не волнуйтесь об этом, — сказала Джейн. — Я спала с Грантом в палатках, пещерах, под навесами, так что хороший пол гостиной нам не страшен.

Рейчел вытащила из шкафа дополнительные одеяла и подушки и отдала их Джейн.

— Ты любишь Кэлла, не так ли?

— Да, — уверенно ответила Рэйчел, даже не думая отрицать. Это была такая же данность, как и то, что у нее серые глаза.

— Он — сильный, необыкновенный человек, но чтобы хорошо выполнять свою работу, ему приходится быть жестким. Так что тебе будет непросто. Я это знаю. Посмотри на человека, которого я выбрала.

Они посмотрели друг на друга с печалью и пониманием. К счастью или нет, но мужчины, которых они любили, отличались от других людей, и они никогда не имели гарантий, которых ожидало большинство женщин.

— Когда он уедет завтра утром, то все закончится — сказала Рэйчел, ее горло сжалось — Он не вернется назад.

— Он хочет, чтобы все закончилось, — пояснила Джейн, и ее карие глаза необычно потемнели — Но не говори, что он не вернется. Грант не хотел на мне жениться. Он сказал, что это не сработает, что наши жизни слишком разные, и я никогда не впишусь в его мир. Знакомые слова?

— О да, — ее взгляд погас, а голос звучал тускло.

— Я должна была позволить ему уйти, но в итоге он вернулся за мной.

— Грант был уже в отставке. Кэлл не хочет уходить в отставку, так что вся проблема в его работе.

— Это, серьезная проблема, но не непреодолимая. Таким людям, как Грант и Кэлл, трудно признаться в том, что они любят. Они всегда были одиночками

Да, Кэлл всегда был одиночкой, и не собирался ничего менять. И даже знание и понимание причин этого не сделают жизнь с ним легче. Она оставила Джейн и Гранта располагаться на ночлег в гостиной, а сама пошла в спальню. Кэлл вошел вслед за ней, закрыв за собой дверь. Она остановилась посреди комнаты и взволнованно посмотрела на него, стиснув руки.

— Мы должны были уехать сегодня вечером, — тихо сказал он. — Но я хотел провести с тобой еще одну ночь.

Она не позволила себе плакать, не сейчас. Независимо от того, что произойдет, она подождет до завтра, пока он не уйдет.

Он погасил свет и подошел к ней в темноте, его грубые руки сомкнулись на ее плечах и притянули к себе. Его рот был жадным, голодным, почти причинял ей боль, когда он целовал ее с диким желанием. Его язык исследовал ее, требуя ответа, которого не чувствовал, потому что так велика была ее боль. Он продолжал целовать ее, скользя своими руками по спине и бедрам, убаюкивая ее теплом своего тела, пока наконец она не начала расслабляться и отвечать ему.

— Рэйчел, — прошептал он, расстегивая ее рубашку. Он нашел ее обнаженные груди и взял их в свои ладони. Медленно он обводил ее соски большими пальцами, заставляя их затвердеть, загореться от усиливающегося возбуждения и предвкушения, нарастающих внутри ее. Ей тело знало и отвечало, наливая истомой, подготавливая ее для него, потому что она знала, что он полностью удовлетворит ее. Он сдвинул рубашку с ее плеч, прижимая тканью ее руки к бокам, в то время как сам приподнял ее, выгибая спину своими руками и подталкивая ее груди вплотную к себе. Осторожно он взял ее сосок в рот и начал сосать. Его сильные движения вызвали горячий трепет ее чувствительного тела. Она издала слабый, приглушенный стон удовольствия, когда ощущение охватило от ее грудей до низа живота, где страсть затягивала ее

Её голова кружилась, и она испытала ощущение внезапного падения, когда вцепилась в его талию. Только когда она почувствовала под собой прохладу кровати, то поняла, что он опустил ее на матрас. Рубашка все еще была на ней, рукава были спущены и запутались где-то между локтями и запястьями, фактические связывая ее руки, в то время как верх тела обнажился для его хищных губ и языка. Он посмотрел на нее, и в его взгляде была мука и голод, а затем наклонился и спрятал свое лицо между ее грудей и прижал руками, как будто хотел потеряться в аромате и ощущениях её атласной кожи.

Она стонала, ее тело билось от желания и бесполезной попытки освободить свои руки.

— Кэлл, — голос был резким и напряженным — Дай мне освободить руки.

Он поднял голову ее и посмотрел на нее.

— Пока нет, — тихо ответил он. — Просто лежи, и позволь мне любить тебя, пока ты не будешь готовой для меня.

В отчаянии она резко застонала, пробуя перекатиться на бок, пробуя освободиться, но Кэлл остановил ее, и его сильные руки удержали ее на спине.

— Я готова, — упорствовала она, прежде чем его губы опустились на ее и заглушили дальнейшие протесты.

Когда он снова поднял лицо, в его напряженных чертах застыло выражение сексуального удовлетворения.

— Не совсем.

Затем он снова прильнул к ее грудям и не останавливался до тех пор, пока они не стали влажными и не заблестели от его слюны, а ее соски не покраснели и не заныли от напряжения. Он мягко покусывал кожу под грудью только для того, чтобы она почувствовала его зубы, но не принося боли.

— Давай освободим тебя от этого, — его голос звенел от напряжения, когда он дернул молнию на ее шортах. И пришло освобождение: застежка тихонько открылась, когда он потянул ее вниз. Его руки двинулись в расстегнутые шорты, зарываясь под трусики в поисках теплой, влажной, умирающей от желания плоти, которую он искал.

— Ах, — сказал он, испытывая удовлетворение, когда его пальцы исследовали ее и нашли ее на самом деле готовой.

— Тебе нравится это, не так ли?

— Да, — простонала она.

— Тебе понравиться еще больше, когда я буду в тебе, — хрипло пообещал он, и сдвинул шорты и трусики ниже, на бедра, но полностью не снял. Он оставил их чуть выше колен, и ее ноги были пойманы в ловушку, фактические так же, как и руки. Медленно он водил рукой по ней, от грудей вниз по ее плоскому животу, задержавшись на голых бедрах

Она извивалась под его исследующими пальцами, ее сердце колотилось в груди и сбивало с ритма дыхание.

— Не смей даже думать об этом, — крикнула она, и ее руки вцепились в простыни. Он бросил на нее особый взгляд, который говорил, что ему нравится делать ее беспомощной, в то время как он дразнил и наслаждался ее телом. Он был больше, чем немного диким, его инстинкты были быстрыми и первобытными.