Линда Ховард - Наслаждение Маккензи

С кровати донесся шорох легкого движения. Вульф оглянулся и увидел Мэри, которая выскользнула из-под одеяла и направлялась к окну. Она обняла рукой сильную, красивую талию мужа и положила голову на его обнаженную грудь.

– Зейн? – тихо донеслось из темноты.

– Угу.

Объяснения не требовались.

– С ним все в порядке, – сказала Мэри с материнской уверенностью. – Я бы знала, если что.

Вульф пальцем приподнял ее подбородок и поцеловал: сначала легко, затем глубже. Он развернул стройное тело жены к себе и почувствовал трепет прижавшегося тела, настойчивое прикосновение бедер, мягкость против твердости его проснувшейся плоти. С первой встречи между ними пылала страсть, и долгие годы не смогли ее потушить.

Вульф поднял жену на руки, отнес в кровать и потерялся в гостеприимном тепле и нежности ее тела. Потом в полудреме он повернул лицо в сторону окна. До того, как его сморил сон, вернулись беспокойные мысли.

Где же Зейн?

Глава 1

Зейн Маккензи кипел от злости.

Ни один человек на борту авианосца Военно-морских сил США «Монтгомери» не был спокоен. Возможно только повара, но тоже сомнительно, потому что мужчины, которых они обслуживали, выглядели угрюмыми и неприступными. Недовольны были моряки, недовольны были радисты-радиолокаторщики, стрелки и морские пехотинцы, недовольны были командир эскадрильи, пилоты и руководитель полетов, недоволен был старший помощник и, вне всяких сомнений, чертовски недоволен был капитан корабля Юдака.

Но если сложить недовольство пяти тысяч моряков на борту авианосца, то оно даже не приближалось к уровню злости лейтенанта-командора[5] Маккензи.

Капитан авианосца и его старший помощник были старше по званию. Лейтенант-командор Маккензи обращался к ним с должным уважением, но старшие офицеры чувствовали себя неловко и понимали, что их карьеры и задницы в большой опасности. На самом деле, на их карьерах можно было ставить крест. Никаких трибуналов не будет, но и повышений тоже. Пока они не уйдут или «их не уйдут» в отставку (зависит от того, насколько они умеют понимать явные «знаки внимания»), им придется командовать самыми непопулярными кораблями и самыми несносными командами.

Широкое, приятное лицо капитана Юдаки обычно выражало ответственность и надежность, но сейчас, когда он встретил ледяной взгляд лейтенанта-командора, в чертах лица старшего офицера явно читалось угрюмое признание вины. В присутствии «морских котиков» капитан всегда чувствовал обеспокоенность. Он не доверял их методам, которые не укладывались в привычные рамки службы. А этот «котик» в особенности заставлял его желать оказаться где угодно, только не здесь.

Они уже встречались с Маккензи, когда со старшим помощником Бойдом принимали участие в брифинге перед учениями по безопасности. «Морским котикам» под руководством Маккензи предстояло взломать охрану авианосца в поисках слабых мест, которыми могли бы привлечь внимание одной из бесчисленных террористических групп, расплодившихся в наше время. Это было одно из учений, которые раньше проводили группы «Team Six» и «Red Cell»[6] – пользовавшиеся дурной славой и методами, идущими вразрез со всеми регламентирующими документами, за что их и распустили через семь лет после создания. Однако идея проверок продолжала жить в более контролируемых рамках. Группа Маккензи – секретное, контртеррористическое подразделение, которое подтверждало постулат, что лучший способ борьбы с террористами – предотвращать их действия, а не исправлять ошибки после гибели людей. С этой целью «морские котики» проверяли боеспособность команд кораблей и авианосцев ВМС и выдавали рекомендации по устранению обнаруженных слабых мест. А они находились всегда. Пока никому не удалось предотвратить проникновение на корабль «морских котиков», хотя высшее командование и капитанов судов предупреждали заранее.

На брифинге Маккензи показался капитану Юдаке спокойным, собранным и очень сдержанным. Большинство «котиков» производили впечатление необузданных, выходящих за принятые рамки, а Маккензи выглядел «правильным» офицером-моряком с учтивыми манерами в идеально сидящей белой форме. В общении лейтенант-командор оказался приятным, поэтому капитан Юкада причислил его скорее к типу управленцев, чем к диким типам, называющих себя «морскими котиками».

Как он ошибся!

Учтивость и сдержанность остались, и белая форма выглядела так же безукоризненно, как и раньше. Но низкий голос и ледяное бешенство в серо-голубых глазах, вспыхивающих как лунный свет на лезвии ножа, ничего хорошего не предвещали. Его окружала настолько сильная аура опасности, что, казалось, ее можно потрогать рукой. Капитан Юдака понял, насколько серьезно ошибся в оценке Маккензи. Лейтенант-командор принадлежал не к воякам шариковой ручки за письменным столом, а к тем мужчинам, мимо которых лучше ходить на цыпочках. Капитану казалось, что этот ледяной пристальный взгляд сдирает с него кожу полоска за полоской. Он никогда не чувствовал себя ближе к смерти, чем в ту минуту, когда Маккензи, узнав о случившемся, вошел в его каюту.

– Капитан, на брифинге вас предупредили об учениях, – сдержанно начал Зейн. – Каждому члену команды, так же как и моим людям, предписывалось быть без оружия. Объясните, каким образом два человека из моей команды получили огнестрельные ранения?

Помощник капитана, мистер Бойд, рассматривал свои руки. Воротник формы капитана Юдаки жал немилосердно, хотя верхняя пуговица была расстегнута, и единственным, что могло душить, остался взгляд Маккензи.

– Случившемуся нет оправданий, – хрипло ответил капитан. – Возможно, охрана испугалась и начала бездумную пальбу. Возможно, взыграла кровь, и захотелось показать большим плохим «морским котикам», что они не смогут взломать нашу оборону. Не играет роли. У меня нет оправданий.

Все случилось на борту его корабля, а значит, он несет полную ответственность. Капитан понесет наказание, как и слишком ретивые моряки.

– Мои люди взломали вашу оборону, – мягко заметил Зейн. От его голоса волоски на шее капитана стали дыбом.

– Не сомневаюсь.

Брешь в системе безопасности корабля стала еще одной щепоткой соли на рану капитана, но разве можно ее сравнить с чудовищной ошибкой членов его команды, которые открыли огонь в безоружных «морских котиков». Его моряки – его ответственность. Не улучшило настроение капитана и то, что после поражения двух нападавших, остальные безоружные «котики» моментально обезопасили место происшествия. В переводе на нормальный язык это означало, что с открывшими стрельбу матросами разобрались по-своему, и они оказались в лазарете вместе с двумя подстреленными ими парнями. На самом деле слово «разобрались» означало, что «котики» избили его людей до полусмерти.