Паулина Симонс - Красные листья

Своей рукой в перчатке он нащупал руку. Человеческую руку. Сердце его упало, и он закрыл глаза. Потом открыл и тихо застонал. От боли.

Это была ее рука. Рука Кристины. Длинные, одеревеневшие, неподатливые пальцы без колец. Холеные ногти были обломаны, красный лак осыпался. Рука была не напряжена и не расслаблена, она просто застыла на сильном морозе, как фрагмент ледяной скульптуры. Голова Спенсера начала дергаться. На несколько мгновений он вообще потерял контроль над собой. Он знал, что с его головой время от времени происходят такие штуки в исключительных обстоятельствах. Он понимал, что необходимо взять себя в руки. Голова дергалась, а в остальном, кажется, все было в порядке.

Он медленно снял перчатки, поднял замерзшую руку, взял ее обеими ладонями и прижал к себе.

Из его груди вырвался стон. Мучительный стон страдания.

Он бережно положил ее руку и встал. Его голова снова начала дергаться.

Спенсер стоял среди сосен и пытался не моргать. Ему хотелось, чтобы там, наверху, никого не было. Чтобы все ушли. И Фелл тоже. Спенсеру хотелось побыть немного одному. С ней. Прежде чем ее увидят эксперт-криминалист и коронер [30], прежде чем ее увидят санитары, прежде чем ее увидят ребята из Конкорда и криминалисты из Хаверхилла. Прежде чем ее увидит земля или печь крематория. Колени у него дрожали.

— Пожалуйста, Господи, — шептал он, — пожалуйста, даруй мне силы перенести это достойно. Даруй мне силы выполнить мою работу так, как ее положено выполнить. Я знаю: я могу это сделать. Я знаю: я могу, я должен.

И ему удалось взять себя в руки. Спенсер успокоился. А успокоившись, задумался. Что же здесь произошло?

Ни одно из деревьев не потревожено. Даже ветки ни одной сломанной нет поблизости. Все не тронуто, все покрыто снегом. Никаких следов борьбы. Так что же она здесь делала? Пришла сюда, чтобы умереть? Она что, пришла сюда, легла в снег и умерла? Может быть, оступилась, ударилась головой, потеряла сознание и замерзла? Холмик исключительно симметричный. Только природа во время метелей создает такие сугробы, как этот, а затем оставляет безмятежно, пока их не растопит солнце.

Но следы, едва покрытые снегом, свидетельствуют, что здесь уже кто-то побывал и не далее как вчера после полудня. Спенсер прищурился, пытаясь лучше разглядеть то, что осталось на снегу. Справа от отпечатков ботинок шли следы. Они были небольшие и круглые. Кто-то тут пробежал, четырехлапый и без обуви.

Спенсер глубоко вздохнул, кивнул сам себе и двинулся наверх к Рею Феллу.

— Ну и что там? — спросил Фелл.

— Там… — Прежде чем продолжить, Спенсер сделал паузу, чтобы голос звучал ровнее. — Там, внизу, мертвое тело, Рей. Пожалуйста, иди и позвони Уиллу. Пусть немедленно приезжает. И еще позвони в больницу. Да, и принеси мне фотоаппарат и еще несколько покрывал.

Как только он узнал руку Кристины и понял, что надежды больше нет, ему захотелось как можно скорее извлечь ее из-под снега.

— Мы обнаружили труп?! — выдохнул Рей, и его глаза засветились восторгом. — Боже мой! Вот это да!

Спенсер стиснул зубы.

— Да, это труп, Рей, — громко произнес он. — Ты понял, что это означает? По-моему, пока еще нет. Так вот, разъясняю: это означает, что кто-то умер. Понимаешь? И радоваться этому нечего. Я посмотрю на тебя, как ты будешь сообщать родителям — если тебе это поручат, — что их доченька погибла.

— Извини… — Рей покраснел, он выглядел смущенным.

— Пожалуйста, возвращайся к машине, позвони Уиллу и всем остальным и принеси мне фотоаппарат.

Рей замялся.

— Реймонд, ты слышал? Мне нужен фотоаппарат, — сказал Спенсер.

Фотоаппарата, который Фелл был обязан все время возить в патрульной машине, при нем не оказалось. Он что-то пробормотал насчет того, что холодно, и что он не хотел в такую погоду возить его в машине, и еще что-то насчет своей тети, которая попросила у него этот фотоаппарат и до сих пор не вернула. Ей, видите ли, было интересно, какие фотокамеры используют при расследовании преступлений.

Спенсер нетерпеливо махнул рукой и приказал:

— Иди в машину и принеси мне еще покрывала. Есть они у тебя или нет? Или твоей тете захотелось и на них полюбоваться тоже?

— Нет, сэр, — пробормотал Рей Фелл. — А что мне раньше сделать: позвонить Уиллу или сначала принести покрывала?

— И то и другое, Рей. Одновременно, — сказал Спенсер, повернувшись к нему спиной и наклоняясь, чтобы поднять блокнот и ручку. «Этот чертов Рей!»

Спенсер кратко записал время своего прибытия на место происшествия, а также свои наблюдения: как выглядел холмик, черные ботинки, следы ног, лап, рука. А затем направился поговорить со студентами.

— Кто из вас Милтон Джонсон?

Невысокий худощавый паренек, стоявший сзади, поднял, руку, как если бы это происходило на занятиях.

Спенсер вздохнул и сделал знак, чтобы он приблизился.

— Тебе не обязательно поднимать руку, — произнес он. — Просто скажи. Ты…

— Милтон Джонсон, — проговорил парень, пугливо отводя глаза от Спенсера.

— Милтон, сделай одолжение: когда разговариваешь со мной, пожалуйста, смотри на меня. Хорошо? Здесь найдено мертвое тело. Понимаешь? Это не шутка. А если ты будешь от меня отворачиваться, я ничего не смогу с собой поделать. Мне все время будет казаться, что ты что-то от меня скрываешь. Понял?

До смерти напуганный Милтон моргнул, зубы у него начали мелко стучать. С этим справиться он не мог, но на Спенсера смотреть себя заставил.

— Хорошо, Милтон, когда ты заметил что-то необычное?

— Только н-н-несколько часов назад.

— И что же ты заметил?

— Я сидел на подоконнике. — Милтон показал на здание библиотеки Фелдберг. — Вон там, на площадке лестницы третьего этажа, и просто смотрел в окно. Я как раз в это время сделал перерыв. Надоело заниматься, понимаете? Вот я и сделал перерыв.

— Понимаю, — мягко произнес Спенсер.

— Во всяком случае, во всяком случае… — продолжил Милтон; его тело теперь как-то странно задергалось.

— Милтон, ты специализируешься по инженерному профилю?

— По инженерному, да, — быстро ответил парень. — Вот именно, поэтому я и был в Фелдберге, в инженерной библиотеке. Там очень просторно. И тихо.

— Продолжай, Милтон, — сказал Спенсер.

— О да, конечно. Хорошо-хорошо. — Милтон потер лицо, а затем залез под капюшон куртки и почесал голову.

Спенсер был рад, что у него при нервных потрясениях только начинает подергиваться голова. Может быть, инженеру так почесываться и простительно, но полицейского с подобным нервным тиком представить себе очень трудно.