Нора Робертс - Горячий лед

Когда Дуг вернулся, Уитни уже попробовала несколько вариантов драпировки дамбы на плечах, и все ей не нравились.

– Ничего нельзя сделать с этим мешком, – сказала она с отвращением. – Абсолютно ничего. Я думаю, что лучше бы я надела твою рубашку и брюки. По крайней мере… – Уитни обернулась и замолчала. – Боже мой, что это?

– Поросенок, – честно ответил Дуг, пытаясь справиться с визжащим свертком.

– Ясно, что поросенок. Но зачем?

– Для прикрытия. – Он привязал к дереву веревку, которой обхватил шею поросенка. Несколько раз возмущенно пискнув, тот опустился на траву. – Рюкзаки будут вот в этих корзинах. Тогда все будет выглядеть так, как будто мы несем свои товары на рынок. Поросенок – для страховки. Многие крестьяне в этом районе продают живность. – Он снял рубашку, продолжая говорить:

– Для чего ты намазала себе налицо всю эту дрянь? Нужно, чтобы никто не обращал на тебя внимания.

– Пусть мне придется носить этот саван, но я не собираюсь выглядеть как старая карга.

– У тебя проблемы с тщеславием, – сказал Дуг, натягивая на себя рубашку, такую же, как у всех местных мужчин.

– Я не считаю, что тщеславие – проблема, – возразила Уитни. – Когда оно оправданно.

– Спрячь свои волосы под этой шляпой, чтобы ни одного волоска не было видно.

Уитни так и сделала, отвернувшись в сторону, пока Дуг снимал свои джинсы и надевал хлопчатобумажные брюки. Штаны были сильно велики в талии, и ему пришлось подвязать их куском веревки. Когда все было готово, они принялись придирчиво рассматривать друг друга.

У Дуга брюки широкой волной спадали от талии на бедра, не доходя нескольких сантиметров до лодыжек. Ламба, которую Дуг набросил на плечи и спину, изменяла его телосложение. Под шляпой практически не было видно лица и большей части волос.

Он может сойти за местного, если никто не станет внимательно присматриваться, решила Уитни.

Длинное широкое платье скрывало все изгибы ее тела. Ниже колена ноги оставались открытыми. Чересчур элегантные лодыжки, заключил Дуг, тут же решив, что они все равно покроются пылью и грязью. Ламба, закрывавшая шею, плечи и руки, смотрелась неплохо. Руки будут практически не видны.

Соломенная шляпа не шла ни в какое сравнение с той белой фетровой шляпой, которая была на Уитни в день их знакомства. Она хорошо закрывала ее голову и волосы, но все-таки не могла скрыть классическую красоту лица, безошибочно говорившую о ее западном происхождении.

– Ты не пройдешь и километра, – сказал Дуг.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду твое лицо. Боже мой, неужели ты должна всегда выглядеть так, как будто только что сошла с обложки «Воуг»?

Губы Уитни слегка изогнулись в улыбке.

– Да.

Недовольный, Дуг принялся поправлять ее дамбу. Проявив некоторую изобретательность, он приподнял дамбу так, что подбородок Уитни почти исчез в складках, затем сильнее надвинул шляпу на голову и опустил спереди ее края.

– Как, черт возьми, я теперь буду смотреть? – приглушенным дамбой голосом спросила Уитни. – И дышать?

– Когда никого не будет поблизости, ты можешь отогнуть поля. – Дуг окинул ее критическим взглядом. Уитни казалась бесформенной, без признаков пола... пока не подняла глаз и не посмотрела на него.

Да, пожалуй, нельзя сказать, что у нее отсутствуют признаки пола. Глаза Уитни напомнили ему, что под этой хламидой все же есть кое-какие формы. Дуг засунул рюкзаки в корзины, прикрыв сверху оставшимися фруктами и провизией.

– Когда мы выйдем на дорогу, ты должна опустить голову и идти сзади меня, как подобает дисциплинированной жене.

– Теперь понятно, какие у тебя представления о женах.

– Давай трогаться в путь, пока наши друзья не вернулись. – Дуг поднял корзины на плечи и двинулся вперед по круто уходящей вниз, неровной тропинке.

– Ты ничего не забыл?

– Поросенка возьмешь ты, любимая. Поскольку выбору нее был ограничен, Уитни отвязала веревку от дерева и потянула за собой не желавшего сотрудничать поросенка. Довольно скоро она решила, что проще нести его на руках, как упрямое дитя. Поросенок несколько раз пискнул и затих.

– Вперед, маленький Дуглас, папа ведет нас на рынок.

– Хитрая задница, – проворчал Дуг, но, когда они миновали рощу, ухмыльнулся.

– Действительно, есть некоторое сходство, – сказала Уитни, притормозив у подножия холма. – Я имею в виду рыльце.

– Мы пойдем этой дорогой на восток, – сказал Дуг, не обращая внимания на ее слова. – Если все будет удачно, к ночи мы дойдем до побережья Держа на руках поросенка, Уитни начала спускаться по крутым грязным ступеням.

– Ради Христа, Уитни, отпусти ты этого проклятого поросенка. Он может идти сам.

– Тебе не следует ругаться при ребенке. – Уитни осторожно опустили поросенка, подтянув веревку так, чтобы поросенок мог бежать рядом с ними Гора, кусты, а с ними и укрытие остались позади. С вертолета, размышляла Уитни, они, вероятно, могут сойти за малагасийскую пару. Вероятно. – А что, если мы наткнемся на наших хозяев? – спросила она, когда, обернувшись, увидела сзади соломенные шляпы. – Они могут решить, что тот, кто занимался нишей одеждой, – большой оригинал.

– Ладно, рискнем. – Дуг двинулся вперед по узкой дороге и убедился, что, его предположение верно – ноги Уитни будут достаточно грязными уже через полчаса. – С ними будет гораздо легче, справиться, чем с обезьяньей командой Димитри.

Так как дорога впереди казалась бесконечной, а день только начинался, Уитни решила поверить ему на слово.

Глава 9

Через полчаса Уитни почувствовала, что дамба скоро ее задушит. В такие жаркие дни она предпочитала надевать на себя как можно меньше одежды и как можно меньше двигаться. Вместо этого ей пришлось влезть в длинный мешок с длинными рукавами, завернуться в многометровую дамбу и отправиться на пятидесятикилометровую прогулку.

Мемуары у нее будут очень интересными и будут называться «Как я путешествовала с моим поросенком», решила Уитни…

Во всяком случае, ей все больше нравился этот малыш. Он с царственным видом шел вперед, переваливаясь с ноги на ногу, на ходу поворачивая голову из стороны в сторону, как будто возглавлял процессию. Уитни гадала, как он отнесется к перезревшему манго.

– Знаешь, Дуглас, – сказала Уитни, – он такой хорошенький.

Дуг бросил взгляд на поросенка:

– Он будет еще лучше, если его зажарить целиком.

– Ты говоришь отвратительные вещи. – Она посмотрела на него укоризненным взглядом:

– Ты этого не сделаешь.

Да, он действительно этого не сделает, просто потому что его желудок к такому не приспособлен. Но Уитни не стоит знать о подобной чувствительности, да ей, наверное, и неинтересно, что Дуг предпочитает окорок в хорошо обработанном и упакованном виде.