Стэн Харт - Зачарованный остров

— Блайден! — закричала в трубку Гейл. — Прекратите молоть чепуху! Куда делся Спринджер? Мне кажется, я схожу с ума. Мне очень плохо!

— Спринджер? А разве он не у вас в доме? Послушайте, Гейл. Стоит ли так переживать? Приготовьте себе завтрак, сходите искупайтесь. Дюны! Это же великолепно!

— Блайден! Заткнитесь! Я схожу с ума, понимаете? Я уже по уши в дерьме. И еще Спринджер пропал. Я думаю, он не ночевал здесь.

— Говоря по правде, — тон Блайдена резко изменился, — Спринджер увлекся сладкой девочкой Сарой Лоук. Она не ночевала в своей комнате.

— О-о-о… Какое же вы все дерьмо! Неужели они всю ночь трахались на берегу?! Когда он показал ей на пляже свою штуковину, я уже знала, что-то произойдет…

— Вы не слишком-то вежливы, милая. Я их не спаривал.

— Послушайте! Мне все равно, с кем трахается Спринджер. Он — е… пресмыкающее! Но разве вам не жаль малышку Сару? Он же пиявка! И он, наверное, потащится за ней в Нью-Йорк.

— Не исключено. Сара так обгорела, что трудно представить, как она могла с ним чем-то заниматься. И потом это только мое предположение. Я потерял их из виду в одно и то же время. Может, они каждый разбрелись в разные стороны.

— И вам нет никакого дела, что с Сарой? Я надеюсь, что хоть Спринджер поможет мне выйти из этого ужасного состояния. Я просто готова повеситься!

— Пойдите лучше искупайтесь в океане, — посоветовал Блайден нравоучительным тоном. — Отлично прочищает мозги! И поешьте что-нибудь. У вас две проблемы, Гейл. Вы слишком много курите и мало гуляете. Кислород слабо поступает в кровь. А холодная морская вода заставляет кровь циркулировать быстрее, лучше питается мозг. И второе. Химический дисбаланс в организме от слишком больших доз алкоголя. Баланс быстро восстанавливается, если принимать пищу, насыщенную протеинами и карбогидратами. В вашем случае лучше всего съесть пышную английскую булочку с ветчиной, сыром и майонезом. Запейте сандвич холодным пивом, и тогда…

— К черту! О каких сандвичах вы толкуете, когда Сара пропала?

— Сара уже взрослая девочка…

— Я знаю. В этом и проблема.

— Гейл, вам так несвойственно беспокоиться о ком-то.

— Перестаньте, Бога ради, Блайден! Немедленно приезжайте ко мне. Мы поищем ее на берегу. — Гейл резко бросила трубку.

Несмотря на охватившую ее ярость, Гейл отправилась к холодильнику, вытащила банку майонеза «Хелманнс» и поискала, чем бы поджарить сандвич. Камера, где хранилось охлажденное пиво, была пуста.

— Черт! Дерьмо, дерьмо, дерьмо!..

Она нашла упаковку с жареной рыбой, которую сейчас еще больше ненавидела. Зато она богата протеинами.

Пришлось готовить сандвич с рыбой. Руки дрожали, и ее действия вышли из-под контроля. Она налила столько майонеза, что он растекся по столу.

— Дерьмо!..

Гейл положила в корзинку завернутый в фольгу сандвич, бутылку рома и две банки тоника, насыпала в термос кусочки льда. Прихватив две пачки «уинстона», она вышла из дома.

Гейл представила, как Спринджер трахает обожженную Сару прямо на песке, и расхохоталась. Ее слегка пошатывало от вчерашней и утренней выпивки.

Гейл не отошла от дома и тридцати метров, остановилась и налила себе в пластиковый стаканчик ром с тоником, чтобы идти было легче до Заковых рифов.

На пляже в пределах видимости не было признаков присутствия Сары и Спринджера.

Было, наверное, уже часов одиннадцать, и на берегу собралось много народа напротив дома Гейл. Пройти дальше по пляжу большинство из них не решалось из-за объявления: «Вход запрещен. Частные владения». Если бы кто-то остановил Гейл, она всегда могла бы сказать, что ищет Блайдена, которому миссис Онассис разрешила здесь отдыхать.

Пройдя около мили, Гейл остановилась у первого рифа, поставила сумку на песок и расстелила пляжное полотенце. Она быстро скинула теннисные шорты и старую голубую маечку, побежала к воде и нырнула в набегавшую волну, которая едва ее не опрокинула.

«Блайден был прав, сто раз прав», — подумала Гейл и поплыла.

— Хорошо! — крикнула Гейл, и эхо разнесло ее голос по округе.

Гейл накрыла новая волна. Соленая прохладная вода приятно покалывала кожу. Она поплыла обратно и, поймав волну, выбросилась с ней на берег. Лежа на животе, она приняла наплыв еще одной волны и еще…

Наконец Гейл вышла на песок, обтерла лицо полотенцем, оставив тело обсыхать на солнце. Ей стало значительно лучше. Гейл села на полотенце и расставила ноги, наблюдая, как капельки воды скатываются с живота и, сверкая на солнце, скапливаются в волосах на лобке.

Дурнота прошла, но выпитое кружило голову. Гейл закрыла глаза и представила, как она, Спринджер и Сара в любовном экстазе кувыркаются на песке. Как Сара, смахивая темные кудри с лица, берет его штуку в рот. Она почти чувствовала, как горит ее обожженная кожа…

Тут видение исчезло. Боже мой, как давно она это сделала сама в первый раз. Гейл тогда была в Париже и училась в Сорбонне. И потом — с Роллинзом в Нью-Йорке.

Гейл перевозбудили воспоминания. Она закурила сигарету и полезла в корзинку за ромом и тоником. После нового стакана Гейл «поплыла», как она это называла. Единственная проблема: она была одна. Но дело можно поправить. Она вернется на пляж у дома и найдет там себе нового друга.

Она испытывала одновременно чувство покоя, полета и возбуждения. Ее либидо требовало жертвы прямо сейчас.

«Я стала сценаристкой, дела мои на подъеме!» — алкоголь затуманил мозг, мечты стали казаться реальностью, устремления — свершившимися, всякие глупости наполнились новым смыслом.

Гейл вспомнила, как забыла показать Блайдену переписанный финал «Последней вечеринки». Она закончила переработку только вчера утром. Это единственно возможная концовка пьесы. На пикнике и во время вечеринки она не стала ничего говорить Блайдену, было не до того.

Вместо этого она опять стала с ним спорить, что-то спьяну доказывать. Она так горячилась потому, что была уверена: финал получился, и все будут уважать ее мнение.

А придумала Гейл вот что. Сцена в зале суда. Им всем четырем, «банде Ритца», грозит тюрьма. Должен состояться судебный процесс. Порывшись в юридических книгах, которые взял для нее в библиотеке Гарри, Гейл нашла лазейку для вынесения оправдательного приговора. Они невиновны! Их должны освободить, обвинение проиграло.

И вот последний киноплан: они снова сидят в доме Гарри все вместе, как в начале фильма, выпивают. Камера наезжает на остекленную стену, за которой — океан, мощные волны набрасываются на берег и откатываются. Луи говорит:

— Ну, и?.. Что дальше?

Гарри встает, чтобы обновить себе выпивку.