Юлия Шилова - Никогда не бывшая твоей

— Тогда почему у тебя не устроена личная жизнь?

— Потому, что мне не везет на нормальных мужиков, а с кем попало я ее устраивать не хочу. — Галина помолчала, а потом осторожно спросила:

— Скажи, а когда ты с этим Сашей-то успела переспать? Где хоть было зачато это дитя любви?

— Прекрати.

— Ладно, не обижайся.

— Ночью. На капоте его «Мерседеса», минут за двадцать до того, как его убили.

— Боже, как романтично!

— Никакой романтики.

— Убийцы были неподалеку?

— Убийцы еще не подъехали.

— Девушки, мы приехали, — перебил нас таксист.

Мы вышли. Галина достала и сумочки деньги и протянула их водителю, который все это время ловил каждое слово в нашем сумбурном и совсем непонятном для постороннего человека разговоре и смотрел на нас так, словно мы прилетели в этот мир из другой галактики.

— Дядя, ну что ты так запарился? Расслабься, дядя, это жизнь. Залететь от нужного мужика — целое искусство. Это хлеб, понимаешь, хлеб! В наше время, дядя, вертеться приходится со страшной силой только для того, чтобы не сдохнуть с голода, — сказала Галина таксисту и громко хлопнула дверцей.

— Удачи тебе, тетя! — усмехнулся таксист и надавил на газ.

В клинике Галина взяла меня за руку. Я шла на ватных ногах, не поднимая глаз и не видя перед собой ничего, кроме Галининой спины.

— Что ты идешь, как в штаны наложила?! — Галина толкнула меня к двери и одарила не самым приятным взглядом.

— Ничего я не наложила. Я просто боюсь.

— Раньше надо было бояться, а теперь поезд ушел. Думать надо было, кому давать. Заходи.

Не обращая внимания на огромную очередь, Галина втолкнула меня в кабинет и прошипела мне в спину:

— Голову кверху, хвост морковкой. Улыбочка и ноги шире, как в былые времена.

— Иди ты…

…Когда мне сказали ровно два слова: «Вы беременны», я даже не удивилась. Я знала, что будет именно так. Думаю, что каждая женщина узнает о своей беременности сама, еще до того, как обратится к врачам. Наверное, это происходит оттого, что женщина чувствует, когда в ней зарождается жизнь. Она просто не может это не почувствовать. На то она и женщина.

— Ровно два месяца беременности, — прозвучал суровый приговор врача — Вы будете рожать?

— Конечно, — улыбнулась я и почувствовала, как у меня хлынули слезы.

Увидев мое неважнецкое состояние, врач слегка приподняла очки и осторожно спросила:

— Простите, а вы замужем?

— Нет, — покачала я головой.

— Собираетесь?

— Нет.

— У вас есть моральная и материальная поддержка?

— Тоже нет.

— Тогда, может, лучше сделать аборт?

— Нет, что вы. Я буду рожать.

Понимая всю безысходность своего положения, я все же чувствовала какой-то свет, который исходил у меня изнутри. Я вдруг подумала, что ношу в себе маленькую тайну, о которой еще никто не знает и которую я со временем хочу разгадать.

— Вы точно решили рожать? — Врач смотрела на меня взглядом, полным сочувствия.

— Да. — Несмотря на утвердительный ответ, в моем голосе не было решимости.

— Просто у вас срок два месяца. Это восемь недель. Аборт делается до двенадцати недель, поэтому у вас в запасе еще ровно четыре недели. Четыре недели, это ровно месяц, очень хороший срок для того, чтобы хорошенько подумать и взвесить все за и против.

Кивнув головой, я вышла из кабинета, прошла мимо Галины и направилась к выходу. Я шла по тихой улочке медленным шагом и боялась поднять глаза.

— Анжела, я не спрашиваю результат, я его знаю. — Галина плелась сзади и нервничала не меньше меня. — Это ужасно, забеременеть от первого встречного; Не ожидала от тебя такого поступка… Но это не конец света. Мне просто жаль, что ты забеременела не от Якова. Мы бы с тобой таких дел натворили… Таких дел…

Я остановилась и посмотрела на играющих в песочнице детей. Не выдержала, села на лавочку и принялась наблюдать за их игрой. Две маленькие девочки лепили пироги из песка и приглашали друг друга на обед. Неподалеку от них сидели совсем молодые папа и мама, которые улыбались своим детям и целовались.

Галина села рядом со мной.

— Послушай, я за тобой по всему району бегать не буду. В конце концов ничего страшного не произошло. Каждая женщина проходит через ошибки молодости. И это нормально. Все пройдет и все забудется, как страшный сон. Ты на какое число об аборте договорилась?

Я подняла голову и посмотрела на Галину опустошенным взглядом.

— Ты о чем?

— О том, на какое число ты договорилась по поводу аборта?

— Ни на какое.

— Как это?

— Я буду рожать.

— Что?! — Галина покрутила пальцем у виска.

— Галя. Я буду рожать. Я оставлю ребенка.

— Почему?

— По кочану.

— У тебя же срок нормальный! Сейчас в самый раз почиститься. У тебя что-то со здоровьем? Ты не хочешь делать аборт по медицинским показаниям?

— С моим здоровьем все в порядке.

— Тогда в чем дело? Почему ты не хочешь делать аборт?

— Потому, что я не могу делать аборт. Я не могу убить маленького человечка. Не могу… Он же живой. Ему будет больно. У меня просто рука не поднимется.

— И не надо, чтобы твоя рука поднималась. Самое главное, чтобы она поднялась у врача. Понимаешь, когда беременности два месяца, там еще толком человечка-то нет. Я тоже аборты делала и все это очень хорошо знаю. Обыкновенное скопище клеток и все… Только после трех месяцев зародыш начинает превращаться в человека. Поэтому аборт и делают до трех месяцев, тогда ты убиваешь не человека, ты убиваешь просто клетки. Они не чувствуют боли.

— Ерунда. Я знаю, что тот, кто находится внутри меня, все чувствует. Я не могу причинить ему боль. Понимаешь, не могу!

Галина посмотрела на играющих в песочнице детей и продолжала убеждать меня:

— Анжела, послушай меня внимательно и не перебивай. Я намного тебя старше, а это значит, что я намного больше видела в жизни. У этих детей есть папа и мама, а еще, по всей вероятности, две бабушки и два дедушки. Ты понимаешь? Эта молоденькая девочка не рожала на авось. Она рожала только потому, что у нее за спиной есть такая база. И еще у нее есть муж. Наличие мужчины желательно, а в твоем возрасте просто обязательно… Ты же такая молодая… Вот если бы тебе было за тридцать и у тебя поджимал срок, тогда бы тебе можно было родить для себя. Рожать для себя в двадцать — слишком глупо… Это будет самая большая ошибка, которую ты совершишь на своем жизненном пути. У тебя же вся жизнь впереди, и ты ее еще можешь нормально устроить, по уму… За твоей спиной вообще ничего нет. Ничего… Это очень важно, пойми. Давай посмотрим, что есть у тебя. Твои родители будут тебе помогать растить малыша?