Линда Ховард - Все краски ночи
Мистер Харрис… и Шерри? Может, она чего-то не понимает? Такого просто не могло быть. Эти двое не могли быть вместе, сама мысль об этом казалась дикостью. Ну… Все равно что Мона Лиза сошлась бы с Майклом Джексоном.
«В этом мире возможно все», – напомнила себе Кейт.
Шерри была старше мистера Харриса. Ей было пятьдесят с хвостиком. Однако возраст не играл такой уж большой роли. Она была женщиной привлекательной. Крупной, но фигуристой, с рыжеватыми волосами и располагающим к себе дружелюбным нравом… Мистер Харрис… Впрочем, Кейт понятия не имела, сколько ему лет. Между сорока и пятьюдесятью, наверное. Он выглядел скорее всего старше своих лет, и не потому, что у него была морщинистая кожа. Он был из тех, кто уже рождаются старыми, с эдакой манерой себя вести, словно они уже все на свете видели. Теперь, когда Кейт впервые задумалась о том, сколько ему лет на самом деле, она пришла к выводу, что ему, возможно, нет и сорока. Русые, белесые волосы всегда были всклочены, и Кейт видела его только в замасленном рабочем комбинезоне. Мистер Харрис был так худ, что комбинезон висел на нем мешком, болтался как на вешалке.
Кейт стало стыдно. Мистер Харрис был таким стеснительным, что она избегала смотреть на него и болтать на общие темы. Она не хотела подвергать его еще большему стрессу, а теперь чувствовала себя виноватой из-за того, что пошла по пути наименьшего сопротивления. Кейт стоило потрудиться и предпринять хоть какие-то усилия, чтобы стать ему другом. Ведь именно так вели себя с ней местные жители: все в той или иной мере пытались дать ей понять, что расположены к ней дружески. Хорошая же из нее получилась соседка!
Кейт переступила порог кухни с тем ощущением, с каким, должно быть, человек делает шаг в сумеречную зону. Мистер Харрис буквально подпрыгнул, когда увидел ее. Он покраснел, словно понял, что его подслушали, Кейт сознательно переключила мысли на странные действия мистера Лейтона, чтобы не думать о романе, который, возможно, разворачивался у нее под носом.
– Постоялец из третьего номера вылез в окно и уехал, – сказала она, в недоумении пожав плечами – мол, черт его знает, что тут происходит.
– Из окна? – озадаченно переспросила Шерри. – Зачем?
– Я не знаю. У меня есть номер его кредитной карты, так что деньги за проживание я с него все равно сниму. Ему бы все равно не удалось убежать, не расплатившись. Значит, тут что-то другое. И к тому же его имущество все еще в номере.
– Может, ему просто захотелось вылезти в окно?
– Возможно. Или он просто сумасшедший.
– Или это, – согласилась Шерри. – А на сколько дней он остановился?
– Только на одну ночь. Расчетное время у нас в одиннадцать утра, так что он может скоро вернуться.
Хотя куда он мог податься, Кейт и представить не могла. Разве что ему остро понадобилось наведаться в магазин, торгующий кормом для животных. В Трейл-Стоп не было ни других магазинов, ни ресторанов. Ближайший город был отсюда в часе езды, так что мистеру Харрису все равно не хватило бы времени надо, чтобы добраться туда и вернуться к расчетному времени. Да нормальный человек и не стал бы так утруждать себя лишь потому, что ему просто не хотелось завтракать с незнакомыми людьми.
Мистер Харрис деликатно покашлял.
– Я буду… э-э… – Он огляделся, явно чувствуя себя не в своей тарелке.
Догадавшись, что он не знает, куда поставить, пустую кружку, Кейт сказала:
– Давайте ее сюда, – и протянула руку. – Спасибо, что зашли. Но я все равно хотела бы вам заплатить.
Он упрямо тряхнул головой и отдал Кейт чашку. Решительно настроившись на более явное проявление дружелюбия, Кейт продолжила:
– Не знаю, что бы я без вас делала.
– Никто из нас не понимает, как мы раньше обходились без Келвина, – весело сказала Шерри, направляясь к раковине, из которой начала перегружать посуду в посудомоечную машину. – Ждали по неделе, а то и дольше, пока не приедет кто-нибудь из города каждый раз, когда нужно было что-то починить.
Кейт удивилась, ей казалось, что мистер Харрис всегда тут жил. Он действительно хорошо вписался в местную общину и производил впечатление человека, прожившего в Трейл-Стоп всю свою жизнь. Кейт снова почувствовала, как краснеет от стыда. Шерри назвала его по имени, а Кейт всегда называла его мистер Харрис, весьма эффективно держа дистанцию. Она сама не знала почему, но факт оставался фактом.
– Мама! – раздался вопль со второго этажа. – Время вышло!
