Ольга Свириденкова - Ведьмины цветы

– Но что же было дальше?

– Дальше… – Елена наморщила лоб. – А дальше Глебов так зловеще прищурился и тихо произнес: «Не стоит обременять себя лишними угрызениями совести – девять из десяти, что я сам прикончу вашего ухажера. И потом, не забывайте, что мертвецы тоже умеют мстить!»

Елена испуганно замолчала, а затем с опаской посмотрела на густой лес, по которому проезжала в это время коляска. Несвицкий торопливо проверил наличие пистолета в кобуре.

– Черт, прямо мистика какая-то, – пробормотал он, слегка поеживаясь. – Можно подумать, что Дмитрий Глебов и впрямь встал из могилы, чтобы отомстить бывшей невесте за неверность.

– Ах, перестаньте, Павел, мне и так не по себе! – прикрикнула на него Елена. – Ну, право же, сколько можно пугать нас этим живым мертвецом? Упыри оживают только в произведениях господина Гоголя, а на самом деле их никто никогда не видел. Кстати, вы ведь были секундантом у Тверского. Вы видели Глебова…

– Убитым? Да. Я сам осматривал его вместе с доктором и другим секундантом.

– И вы уверены, что здесь не могло произойти какой-нибудь ошибки?

Павел устало вздохнул.

– Ради Бога, Элен! Я военный человек и могу отличить тяжело раненого от убитого. И потом, если бы Глебов случайно оказался живым, разве стал бы император требовать, чтобы Алексей женился на его невесте?

– Да, правда. Но я не могу отделаться от мысли, что между заявлением Глебова о том, что мертвые умеют мстить, и действиями Лизиного недруга существует какая-то связь. Вам так не кажется?

– Еще как кажется, – Павел немного помолчал. – И не просто кажется, а я почти в этом уверен. Да, такой вопрос… – его тонкие брови удивленно приподнялись. – Странно, что мы до сих пор об этом не подумали… Кто наследует состояние Глебова? Ведь со времени его смерти прошло почти два месяца и наследнику пора бы уже объявиться.

Елена всплеснула руками.

– И то верно! Как же я сама об этом не задумалась? В самом деле, у Дмитрия Глебова должны быть наследники! И очень странно, что о них до сих пор не слышно.

– Что значит «не слышно»? Разве здесь, в уезде, у Глебова нет родственников? Ни брата, ни сестры, ни кузины, ни хотя бы старой тетки?

– Представьте себе, нет, – Елена растерянно покачала головой. – Его родители умерли несколько лет назад, и Дмитрий был их единственным сыном. А больше ни о каких родственниках мы не слышали. Возможно, они где-то и существуют, но только не в наших краях.

– А имение Глебовых далеко отсюда?

– Да нет же, совсем рядом! Версты четыре-пять, не больше.

– Так близко? Тогда вот что, дорогая моя Елена Михайловна, – объявил Павел после небольшой паузы. – Я думаю, в ближайшие дни мы с вами должны наведаться в злосчастную Глебовку. Посмотрим, что там сейчас делается. И может быть, эта поездка прольет хоть какой-то свет на наши таинственные происшествия.

Назавтра Елена облачилась в свою сиреневую амазонку, которую не надевала больше года, велела оседлать лошадь и вместе с заехавшим за ней Павлом отправилась в Глебовку. Не прошло и часа, как они оказались в небольшой деревушке с покосившимися крестьянскими избами. Сразу за деревней начиналась длинная подъездная аллея из мрачных елей. Елена с Несвицким направили по ней лошадей и вскоре остановились у высоких дубовых ворот, за которыми просматривался двор барской усадьбы.

– Ну вот, Павел, – сказала Елена, обернувшись к своему спутнику. – Мы с вами у цели.

Придержав лошадь, Павел изумленно воззрился на открывшуюся ему картину. Он был так поражен, что не мог ни слова вымолвить. Зная о стремлении Безякина выдать дочь за богатого жениха, он ожидал увидеть огромный особняк. Но вместо этого перед ним находился одноэтажный деревянный домишко с мезонином, выкрашенный в унылый серый цвет. Кое-где краска облупилась, обнажив дощатые стены. Просторный двор выглядел не менее запущенным, чем дом. Цветники заросли бурьяном, у гипсовой статуи нимфы была отбита рука, давно не стриженный кустарник заполонил газоны. Прямо возле дома упитанные гуси беззастенчиво щипали траву.

– Что?! – наконец произнес Павел. – И эта вот жалкая развалюха, – усадьба покойного Дмитрия Глебова? Того самого «выгодного жениха», за которого ваш отец так настойчиво пытался выдать Лизу?

Елена понимающе кивнула.

– Все верно. Глебовка, и вправду, представляет собой довольно жалкое зрелище. Да и доходы с имения невелики. Но папенька все это прекрасно знал. И, конечно, он не принял бы предложение Дмитрия, если бы у того имелась лишь эта усадьба да несколько нищих деревень. Но у Глебова были еще и деньги. И довольно много денег. – Она сделала выразительную паузу. – Где-то около трехсот тысяч. Они хранились – а возможно, хранятся и сейчас – в одном из петербургских банков.

– Триста тысяч? – недоверчиво переспросил Павел. – Но, помилуйте, откуда у него могла взяться такая значительная сумма? Сказать, что ее скопили покойные родители… Но с чего, с каких доходов? Не с этого же обнищавшего именьица!

– Не знаю… – Елена немного помолчала. – Но то, что эти деньги действительно были у Глебова, это точно. Я сама видела, как он показывал папеньке банковские бумаги, а моего отца очень нелегко провести. Помнится, он даже справки наводил через каких-то столичных знакомых. Все подтвердилось.

Пару минут Павел задумчиво смотрел на серый дом. То, что Дмитрий Глебов жил не на доходы с имения, а на проценты с банковских вкладов, явилось для него полной неожиданностью. Хотя это в какой-то мере объясняло скупость Глебова и его осторожность в карточной игре. Триста тысяч – довольно приличный капитал, но, если его не пускать в оборот, проценты с него получались невелики. Тысяч пятнадцать в год, не больше. Если прибавить к этому двадцать тысяч офицерского жалованья, выходила сумма, которой едва хватало, чтобы жить в Петербурге, как полагается дворянину. Но о жизни «на широкую ногу» и речи не шло. Но тогда… тогда почему же Глебов не пытался поднять имение? Или доходы с хозяйства были для него вообще не важны? У него имелся какой-то иной план обогащения? В офицерской среде Глебова за глаза называли аферистом. Может, он и эти триста тысяч нажил какими-то аферами?

– Смотрите, к нам идут! О, Матерь Божья!

Встревоженный голос Елены прервал его размышления. Вскинув голову, Павел увидел приближающуюся к воротам группу мужиков. Вид они имели самый угрожающий и напоминали скорее разбойников, чем мирных дворовых людишек. «Атаман шайки» держал наперевес охотничью двустволку, остальные были вооружены увесистыми дубинками.