Владимир Ераносян - Суфлёр

Маска, в очередной раз вынув голову женщины из воды, понял, что перестарался. Он привел ее в сознание с помощью нескольких пощечин и зловеще прошипел сквозь маску:

- Где карта памяти и диск?

- Какой диск? – ответ не устроил злоумышленника. Он снова окунул ее голову в воду.

- Где исходник!? – свирепо рычала Маска.

- У меня нет никакого диска! – кричала она, выплевывая воду, в надежде, что ее услышат соседи.

Злодей с каждым разом все дольше оставлял ее без кислорода. Она ослабла настолько, что перестала сопротивляться. В легкие попала вода. Сознание помутилось.

Маска долго бил ее по щекам, даже делал искусственное дыхание. Убийство не входило в его планы. Наконец, она очнулась. Глаза медленно открывались, преодолевая давление света. Ей казалось, что наступает пробуждение после долгой изнурительной анестезии. Настолько долгой, что появилась боль в мышцах, ломило суставы. Неужто и вправду закончится этот сон под наркозом со злокозненными и проказливыми леприконами в остроконечных колпаках. Она открыла глаза. Яркая вспышка света в секунду рассеялась. Перед ней был не сказочный эльф, не ряженый кельт со Дня Святого Патрика. Перед глазами стояла черная маска, и все происходило наяву.

- Где карта!? – барабанило по перепонкам.

Инесса прокричала изо всех сил. Так громко, что у самой заложило уши:

- Помогите!..

Лишь услышав этот обреченный призыв о помощи, я отбросил прочь предрассудки и стеснение. А вместе с ними пакет и цветы. Дернув за ручку двери, я удивился, что она не закрыта на замок.

Маска был слишком занят, чтобы среагировать мгновенно. Однако, и я хоть и отвечал во всех своих блиц-интервью, что мечтаю умереть героем, скорее придерживался завета отца «Лучше пять минут побыть трусом, чем всю жизнь калекой». Это правило не распространялось на ситуации, когда в беду попадали близкие. Сейчас я думал, что ближе Инессы рядом никого нет, поэтому все же ринулся на врага. Но моего промедления оказалось достаточно, чтобы он меня заметил и успел выхватить из кармана пистолет. Наставив на меня его дуло, он предостерег:

- Стоять, муфлон, если жизнь дорога!

Я подчинился. Несколько секунд человек в маске ничего не предпринимал, будто бы о чем-то напряженно думал. Я грешным делом решил, что он тоже меня узнал, как узнали меня гибддэшник и консъержка. Грабители ведь тоже люди. Пока я искал человеческое, всматриваясь в прорези для глаз, маска приблизился ко мне вплотную. «Не за автографом же он подошел», - отметил я про себя и в этот раз не ошибся. Он мастерски огрел меня рукояткой пистолета по затылку. Я потерял сознание и рухнул на пол.

- Ладно, сука, ты все равно вернешь, что тебе не принадлежит… - вымолвил он на прощание и покинул квартиру, не прихватив с собой ничего ценного.

Милицейский наряд появился минуты через три…

- Так вы полагаете, что это был не вор? Вы внимательно все проверили? Точно ничего не пропало? – задавал свои вопросы сердитый оперативник в штатском.

Инесса подтвердила свои первоначальные показания слабым кивком. Она приложила к моему затылку мокрую тряпку. Ту самую, что попала под руку маске. Одновременно она прижимала лед к своему виску.

- У него был пистолет, - вставил я и сморщился от шума в голове.

- Российского производства?

- Кажется, да. «Макаров»…

Инесса строго на меня поглядела. Я понял, что мне лучше помолчать.

- Вы утверждаете, что преступник пробрался в квартиру до вашего прихода? – обратился следователь к Инессе.

- Да, он был здесь.

- Есть ли у кого-нибудь, кроме вас, ключи от квартиры?

- Нет.

- Давали ли вы кому-нибудь ваши ключи?

- Никогда никому. Вы что, думаете, у него был ключ?

- Я пока ничего не думаю. Вы кого-нибудь подозреваете?

- В чем?

- Если вы собираетесь отвечать вопросом на вопрос, то так мы ничего не добьемся. Только зайдем в тупик. Есть ли в вашем доме вещи, представляющие большую материальную ценность? Крупные суммы денег? А может, у кого-то были мотивы для нападения или шантажа?

- Несколько дорогих украшений, полторы тысячи долларов, где-то сто тысяч рублей. Все на месте. Я пересчитала за минуту до вашего появления. Успела до вашего прихода. Кстати. А кто вас вызвал.

- Соседи… Они услышали подозрительный шум… Значит, вы полагаете, что это был не вор. Почему? Ведь вполне вероятно, что он не успел сделать свое дело до вашего появления. А когда вы пришли, ему уже было не до этого.

- Я ничего такого не утверждаю. Я только констатировала, что все на месте. – Инесса выдержала долгую паузу, прежде чем произнесла: - Мне показалось, что он ненормальный. Все время спрашивал про какие-то диски и карты. Требовал, чтобы я их вернула.

Оперативник вздрогнул. Оживились и люди в милицейской форме, прибывшие вместе с ним. До этой фразы они деловито осматривали место преступления, что-то записывали и снимали отпечатки. Поиск улик моментально прервался. Я зафиксировал свой взгляд на одном из милиционеров. Он явно нарушал форму одежды. Ботинки были неуставные, армейские с широким профилем.

- О какой карте или видеодиске могла идти речь?

- А может он имел в виду аудиодиск, ДАТ-кассету или карту острова сокровищ? – предположила хозяйка.

- Ну, хорошо, каким аудиодиском он мог интересоваться?

- Я задала ему тот же вопрос несколько раз. Но я же говорю, это был какой-то ненормальный. Вполне возможно, он искал здесь автомобильные диски или жесткие диски для компьютера, может кассеты для бритья или кассетные бомбы, а заодно, и карту подземного хода в Кремль… Откуда мне знать?

- Почему вы сразу не сообщили о карте и диске? – бросил недоверчивый взгляд опер.

- Если бы вас полчаса топили, посмотрела бы, что стало бы с вашей памятью, - нагрубила менту хозяйка.

Я молчал, превозмогая боль и любопытство одновременно. Истошный и оглушительный крик Инессы, менты-метеоры в армейских ботинках, ощерившийся взгляд красавицы… Все перемешалось в голове. Я решил не вмешиваться. При этом я искренне верил, что нам обоим повезло. Кризис утроил квартирные кражи с летальными исходами. А мы остались живы! Все обошлось. Мы были целы, отделавшись легкими сотрясениями. И то хорошо. Этот бандит мог и череп проломить. И тогда – конец телекарьере.

Ну, а то, что предоставленный судьбой шанс стать героем и спасти возлюбленную не использован – ничего. Без горечи поражений не осознать радости побед. Взять рекордную высоту можно и со второй попытки. От этого ценность медали лишь возрастает, крепнет дух и мужает характер. А молва разнесет, как легенду: «Он никогда не сдавался!».

Следователь еще долго пытал Инессу вопросами. Потом допросил меня, но к тому моменту я превратился в партизана из брянских лесов. Они еще час искали улики. Что-то вынюхивали и фиксировали, обыскали все комнаты и проверили сейф. Только после этого они уехали, даже не предложив вызвать «скорую». Спасибо хоть, что оставили нас наедине друг с другом и нашими травмами.