Шерри сдержанно засмеялась, и Кейт заметила, как на краткий миг на лице мистера Харриса появилась улыбка, а потом он, отсалютовав Шерри двумя пальцами, взялся за ящик с инструментом. Очевидно, он собирался исчезнуть до того, как мальчики вернутся вниз.
Кейт закатила глаза, беззвучно моля о минуте тишины и покоя, после чего вышла в коридор.
– Скажи Таннеру, что он может встать со стула.
– Улла! – За радостным воплем последовали глухие ухающие звуки: мальчишки запрыгали от счастья. – Тани! Мама велела вставать! Давай построим форт и балликаду и сплячемся! – Захваченный предвкушением новой игры, Такер побежал назад в комнату.
Кейт забавляло его произношение в стиле Элмера Фудца.[1] Не забор, а баррикаду собирался строить Такер. Откуда он мог узнать это слово? Возможно, мальчишки смотрели по телевизору старые вестерны. Надо получше приглядывать за тем, как они развлекаются.
Кейт заглянула в столовую. Она была пуста, Утренний час пик закончился.
Мистер Харрис тоже ушел. Подойдя к Шерри, чтобы помочь ей с посудой, Кейт подтолкнула ее.
– Ну, расскажи, что там у вас с мистером Харрисом? Между вами что-то есть?
Шерри от удивления открыла рот.
– Господи, да нет же! С чего ты взяла?
Реакция Шерри была настолько искренней, что Кейт почувствовала себя глупо из-за того, что поспешила сделать неверный вывод.
– Но он с тобой разговаривал.
– Что в этом такого? Келвин со многими разговаривает. Он просто немного стеснительный, – сказала Шерри, что было явным преуменьшением. – Кроме того, по возрасту я гожусь ему в матери.
– Ничего подобного.
– Ладно, допустим, я немного преувеличила. Мне действительно нравится Келвин, очень нравится. Он умный парень. Сообразительный. Может, он университетов и не кончал, но зато может отремонтировать все, что угодно.
Кейт была с этим согласна. Если бывают мастера от Бога, то мистер Харрис был в их числе.
Десять лет назад Кейт, только-только получив диплом маркетолога, сверху вниз смотрела на тех, кто зарабатывал себе на жизнь физическим трудом; на всех этих людей в форменной рабочей одежде с пришитыми к нагрудным карманам лоскутами с фамилиями «именами. Но теперь она стала старше и мудрее. Теперь она понимала, что в этом мире важны все профессии: от тех, кто планирует, до тех, кто воплощает планы в жизнь. А что касается этой маленькой общины, то тут умелец был на вес золота.
Кейт принялась за уборку в столовой. После этого она пропылесосила первый этаж, по крайней мере те помещения, куда был открыт доступ постояльцам гостиницы. Слава Богу, в этом громадном викторианском особняке было две гостиных. Первая, та, что побольше, предназначалась для постояльцев. Та, что поменьше, служила только ей и мальчикам. В этой комнате они по вечерам смотрели телевизор, играли. Кейт даже не стала убирать здесь игрушки.
Шерри высунула голову из кухни.
– Я закончила. Увидимся утром. Надеюсь, твоя мама доберется без приключений.
– Спасибо. Я тоже надеюсь. Она просто запилит меня до смерти, если с ее машиной что-то случится.
До Трейл-Стоп добраться было и в самом деле непросто. Одна автомобильная дорога – и все. Мать Кейт не любила летать маленькими самолетами с пропеллерами, для которых неподалеку был оборудован крохотный аэродром, поэтому она решила долететь до Бойсе, столицы штата Айдахо, а дальше взять напрокат машину. Но такой маршрут подразумевал большее время в пути – еще одна больная тема. Мать все никак не могла успокоиться, постоянно упрекая дочь, что она выбрала для жизни такое захолустье. Матери вообще не нравился Айдахо, провинциальный штат с преимуществен но сельским населением. Ей не нравилось, что Кейт купила гостиницу, потому что такого рода бизнес не оставлял свободного времен и, времени для себя.
Мать во многом была права, и Кейт признавала это. Она и сама предпочла бы остаться в Сиэтле, если бы у нее был выбор.
Но выбора не было, и потому она поступила так, как считала лучшим для себя и для мальчиков. Когда умер Дерек и Кейт осталась одна с девятимесячными близнецами на руках, беда взяла ее в тиски. Горе и опустошенность, вызнанные потерей любимого мужа, с одной стороны, а с другой – суровая реальность жизни, необходимость зарабатывать себе на жизнь. Когда они оба, она и Дерек, работали; их общего заработка хватало, чтобы жить в достатке, но когда родились мальчики, Кейт вынуждена была перейти на неполный рабочий день и работала в основном дома. А когда умер Дерек, ей пришлось вернуться на полный рабочий день, но стоимость услуг квалифицированной няни съедала почти весь ее заработок. Мама не могла помочь Кейт, потому что тоже работала.
