Дженел Тейлор - Тепло твоих рук

Девочка снова закатила глаза, сделала несколько преувеличенно глубоких вздохов, затем упала на диван и начала заплетать и расплетать свои светлые волосы. Точь-в-точь как мать.

Вдруг ни с того ни с сего Заку вспомнилась Оливия. Лучше не думать, не вспоминать о ней. Оливия бы справилась со всем этим с легкостью. Если, конечно, забыть о том, что с самого рождения дочери не изъявляла желания заботиться о ней.

Зак тряхнул головой, чтобы избавиться от образа Оливии Седжуик. Сделать это было непросто. Временами, большей частью по ночам, когда он оставался один, он никак не мог перестать думать о ней. Он был рад, что Кайла больше похожа на него, а от матери ей достались лишь светлые волосы.

– Итак, раз уж я под домашним арестом, то могу не ужинать с этой твоей… как ее… и ее соплячкой, правильно? – поинтересовалась Кайла, не глядя на Зака.

– Кайла, грубости по отношению ко мне, Марни и ее дочери тебе не помогут. Понятно?

– Мне обязательно ужинать с вами? – спросила она, поворачиваясь к нему. Выражение ее лица, как всегда, выдало ее. Она не сердилась и не раздражалась, девочка была просто расстроена. Смущена. Ей же тринадцать лет.

– Кайла, я хочу, чтобы ты дала Марни шанс. Она хороший человек. И она мне нравится.

– Ты ее любишь?

– Мы встречаемся только месяц, мне нужно время, чтобы узнать ее поближе, – ответил Зак.

Дочь улыбнулась:

– Значит, нет. В школе если начинаешь встречаться с кем-то во время обеда, то к тому моменту, когда звенит звонок, ты уже знаешь, влюблен ты или нет.

Он покачал головой, но не смог сдержать улыбку.

– Я приготовлю лазанью. Твою любимую.

– Я не буду ее есть. И вообще не хочу проводить вечер в компании твоей Марни и ее соплячки, – резко ответила Кайла.

«Соплячкой» была тринадцатилетняя дочь Марни, Брианна, у которой и вправду временами текло из носа.

– Во-первых, ее зовут Брианна. А во-вторых, раз уж ты завела об этом речь, скажу, что поужинать с нами тебе все-таки придется.

Кайла дернула плечами и убежала к себе в комнату. Если бы у него только было это чертово руководство!

Зак только-только вытащил противень с лазаньей из духовки, когда в дверь позвонили.

– Кайла, открой дверь, пожалуйста! – крикнул он. Никакого ответа.

– Кайла. Никакого ответа.

Он осмотрел лазанью. Идеальная. В отличие от поведения его дочери.

– Кайла, немедленно выйди из комнаты. Дверь открылась, и девочка выглянула в коридор.

– Я просил тебя открыть дверь, – заметил Зак строго.

– Я не слышала, – пожала плечами девочка.

Зак поставил противень на плиту и снял прихватки-рукавицы.

– А теперь слышишь? Так иди открой, пока наши гости не замерзли на крыльце.

– Пусть бы они лучше замерзли, – прошептала Кайла и вышла в прихожую.

Зак вздохнул:

– Знаешь, что еще в этой ситуации не смешно? Твоя футболка. Немедленно переоденься.

– А как же твоя речь в прошлом месяце о том, что ты будешь принимать меня такой, какая я есть? – возразила Кайла, скрещивая руки на груди.

На футболке большими буквами было написано: «Я вас ненавижу».

– Иди. Переоденься. Сейчас же, – сказал Зак.

– Замечательно. Значит, мне придется притворяться. «Почему бы тебе не притвориться милой, ласковой дочкой хотя бы на пять минут?» – подумал он, направляясь к двери.

– Я сам открою.

Он открыл дверь. На крыльце стояли Марни и Брианна, у каждой в руках было по пластиковому контейнеру.

– Наконец-то, – сказала Брианна. Зак улыбнулся:

– Простите. Мы как раз возились с горячими противнями, когда вы позвонили.

Гости вошли в маленькую прихожую и принялись снимать куртки и ботинки. На Марни был пушистый красный свитер и сексуальные джинсы. Каждый раз, когда она поднимала руки, показывался ее пупок. Зак всякий раз заново удивлялся тому, насколько Марни сексуальна. Однажды она спросила его, думает ли он о ней, когда ее нет рядом, и он сказал: «Конечно, как же может быть иначе». Но на самом деле он о ней и не вспоминал. Так что когда они встречались, тот факт, что Марни так сексуальна, неизменно его удивлял. Ей было столько же лет, сколько и ему, – тридцать, и она потрясающе выглядела: шелковистые темно-каштановые волосы, темно-карие глаза и светлая, почти бледная кожа. Поскольку они оба были родителями-одиночками (Марни в разводе, Зак так никогда и не женился), у них было много общего. По крайней мере на первый взгляд.

Брианна была точной копией Марни. Десять мальчиков уже пригласили ее на зимний бал. Если кто-то и приглашал Кайлу, Заку она об этом не говорила.

– Шоколадный торт, – сказала Марни, передавая ему контейнер и целуя в щеку.

Мм-м-м… Она всегда пахла так же сладко, как и выглядела. Зак поймал себя на том, что пялится на ее грудь, которая у Марни была огромной, и быстро отвернулся.

Марни чувственно улыбнулась ему:

– Брианна приготовила свой знаменитый чесночный хлеб.

– Чем же он знаменит? – поинтересовалась Кайла, входя в прихожую уже в нормальной футболке. – Тем, что от него может провонять весь дом?

– Кайла! – рявкнул Зак. Брианна закатила глаза:

– Ты еще такая маленькая.

– Послушайте, девочки, – сказала Марни. – Давайте установим кое-какие правила. Не обзываться. Не оскорблять друг друга. Только приятный ужин, приятный разговор и хорошо проведенное время.

Теперь глаза закатили обе девочки. Зак отклонил предложение Марни и Брианны помочь накрыть на стол и заставил работать Кайлу.

– Будь умницей, – прошептал он, выкладывая испеченный Брианной хлеб.

– Мне терять нечего, могу себя и плохо вести, – с вызовом ответила девочка.

– Будь умницей ради меня, – сказал Зак. – Я тебя прошу. Для меня это очень важно.

– Хорошо. Я не буду спрашивать Брианну, пробовала ли она свести свой прыщ на подбородке.

– Кайла, предупреждаю тебя, – повторил Зак. Девочка лишь тряхнула волосами.

– Ням-ням. Что-то вкусно пахнет, – сказала Марни, подходя с дочкой к накрытому столу. – Кайла, ты помогала готовить?

Кайла открыла рот, чтобы сделать язвительное замечание, но вовремя передумала. Умница.

– Я ужасно готовлю. Поверьте, вы не стали бы есть то, что я приготовила. Я даже яйца не могу сварить.

– Варить яйца очень просто, – сказала Брианна. – Нужно вскипятить воду, затем посолить…

– Милая, – перебила дочь Марни, – передай, пожалуйста, лазанью.

– Я много не буду, – сказала Брианна, накладывая себе на тарелку маленький квадратик. – Я записалась на конкурс красоты и уже через две недели буду выступать на сцене.

– «Истинная красота»? – спросила Кайла.

– Конкурс внутренней красоты, – поправила ее Марни. – Это большая разница, Брианна. Внутренняя красота – это то, к чему все мы должны стремиться.