Елена Арсеньева - Охота на красавиц

Кира покорно кивнула. Он нагнулся, вгляделся испытующе, словно бы ожидая от нее каких-то слов, а может быть, сам собираясь что-то сказать. Но промолчал, опять улыбнулся, быстро коснулся кончиками пальцев Кириной щеки, а потом захлопнул дверцу – и исчез между ларьками. Раз или два еще мелькнула его светлая рубашка.

Кира устало смотрела вперед, на зеленые огоньки такси, во множестве кучковавшиеся вокруг столба с электронными часами. Вообще-то, можно было не останавливаться. Что, у нее дома попить не найдется? Хотя мама говорила, что холодильник разморозился, значит, соки она вылила, так что разве что вода из-под крана… Да ладно, три минуты роли не играют.

Сейчас одиннадцать тридцать. Если этот фантастический Новорусских и в самом деле отодвинул регистрацию рейса на Нью-Йорк, то у них в запасе еще час. Успеют тютелька в тютельку.

Новорусских заливисто всхрапнул за спиной.

Кира сердито передернула плечами: вот же навязался на их голову! Еще и храпит. Приемник включить, чтоб не слышать его, что ли?

Однако радио молчало. А магнитофон? Помнится, она где-то видела кассеты. Ах да, в бардачке.

Кассеты и правда были там. Кира взяла первую, не глядя, поставила, ткнула пальцем в кнопку – и вздрогнула, когда веселый голос Максима сказал:

– Сашка, перестань кривляться.

Ему капризно ответила женщина:

– Ну, Максик, до чего же ты нудный! Уж и покривляться нельзя!

Кира болезненно зажмурилась. Она только раз слышала этот звонкий, кокетливый голосок, однако запомнила его, казалось, на всю оставшуюся жизнь. Саша, детективщица Саша! Александра Викторовна Исаева. Шурочка… жена Максима.

Ревность впилась в сердце когтями и зубами. Кира потянулась к магнитофону – выключить это, поскорее выключить! – и тут зазвучал третий голос.

– Давай, Саша, соберись, – велел он. – Итак, даю музыку.

Танго «Маленький цветок» зазвучало вкрадчиво, маняще. Секунда, другая, третья…

– Pадио «Нижний Новгород плюс» продолжает свою программу. С вами Ирина Игнатьева. Горячая новость дня – арест генерала Петра Глыбина и его сына, преуспевающего адвоката Игоря Глыбина…

Кира сидела окаменев. Потребовалось сделать усилие, чтобы перевести дыхание. Потом еще одно – чтобы дотянуться до своего рюкзачка, упавшего под сиденье, и поднять его. И третье – переворошить те немногие вещи, которые в нем еще оставались: парик и косметичку.

Косметичка была пуста – ничего, кроме щетки для волос!

Ключей от квартиры там не было.

О нет, с необычайной ясностью поняла Кира, она их не потеряла по дороге. И нигде под сиденьем они не валяются. Этими ключами сейчас открывает дверь в ее квартиру… Максим. Чтобы забрать «Галатею».

Чтобы забрать «Галатею»!..

Она метнулась к дверце – но замерла, когда к шее сзади вдруг прижалось что-то ледяное, а голос Новорусских – холодный, утративший прежнюю идиотскую вальяжность, – приказал:

– Сиди тихо. Поняла?

Да, Кира поняла, что не ошиблась: это его голос звучал третьим на пленке.

– Ну, вот и все! – Бутылка спрайта, булькая, просунулась в окошко. – О, наш пассажир просну…

Максим осекся, увидев пистолет, направленный на Киру. В тот же миг она выхватила из его рук бутылку, не глядя, обрушила ее себе за спину… и вывалилась из машины, успев выдернуть ключ из стояка.

За спиной остро, сладко запахло спрайтом, но Кире было уже не до таких мелочей.

Ей удалось выиграть не больше секунды у моментально опомнившегося Максима, но этого оказалось вполне достаточно, чтобы броситься под колеса такси, которое уныло подползало к площади, готовясь пристроиться в хвост длиннейшей очереди ждущих своего счастья, то есть пассажира, водителей.

– В аэропорт! Скорее! – крикнула Кира – и машина с места взяла рысью.

Кира бесцеремонно развернула к себе зеркальце заднего вида: Максим махал руками, что-то беззвучно крича, а Новорусских метался вокруг «Москвича», пиная его в колеса, словно хотел заставить тронуться с места.

«А ты его плеточкой, плеточкой! – ехидно усмехнулась Кира. – Старым дедовским способом!»

– И чего так переживает? – удивился таксист, разворачивая зеркальце к себе. – Вот машин на Свободе сколько!

– Скорее, пожалуйста, скорее! – Кира стиснула руки.

– Опаздываешь, что ли? А две сотни – осилим?

– Осилим, только скорее!

– Сделаем! – обрадовался водитель – и такси со свистом врезалось в темноту.

Кира лихорадочно потерла лоб. Ее нимало не заботило, какой будет реакция водителя, когда он узнает, что у его пассажирки нет не только двухсот рублей, но даже шести копеек, за которые когда-то, в незапамятные времена, можно было прокатиться на городском автобусе. Она думала только о том, что форы у нее – минуты две, от силы три: столько понадобится Максиму и Новорусских добежать до площади и прыгнуть в первое попавшееся такси. Бесполезно петлять в проулках и выбирать, по которому из трех мостов перебираться в заречную часть, на шоссе, ведущее в аэропорт. Преследователи прекрасно знают, куда будет стремиться Кира, поэтому попытаются перехватить ее уже на подъезде или в самом аэропорту.

Да, похоже, три месяца – это она себе слишком щедро намерила. Жизни осталось – до той минуты, пока Максим ее не настигнет. В крайнем случае они обойдутся и без интеллектуальной страховки…

О господи! Алка, бедная Алка! Неужели она все еще лежит там, на студеном, всеми ветрами продуваемом, каменном ложе Карадага? Что же такое узнала она, кому успела помешать, если ее, в общем-то, совершенно безобидную, устранили первой – да так жестоко, так походя…

У Киры перехватило горло. Она почувствовала полный любопытства взгляд водителя, но продолжала оцепенело глядеть вперед, на дорогу.

Новая дорога. Совсем другая, чем та, по которой Кира ехала весь этот день. Эта черная, выжженная, а та сверкала и сияла в ее глазах, словно…

Словно – что? Словно алмазами усыпанная, да?

Алмазы! Как бы не так! И алмазов никаких никогда не было, и у Игоря с генералом все в порядке. Не в алмазах дело, а в миллионах долларов, которые можно получить за «Галатею». Пиастры, пиастры!..

Ну и навертели, ну и навыдумывали эти ребята: Максим, Новорусских, Фридунский, Саша. Правда что – детективщики! Их, оказывается, целая банда: еще какой-то Василий Иваныч есть, – видимо, могущественный человек, если способен задерживать международные рейсы. Как это Кира не удивилась еще там, на арзамасском шоссе: сначала Максим звонил Василию Иванычу, потом этот каскадер Новорусских…

Правда что – каскадер! Циркач – вон как ловко уложил набок свой неуклюжий «Шевроле»!

Конечно, Максим не мог не понимать, что Кира отнесется подозрительно к невесть откуда взявшемуся попутчику, вот и разыграли такую случайность, что ай да люли!